Закон фронтира - Олег Дивов

— У Большого есть РПГ. Он сейчас угол срежет, обгонит тупых, я его на чердак и поставлю. А ты все-таки иди в лес. Вдруг они устроят обыск, или еще что-нибудь. Не хочу из-за тебя лишних неприятностей. Давай, поторапливайся.

— Бинокль одолжи, — попросил Гош, стараясь не смотреть Белому в глаза.

— Возьми у меня в машине. И через пять минут чтоб был в лесу. Если начнется заварушка, думай, куда стрелять. А лучше всего — долби по бэтээру. Чтоб у них там внутри уши завяли. Тупые легко ударяются в панику, может, и побегут.

Гош тоскливо зевнул и пошел умываться.

Цыган стоял посреди двора с мобильной рацией в одной руке и автоматом в другой.

— Вот удивительно, — сообщил он. — Если что, опять ты окажешься целый и невредимый. Везунчик ты, Гошка.

— Я хотел бы остаться, — с нажимом сказал Гош. — Сами гоните. Хотя могли бы просто вместе со мной уйти в лес. На фига вам эту делегацию встречать? Привезут они Сан Сеича, выпустят, покрутятся вокруг фермы, ну, пальнут разок-другой для пущей внушительности…

— Ты не понимаешь. Мы должны быть здесь. Это наше место, и мы сюда чужих не пускаем. Все.

— Что-то вы утром их не очень-то не пустили…

— Мы хотели. Но так решил Сан Сеич.

— Христос недоделанный… — Гош сплюнул под ноги. — Помяни мое слово, Цыган, еще два-три подобных выкрутаса, и старик от нервного перенапряжения окончательно сойдет с ума. Он взвалил на себя жуткую ответственность, а вы совершенно не хотите ему помогать.

— Дуй отсюда, пока цел, — посоветовал Цыган.

— Уже дую. Как вы намерены встать?

— Большой на чердаке дома, Костя на чердаке амбара. Мы с Белым прямо здесь, во дворе. Открыто.

— Костя, что, стадо бросил?

— Ну. Сейчас прискачет. А ты куда?

— На кромку леса. Видишь холмик с березами?

Цыган внимательно посмотрел в указанном Гошем направлении, затем перевел на собеседника полный сомнения взгляд.

— Ты, конечно, из «Калашникова» стреляешь обалденно, — сказал он. — Но все-таки… Постарайся не влепить мне пулю в зад.

— Я не успею, дружище. Сначала ты схлопочешь от тупых пулю в лоб. А потом я буду соображать, имеет мне смысл вообще жать на спуск, или лучше уж сразу огородами уходить к Котовскому.

— Это кто еще? — спросил Цыган подозрительно.

— Потом расскажу, — пообещал Гош. — Ну, пока.

— Я буду жалеть, что не узнал тебя лучше, — хмуро сообщил Цыган и отвернулся.

— В могиле? — ехидно спросил Гош.

— Когда ты из леса не вернешься, — отрезал Цыган.

Вдалеке раздался дробный цокот копыт. И почти сразу же его перекрыл рев мотора. Это с двух сторон к ферме приближались Костя и Большой.

Гош в очередной раз сплюнул, решил не говорить Цыгану на прощанье гадостей и, прижимая локтем автомат, побежал в сторону леса.

Это оказалось действительно похоже на вестерн. Двое посреди двора, в расслабленных позах, небрежно держащие оружие стволами вниз. И накатывающаяся на них в клубах пыли банда. Первый наезд братьев Клеменсов на заговоренного от пуль шерифа Эрпа. Прилипший к биноклю Гош даже не гадал, какое сейчас у Белого выражение лица. И со спины было видно, что лидер объездчиков здесь хозяин и не потерпит на вверенной ему территории всякий сброд. Если не принимать во внимание, что Белый даже имени собственного не помнит, а «тупые» вообще не личности, то картинка могла показаться вполне правдоподобной.

«Но это всего лишь игра, — напомнил себе Гош. — Да, опасная, но все-таки игра. Обе стороны толком не понимают, из-за чего у них разногласия. Смутная неприязнь, расплывчатые требования. Если б всерьез нашла коса на камень, давно бы уж тупые нас поубивали. Или мы их? А так все грозятся оружием, и все стреляют поверх голов. Один я нашелся урод, одержимый жаждой крови… Б-р-р… Откуда она у меня? Кто меня так обидел в прошлой жизни? Хотя в меня-то тупые стреляли на полном серьезе. Так я ведь сам их довел, по большому счету».

Гош насупился, раздосадованный на невовремя проснувшуюся совесть. Отложил бинокль и взял на мушку стремительно приближающуюся тучу пыли, из которой высовывался тупой нос облепленного автоматчиками БТРа. Привычно нащупал пальцем спуск. Почувствовал, что успокоился и готов вести огонь. И в следующий же миг чуть от изумления не выстрелил. Широко открыл рот, оторвался от прицела и вытаращенными глазами обалдело уставился на происходящее впереди. Там вестерн превратился в комедию.

На всех парах влетевшая во двор фермы бронемашина резко дала по тормозам и встала, как вкопанная. Нагло рассевшийся перед башней в обнимку с пулеметным стволом «тупой» не удержался и кубарем полетел Белому под ноги. Тот инстинктивно попятился. Шедший в опасной близости за БТРом «Ниссан» впаялся ему в зад с таким грохотом, что даже Гош расслышал. Еще через секунду двор окончательно заволокло пылищей, и вдруг откуда-то слева из нее выскочила громадная «Тойота» с надетым на «кенгурятник» солидным куском забора. Отчаянно вытормаживаясь, машина остановилась в метре перед обалдевшим Цыганом, который даже автомат не поднял. Две мощных перекладины и два обломанных столба по инерции сорвались с передка «Тойоты», опрокинули Цыгана навзничь и буквально вбили бедолагу в ограждающий фасад дома невысокий штакетник.

Гош шумно выдохнул, помотал головой и взялся за бинокль. Как дальше реагировать на происходящее, он попросту не знал. Из пыльной тучи доносилась многоголосая ругань, но даже сквозь нее слышны были частые и ритмичные удары железом по железу. Как будто в продвинутой, но гордой традициями африканской стране лупили в тамтам — монтировкой по железной бочке.

На конюшне дико ржали перепуганные лошади.

Через минуту пыль немного рассеялась, и Гош выдохнул снова. На этот раз с облегчением. Поверженного Цыгана «тупые» в несколько рук вынимали из обломков забора. Белый стоял посреди двора и, судя по сотрясению плеч, яростно чихал. За кормой БТРа суетилась целая толпа, видимо, пытаясь вытащить пострадавших из разбитого «Ниссана». А на самом БТРе возвышался, широко расставив ноги, давешний сорвавшийся, и упоенно молотил прикладом автомата по крышке люка механика-водителя.

И что особенно Гоша порадовало, из «Тойоты» осторожно выбирался целый и невредимый Сан Сеич.

Бедлам продолжался где-то с минуту, а потом стих. Из-за БТРа появился «тупой» с разбитой в кровь мордой, и еще двое, щедро осыпанные белым. Гош догадался, что это тальк от сработавших подушек безопасности. Цыгана усадили на крыльцо, аккуратно положив рядом его оружие. Разъяренного парня сдернули с БТРа за ноги и принялись бить. Из люка высунулся обрадованный механик-водитель, его немедленно стащили вниз и тоже как следует отметелили. Из дома выскочил Большой с аптечкой в руках. Сан Сеич постоял немного, приходя в себя, а потом очнулся и начал руководить.