Гимназистка. Нечаянное турне (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

— Я прикрыла нас отводом глаз, но на волков он не подействовал, потому что тут, Дмитрий Валерьевич, — я пнула носком днище саней, — маяк, на который они наводились. И стоит он не просто так. Нас с вами хотели убить.

— Не именно нас. Мы просто удачно подвернулись, — буркнул Песцов, — поскольку наша смерть получилась бы необычайно громкой. И это Волковы ещё о вас не знали.

— Почему вы думаете на Волковых? Александр Михайлович вам угрожал, конечно, даже не особо стесняясь свидетелей, но с чего вы взяли, что стаю натравил именно он? Какой смысл ему это делать, если он даже не был уверен, что вы замешаны в моём исчезновении?

Нет, я тоже подозревала Волкова, тем более что преследовали нас как раз копии его второго облика, но одни подозрения к делу не пришьёшь, нужны факты.

— При чём тут ваше исчезновение, Анна… нет, Елизавета Дмитриевна? Мир, знаете ли, вокруг вас не крутится, — едко заметил Песцов. — Волковы хотят на место губернатора поставить своего, сместив Соболева. Для этого им нужно показать, что нынешний губернатор не справляется с ситуацией. Две смерти, моя и мисс Мэннинг, вполне возможно, послужили бы поводом для отставки. А с учётом неспокойной обстановки в губернии в целом, Волковы бы своего добились, если бы не ваше владение магией. Как вы можете не знать таких простейших вещей?

— Между прочим, я память потеряла после нападения на мою мать и меня, — возмутилась я. — И не знаю куда более простых вещей, чем разногласия между кланами. Более того, они мне попросту неинтересны. А вот вы, если уж собирались ко мне свататься, могли бы узнать, что из себя представляет невеста, тогда сами не задавали бы сейчас столь глупых вопросов.

— Я не собирался, — важно выпятил грудь Песцов. — Меня поставили перед фактом. Собственно, я прекрасно обходился без жены и столь же прекрасно обошёлся бы и дальше. Единственно, для меня неприятным сюрпризом оказалось отношение княгини Рысьиной, существенно осложнившее мои дела. На ровном месте, между прочим. Можно подумать, я чем-то хуже остальных претендентов.

— Остальные не бегают столь явно за певичками, — намекнула я.

— Явные пороки куда лучше тайных, — отрезал Песцов. — Да и порок ли это? Любовь к противоположному полу естественна и ведёт лишь к росту рода человеческого. Но вы уводите разговор в сторону. Всё же, почему вы сразу не приложили волков магией?

— Потому что я про это напрочь забыла, — чувствуя себя необычайно глупо, ответила я. — Полог я хотя бы отрабатывала, а боевым заклинаниям меня никто не учил. В книжке вычитала пару дней назад, а опробовать так и не пришлось. Что мы делать-то будем, Дмитрий Валерьевич со всем этим? Возвращения к Рысьиным в моих планах нет.

Строго говоря, я могла сейчас обернуться, попытаться добраться до города и удрать. Попасть в зверином обличье в гостиницу мне будет довольно сложно, поскольку я не уверена, что сумею использовать магию, будучи рысью. И если первыми в мой номер попадут урядники, которые непременно захотят ознакомиться с вещами не только мисс Мэннинг, но и тех, кто удирает с места преступления, то я могу остаться без денег и документов. Перспектива не из весёлых. Поэтому сейчас вся надежда на спутника, знакомого с местными реалиями куда лучше меня.

Тут мне пришло в голову, что смена облика на Анну Дмитриевну была не самым мудрым решением, поскольку мой нынешний спутник уже успел проникнуться к ней неприязнью и может не захотеть помогать из принципа. Поэтому я сняла иллюзию и с намёком обвела рукой бойню, устроенную крэгами, но Песцов даже не стал туда смотреть лишний раз. И то сказать, зрелище не из приятных: из целого там одна лишь мисс Мэннинг, и та выглядела так, словно мы приготовились к пикнику с ней в качестве главного блюда.

— Вы меняете облик артефактом или плетением? — неожиданно спросил Песцов.

Пистолет он продолжал держать в руках, и пусть на меня не направлял, но всё равно я нервничала от самого вида огнестрельного оружия.

— Плетением. Не могли бы вы разоружиться?

Песцов мою просьбу проигнорировал и продолжил допрос:

— Можете принять любой облик или только лишь один?

— Наверное, любой.

— А внешность мисс Мэннинг вы могли бы повторить, Елизавета Дмитриевна?

