Анатомия "Атланта". В постели с Айн Рэнд - Дмитрий Санин

Судья-С-Индейско-Географическо-Лошадиной-Фамилией тоже ушёл по причине того же дела. (Если судья отнесён мадам к атлантам-богачам, то стесняюсь спросить, каким это образом он утолял свою страсть к деньгам до попадания в чудесную долину - уж явно не на оклад.)

Великий Композитор жалуется, что его ограбили морально - как материально грабили богачей. Дескать, в глазах слушателей он ясно видел требование к нему признать, что он творит для них, а потому он должен признать, что именно они были целью его музыки, и это они должны признать его ценность, а он должен склониться перед ними.

Великий Нейрохирург обиделся, что нехорошие люди не считались с его желаниями - а требовали учитывать только интересы пациентов, мол, врач обязан «служить». Вот пусть теперь и лечатся у выращенных их системой коновалов.

Угольный и Нефтяной Олигархи тоже рассказывают, что убедились, что люди Там беспомощны, бесполезны, безответственны, неразумны. Олигархи в них не нуждались - и ушли, чтобы те это поняли.

Дальше Джон Голт с негодованием упоминает «мадам-коммуну» на Том Самом Заводе, подвигнувшую его начать Забастовку. И объясняет, почему не уничтожил экспериментальную модель ниибацца-двигателя - ведь двигатель был собственностью умершего хозяина завода и был им оплачен. Но поскольку никто из мыслителей калибра Джона Голта и близко бы не подошёл к заводу - то и разобраться в секрете двигателя было бы некому, так что он был спокоен за судьбу экспериментальной модели. (Ах, мадам! А ведь владельцу завода, чтоб Вы знали, принадлежали не только обломки двигателя - но и все результаты НИОКР, раз он их оплачивал. И вся документация, включая ниибацца-уравнение, должна была быть оставлена в нетронутом виде. Или нефиг тут пытаться изображать «уважение к чужой собственности»)

Джон Голт рассказывает, как ему горько было бросать ниибацца-двигатель, оставить его сгинуть и развалиться. И добавляет, твёрдо-безжалостно глядя в лицо ЛС, что и ей потребуется быть готовой бросить ж/д концерн, чтобы его рельсы точно так же сгнили. «Ах, не требуйте от меня немедленного ответа!» - просит ЛС. Ей, как мы знаем, карма мешает бросить дохлый концерн. Джон Голт обещает, что он не будут торопить её с решением. Рассказывает, как выискивал умных людей, всё им объяснял и убеждал присоединиться к забастовке. Первыми стали два его лучших друга, потом Великий Философ, и дело постепенно пошло.

Банкир Мидас поясняет, что уже давно купил эту замечательную долину в горах Колорадо - у глупых фермеров и скотоводов, не понимавших, чем владеют (ну куда уж этим тупицам оценить богатое рыбой озеро, горы-леса-луга и прочие живописные ручейки-водопадики). Эта долина предусмотрительно не нанесена ни на одну карту. Он уничтожил все пути сюда и оставил единственный, хорошо его замаскировав (те, кто выполнял работу по уничтожению путей и маскировке единственного, очевидно, тоже уничтожены в лагере смерти.) Поначалу в долине жили только он, Судья-С-Индейско-Географическо-Лошадиной-Фамилией и Великий Музыкант. Остальные жили вовне. Особых правил у них не было - кроме одного: принеся Страшную Клятву, человек обязывался не работать по своей профессии на Этот Сраный Мир, не оставлять ему никаких плодов своего разума. Кто жил на сбережения, кто работал на самых скромных низовых должностях, чтобы не помогать своим разумом миру - но все они, разумеется, продолжали свою работу уже только для себя. Потом решили выделить один месяц в году, чтобы всем собираться в этой долине, потусить-отдохнуть-поделиться плодами достижений. Каждый себе тут построил дом. После разорения Колорадо сюда перевезли кое-какое оборудование, и долина стала готова жить самообеспечением (ну и кое-какие товары закупают во внешнем мире). Тут они не государство, не община - а сообщество людей, не связанных ничем, кроме личных интересов каждого. Сраный Мир быстро катится в сраное говно, а они тут пересидят. Идёт пояснение про банды дезертиров: это не участники забастовки, это их собственный протест, реакция остатков их разума. Ну а когда пацаки приползут на карачках умолять о прощении - вот тогда они вернутся в мир и устроят перестройку.

ЛС млеет - вот, оказывается, где находится подлинный главный вокзал их ж/д концерна. Всё, о чём она мечтала. Но цена - отказ от ж/д концерна. Такой вот тяжёлый выбор, в тяжести которого в который раз нас уверяет мадам, и тяжесть которого всё непонятна читателю - наверное, только богачу дано понять, как тяжело бросить разваливающийся ж/д концерн в катящейся в сраное говно Америкашке. А проницательный Джон Голт повторяет, что ответа прямо сейчас от неё не требуют, все они принимали это очень-очень нелёгкое решение. (Дадада, мы помним эти нелёгкие решения.)

