Хочу бабу на роликах ! - Екатерина Вильмонт

Я брела по Ордынке в сторону набережной. Погода была чудесная, а у меня на душе кошки скребли, да что там кошки, тигры! Мой прежний, трудный, но, казалось, надежный мирок с Глебом рухнул, на руинах я пыталась строить новый, но все надежды связывала с этой поездкой, и вдруг такое... Я никак этого не ожидала, ну никак! И что мне теперь делать?

Для начала, сказала я себе, успокоиться. А лотом...

Надо здесь, в Москве, пройти полное обследование, здесь ведь тоже есть прекрасные врачи, и многим они помогают, может, и мне помогут, я ведь еще не пыталась лечиться. Решено, завтра же пойду к врачу!

Теперь как быть с бабушкой? Ее эта новость наверняка ужасно огорчит. А я сначала позвоню Инне Кирилловне, может, она посоветует, как лучше смягчить эту неприятность. И я поехала домой.

У Инны Кирилловны было глухо занято, я позвонила Ульяше. С кем мне посоветоваться еще? Лика на работе, а больше и нет никого.

- Сашка, что стряслось, у тебя голос такой мрачный...

Я рассказала ей об отказе.

- Ты что, шутишь?

- Какие шутки! Отказали, и все! Даже не объяснили, в чем дело.

- Вот гады! Ты ж замужняя, благонамеренная женщина. Слушай, у тебя в твой челночный период никаких неприятностей с таможней, к примеру, не было?

- Никогда. Все неприятности были сугубо внутреннего свойства. В компьютере они не могут быть отражены, никак!

- Тогда я ничего не понимаю! Сашка, ты очень расстроена, да? Ты ведь с этой поездкой многое связывала, бедолага Ну ничего, поедешь попозже, только документы подавай вместе с Глебом, и тогда вам вряд ли откажут. Он же теперь звезда!

- Ну и что? Как будто звездам не отказывают!

- Да ну, в твоем случае это какое-то недоразумение, я уверена. Ты только не расслабляйся. Хочешь, я найду тебе превосходного гинеколога?

- Хочу! - твердо ответила я.

- Тогда сиди и жди, я перезвоню!

Минут через двадцать она действительно позвонила и дала мне координаты знаменитого врача.

- Звони ему прямо сейчас, слышишь?

- Слышу.

- А потом позвони мне. Если хочешь, я поеду с тобой к нему.

- Правда? Это было бы здорово.

- Звони немедленно!

Едва я положила трубку, как раздался звонок. Бабушка!

- Сашенька, когда ты приезжаешь? Я уже вся извелась!

- Бабушка, мне отказали.

- То есть как? Почему?

- Не знаю, отказали, и все!

- Невероятно! Саша, ты должна добиться встречи с консулом!

- Бабушка, мне объяснили, что, если бы у меня был шанс, меня бы пригласили на собеседование, а раз не пригласили...

- И что же теперь? - упавшим голосом спросила бабушка.

- Через полгода попытаюсь еще раз. Через турагентство, мне так посоветовали.

- Саша, это ужасно! Тогда я сама приеду!

- Бабушка, не вздумай! Тебе же нельзя. И ты, пожалуйста, не расстраивайся!

- Саша, я знаю, что надо сделать! Ты поедешь на Кипр, и я тоже туда приеду! Мы повидаемся, побудем вместе...

- Бабушка, а тамошний климат?

- Ничего страшного, думаю, за неделю ничего со мной не будет! Только я хотела бы сначала покончить с завещанием. Ты собрала документы?

- Еще не все.

- Саша, пожалуйста, через неделю Наташа поедет назад, и я бы хотела, чтобы ты передала с ней все справки, очень тебя прошу. Но вот как быть с врачами?

- Уля мне уже нашла какого-то великого гинеколога, который, говорят, чудеса творит. Сейчас как раз собираюсь ему звонить.

- Дай тебе Бог, детка. Как бы мне хотелось увидеть правнука! Сашенька, держи меня в курсе дела.

***

- Дорогая моя, - сказал мне очень пожилой и очень симпатичный врач, вынужден вас огорчить.

Вы в свое время попали в руки к коновалу. Недаром же после чистки было такое осложнение. Детей у вас теперь быть не может.

- Вы уверены, доктор?

- Я абсолютно, слышите, аб-со-лют-но уверен!

Конечно, в жизни иной раз случаются чудеса, и у самых опытных врачей бывают ошибки, но, боюсь, это не та ситуация. Если вы мне не верите, попробуйте обратиться к кому-нибудь еще, но не советую попадаться на удочку шарлатанов, которые посулят вам легкое излечение, вытянут из вас деньги, а потом разведут руками.

- Но, может быть, мне надо как-то детальнее обследоваться? - дрожащим голосом спросила я.

- Да ради бога, обследуйтесь на здоровье, но мой вам совет: возьмите ребеночка. Знаете, сколько раз мне приходилось выносить женщинам такой тяжелый приговор, как вам? И еще ни одна из этих приговоренных не вернулась ко мне со словами: вы ошиблись, старый пень! Поверьте, это было бы для меня величайшей радостью. Но увы...

Увидев мое лицо, когда я вышла в коридор, Уля всплеснула руками:

- Сашка, что, плохо?