Я пожала плечами. Я не была уверена, что скопирую в точности, но что-то близкое наверняка могла бы сотворить. Но на мой взгляд, ни время, ни место не подходили для того, чтобы хвастать своими умениями.

— Попробуйте-ка, Елизавета Дмитриевна, — скомандовал Песцов.

— Зачем? — удивилась я. — Обстановка, знаете ли, Дмитрий Валерьевич, совсем не располагает к экспериментам.

Да уж, вокруг нас уже ни на чём не поэкспериментируешь. Посторонний бы сказал, что всё уже проэкспериментировали до нас.

— Обстановка, знаете ли, Елизавета Дмитриевна, весьма располагает. Притвориться Филиппой это и в ваших, и в моих интересах, — бодро сказал Песцов и наконец убрал в карман пистолет.

Я облегчённо выдохнула, но не расслабилась: у Песцова явно появилась идея, как обратить случившееся себе на пользу. Но его польза не равна моей. Разные у нас цели.

— Зачем это? — насторожилась я. — Я не собираюсь никем притворяться.

— Вы уже притворялись и довольно успешно, — отрезал Песцов. — Филиппу Мэннинг ни допрашивать, ни проверять не будут столь тщательно, как её переводчицу, и у нас вполне может получиться выскочить из ловушки. Давайте же, меняйте лицо, я посмотрю, насколько похоже выйдет.

Я еле удержалась, чтобы не покрутить пальцем у виска, и то потому, что вовремя вспомнила, что я ещё ни разу не видела, чтобы в этом мире кто-то делал подобные жесты. В лучшем случае Песцов меня попросту не поймёт, в худшем — исполнится ненужных подозрений. Я решила попробовать для начала объяснить ему степень заблуждений вербально.

— Мой английский не настолько хорош, чтобы притвориться англичанкой. Меня разоблачит любой соотечественник мисс Мэннинг, оказавшийся рядом.

— Елизавета Дмитриевна, много вы видели англичан за время нашей поездки?

— Да даже необязательно англичанин, а просто хорошо говорящий на английском, — продолжала я убеждать Песцова в глупости его идеи. — Из меня такая же англичанка, как из слона балерина.

— Ерунду говорите, Елизавета Дмитриевна, — отмахнулся Песцов. — Кто здесь хорошо говорит по-английски? Здесь тяжело найти даже того, кто хорошо говорит по-русски. Более того, вас никто не заставит постоянно болтать. Объявим, что вы сорвали голос во время нападения волков. Обойдётесь минимумов слов, и те буду переводить я. Как, по-вашему, много урядников говорят на английском? Даже в гимназиях это довольно редкий язык. — Видя, что я не тороплюсь повиноваться, он недовольно добавил: — В противном случае, Елизавета Дмитриевна, разразится скандал, в котором мы пострадаем оба, поскольку получается, что вы бежали со мной. Уверен, газетчики раздуют сплетню до размеров того самого слона, который не балерина. И главное, неизвестно до чего додумаются представители наших кланов, которых непременно сюда вызовут.

Я вспомнила Соболеву, которая с придыханием сообщала, что у Рысьиной-младшей и Песцова роман. В таком ракурсе всё выглядит как побег, и если пойдут подобные слухи, то княгиня непременно объявит, что согласна пойти навстречу «любящим сердцам». А то, что она меня может выдать без моего согласия, я уже знаю. Остаётся узнать, могут ли женить Песцова, если он не захочет. Впрочем, был же он в списке потенциальных женихов, а значит от него принципиальное согласие давно получено. Боже мой, вот чувствовала же, что личность с такой фамилией просто так не приходит!

— Елизавета Дмитриевна, время идёт. Пробуйте, чтобы в случае неудачи была возможность придумать что-то ещё.

Я тяжело вздохнула, вызвала нужное плетение и начала править его под мисс Мэннинг.

— Оу, даже лучше, чем оригинал, — польстил мне Песцов. — Оригинал выгляди постарше. Можете подправить для большего соответствия?

Правки он предлагал внести ещё пару раз, пока не остался полностью доволен результатом. Платье мисс Мэннинг был разорвано при трансформации, но пальто она расстегнула и сбросила. Наверное, рассчитывала надеть его на концертное платье, которое нашлось в санях неповреждённым и лишь слегка присыпанным снегом. Было оно скользкое и холодное и пропахло хозяйкой. Мне теперь казалось, что духи мисс Мэннинг имели явно различимую гнилостную нотку и даже пахли тухлятиной. И вообще всё вокруг пропахло тухлятиной до тошноты. Адреналин наконец схлынул, и меня заколотило от осознания случившегося. Казалось, я прошла по самому краешку и уцелела лишь чудом.