После вечеринки Джон Голт отвозит ЛС к себе домой. Снова вносит её на руках в дом, они снова млеют от прижимания - но Джон Голт проносит её мимо своей спальни и вносит в гостевую комнату. Там он напоминает, что ЛС хотела его найти и пристрелить - и что это по-прежнему не шутки, пока она является частью внешнего мира, именно она и опасна для него.

ЛС спрашивает, что это за автографы на стенах. Джон Голт поясняет, что все, попавшие в эту долину, провели первую ночь в этой комнате, пережили свой нелёгкий выбор и к утру были окончательно здоровы от привязанности к брошенным Там капиталам. Эту комнату в шутку прозвали камерой пыток.

***

Утром Джон Голт отправляется на электростанцию, а ЛС вызывается приготовить завтрак. Такой радости от работы она не испытывала с тех времён, как работала ночной дежурной. В дом влетает человек невиданной красоты с криком «Эй, Джон!», и столбенеет, увидев ЛС. ЛС объясняет, что она не местная, и вообще штрейкбрехер. Он её, оказывается, тоже знает по фотографиям в газетах. Они ведут беседу о штрейкбрехерстве ЛС, когда возвращается Голт - и представляет прекрасного гостя: это Норвежский Пират, но здесь он неопасен. Они ждут своего третьего друга, Медного Олигарха, и встревожены, что его до сих пор нет - у них традиция завтракать в этот день втроём, уже 12 лет как. Норвежский Пират рассказывает о своих годовых успехах и о том, что почти подготовил Олигарха-Изобретателя примкнуть к ним - но Голт его обрывает, эта секретная информация не для посторонних в лице ЛС.

Норвежский Пират мимоходом сообщает ЛС, что она тоже его клиент в банке реституции и тоже имеет долю золота - правда, только с налога, уплаченного с жалованья вице-президента. С прибыли концерна он налог не вернёт - поскольку концерн благодаря делишкам мямли-братца замешан в грабительских историях, а он возвращает только заработанное, а не награбленное. А потом Норвежский Пират откланивается - ему нужно к жене, а жена его та самая Великая Киноактриса. ЛС поражена - как же та выдерживает ожидание, ведь пират так рискует собой - но тот гордо объясняет, что неестественным они считают страдания, а не счастье, и потому у них всё ОК.

Пират убегает, а ЛС встаёт в первую позицию - мол, я не могу принять этого золота, раз он рискует жизнью ради него. Голт говорит, что это её полное право - но за жильё и стол он вычтет. И будет держать её тут месяц - имеет право, ведь она не спрашивала их желания, треспасснув их частную собственность. А в конце месяца она даст ответ, с ними она или против них. А денежки за проживание он снимет с её счёта, ибо денежки счёт любят.

И тут ЛС поражает Голта - объявляет, что не позволит покрывать свой долг из банковского счёта, а нанимается к нему прислугой. Голт принимает этот вызов. Он таким образом становится первым человеком в долине, нанявшим прислугу - и будет ей платить 10 долларов в месяц. И даёт 5 аванса. ЛС переживает бурю чувств девушки, впервые принятой на работу.

***

Через три дня прилетает Беглый Инженер. Он потрясён, увидев ЛС - ведь Там все считают, что она погибла в авиакатастрофе в Скалистых горах. До ЛС только сейчас доходит, как страдает убитый горем Олигарх-Изобретатель. Но жестокий Джон Голт отказывается передать во внешний мир весточку - такие у них правила. И ЛС, смирясь, штопает ему рубашки.

И тут приезжает Медный Олигарх.

Он разговаривает с Голтом и не видит ЛС, и та тоже только слышит его убитый горем, безмерно усталый голос, говорящий Голту, что через час он уедет - неотложные дела. А Голт театрально ведёт Медного Олигарха показать штрейкбрехера. Идёт душераздирающая сцена: Медный Олигарх стоит на коленях, зарывшись лицом в подол ЛС. Он счастлив, что она жива, он, оказывается, все эти дни искал её разбившийся самолёт - днём летал над горами, ночью бродил пешком с поисковыми партиями. Он торопливо объясняет, что всегда её любил, и теми женщинами прикрывался только для вида. Заодно рассказывает, как Джон Голт уговорил его и будущего Норвежского Пирата начать забастовку - вот он и молчал, и ничего, паньмаш, не мог рассказать ЛС (ну ладно, мы уже поняли, что мадам нас одурачила, заставив поверить, что у его молчания убедительная причина - оказывается, это всего лишь душещипательный каприз дамского романа). Медный Олигарх, оказывается, великодушно рад, что она теперь с Олигархом-Изобретателем - он одобряет её выбор, он знал, чем рисковал, оставляя её одну - но всё равно благородно счастлив, потому что она всё равно его любит, просто новой, другой любовью - и ему этого достаточно. А простит он её только когда она к ним присоединится. А сейчас он идёт спать - трое суток ведь не спал.