- Безнадега!

- Подожди, я сама с ним поговорю!

- Уленька, неужели ты думаешь, он скажет тебе что-то другое? - удержала я ее.

- Черт, как жалко. Погоди, Сашка, есть еще одна мысль.

- Какая мысль? - усмехнулась я. - Взять чужого ребенка? Глеб не захочет, я знаю. Да и вообще...

- Вот, вечно ты не дослушаешь. Я предлагаю поехать в одну деревню во Владимирской области, к бабке.

- Уля, ты веришь в бабок?

- Ну как тебе сказать... Я не верю в мистику, во всякие там сглазы и порчи, а вот в умение некоторых бабок лечить травами и заговорами еще как верю! У моей бабушки часто бывали рожистые воспаления, так бабки их снимали запросто. А у мамы на ноге была незаживающая язва, как она мучилась - не описать! Сколько лечилась... А вылечила ее бабка!

Так что попытаться все-таки можно, ну хотя бы для очистки совести. Чем ты, в конце концов, рискуешь?

- А во Владимирской области что за бабка живет, твоя знакомая?

- Там живет дочка той знахарки, что маму вылечила, она тоже лечит... Поедем, Саша, благо сейчас лето и добраться туда будет нетрудно.

- Ну что ж, терять мне и вправду нечего, поедем.

Когда?

- Боюсь, что не раньше, чем через неделю, я раньше просто не смогу вырваться, должна закончить работу.

- Для Сигизмундыча?

Уля слегка покраснела.

- Да, для него, гада.

- Он уже гад? Почему?

- Да нет, просто...

- Уля, что?

- В том-то и дело, что ничего, - черт бы его взял.

Говорит комплименты, целуется, и все...

- Уля, так он, наверное, уже ни на что не способен?

- А мне это надо? Я просто думала, что...

- Так объясни ему, что тебе ничего от него не нужно! Он же просто боится!

- Тогда зачем лез?

- Ну захотелось человеку молодость вспомнить!

- Да ну его к черту... - огорченно проговорила Уля. - Они вообще-то все козлы, а этот еще и старый козел... Все, Сашка, закрыли тему!

- Нет, Уля, ты не права! После встречи с ним ты здорово встрепенулась, помолодела, похорошела...

- И все зря.

- Почему зря? Но ты ж сама говоришь, тебе ничего не нужно.

- Мало ли что я говорю, - проворчала Уля. - На самом деле мне действительно ничего не нужно.

А между прочим, он тоже здорово изменился за время нашего знакомства.

- То есть?

- Когда я первый раз к нему пришла, у него были какие-то старые, страшные очки. Теперь у него очки - верх элегантности. Он был плохо пострижен, теперь у него хорошая стрижка, и одет он куда лучше...

- Вот видишь, все не зря! Не говоря уж о том, что он дает тебе хорошую работу. И вообще, откуда ты знаешь, может, он сейчас как раз лечится от импотенции?

- Да ну тебя, Сашка! Что ты решила, поедешь к бабке?

- Раз не вышло к бабушке, едем к бабке.

...Все это происходило в отсутствие Глеба, он был на съемках в Архангельске. А когда вернулся, я ему рассказала о своих горестях.

- Не расстраивайся, Санька! Поезжай все-таки к этой бабке, чем черт не шутит! А с посольством история очень странная. Но тоже не катастрофа. Вон у нас в театре Ленька Цитрин, ему тоже сначала отказали, он к родной сестре собирался, а в январе ездил уже. И ты поедешь, Санечка.

Странно, он говорил все как надо, но я чувствовала: что-то с ним творится, ему сейчас совершенно не до меня. Я думала, его больно заденет то, что у нас не может быть ребенка, но он просто сказал необходимые в таком случае слова, и только... Ну что ж, бывает, может, у него какие-то неприятности на съемках или в театре... Он не очень-то любит распространяться о таких вещах, а я, если он молчит, предпочитаю не тянуть из него клещами. Придет момент, расскажет сам.

Но мне было плохо и одиноко. Он же сам разбудил во мне эту надежду, а она рухнула... Осталось дожидаться приговора знахарки.

Между тем Глеба рвали на части. Кино, телевидение, одно интервью, другое, какие-то мальчики с фотоаппаратами, девочки с микрофонами... Глеб делает вид, что его это раздражает, но я же знаю - от всего этого он, как теперь говорят, тащится. Ночью кто-то звонит и дышит в трубку. В подъезде постоянно дежурят какие-то девицы, и даже в булочную пойти невозможно, не приведя себя в порядок по полной программе. Я ведь теперь жена уже не просто знаменитого артиста. Вчера по телевидению какая-то юная корреспондентка заявила, что "Ордынцев - секс-символ новой России".

Поездка к бабке не принесла ничего нового. Весьма живописного вида женщина, лет пятидесяти, не больше, встретила нас с Ульяшей вполне приветливо, расспросила, что нас тревожит, а потом, уединившись со мной, стала задавать мне вполне профессиональные вопросы, осмотрела меня, затем велела пописать в баночку, на дне которой лежали какие-то сухие травки. Когда я это исполнила, она попросила нас часочек погулять. Погода была прекрасная, жила бабка у самого леса, и мы побрели по тропке, петляющей среди деревьев.