Идущий - Игорь Колосов

– Можешь идти.

Гонец приподнял голову, колеблясь, не ослышался ли он.

– Иди же.

Гонец низко-низко поклонился и, пятясь, покинул место, где только что готовился к смерти.

Флек убедился, что дверь закрыта и посмотрел на Правителя.

Тот расхаживал по комнате, и Флек суматошно размышлял. Был шанс, что злоба, которая могла выплеснуться в любое мгновение, заденет и его, Флека. Этого нельзя допустить. Это будет глупо после всего, что он достиг за последние годы. Флек не желал, чтобы кто-то, особенно какой-то гонец, видел проявление слабости Правителя, но, избавившись от нежелательных свидетелей, Флек подставлял себя.

Правитель остановился и посмотрел на Флека так, словно вцепился руками.

– Ты… слышал? Ты понимаешь, что это значит?!

– Прежде, чем болезнь распространится, пройдет немало времени, – Флек понимал, что отступление никак не улучшит ситуацию. – Мы еще можем все исправить.

– Да?! – Правитель почти кричал. – Исправить?! Будь мальчишка у нас, я бы тебе, так и быть, поверил. Но его у нас нет! Нет!

– Мы найдем его.

– Как? Он был в руках у твоих олухов, но они его упустили! И сейчас вообще потеряли след.

– Мальчик не мог уйти далеко. Он где-то поблизости от Лакаслии или Лоредо. Я послал специальных гонцов комендантам всех городов в этой области. Теперь они обязаны выделять отдельный патруль, который круглосуточно занимается поисками мальчика. К группе Гурина скачет еще полдесятка человек. Они прочешут каждую деревеньку и охватят куда большую территорию.

Эта тирада поубавила пыл Правителя. Глаза выдавали злобу, но сквозь нее проглядывало… что? Растерянность?

Флек опустил голову, испытав странное ощущение. Человек перед ним, несмотря на свое могущество, был простым смертным. Он родился так же, как и миллионы до Него. Его родила женщина. Это миф, зловещий и навязчивый, что он появился ниоткуда и что мать Его вовсе не рожала. Прошло то время, когда Флек с благоговением размышлял о рождении Правителя. Сейчас это был такой же человек, как и он сам, правда, наделенный несоизмеримо большей властью.

– Хорошо. Но существует много иных «но». Сможет ли мальчик остановить эпидемию? Сможет ли он вылечить сразу многих людей? Сможет он вообще справиться с тем, что и названия не имеет?

– Судя по тому, что он уже сделал, можно не сомневаться: он уничтожит болезнь у отдельно взятого человека на начальном этапе. В этом я уверен. Если он окажется у нас, лично мы будем в безопасности. Другое дело – вся Столица. Но повторюсь: у нас есть время – болезнь не скоро подступит к нашим стенам.

– Если начнется паника, многие сорвутся с насиженных мест, и кто-нибудь принесет заразу с собой раньше любых твоих сроков.

Флек заставил себя успокаивающе улыбнуться.

– Если уж комендант Оурилии прислал гонца, я ему верю, что источник болезни блокирован. В противном случае мы не так скоро дождались бы от него откровенности. Конечно, мы в силах ввести карантин в Столице, но…

– Это лишь усилит слухи.

– Да, и вызовет нежелательные последствия. Лучше не торопиться и не подкладывать мягкое еще до падения.

Правитель снова расхаживал вдоль окон. Сейчас он контролировал себя, хотя от прежней маски собственной исключительности, от маски Мессии, ничего не осталось.

– Что ты надумал насчет этих псов талхов?

Вчера от коменданта одного из городов, через который прошла поисковая группа Гурина, пришло извещение, где осторожно указывалось на подозрение, что Орден давно принимает активное участие в розысках мальчика.

Флек выдержал паузу.

– Я предлагаю послать Ордену ноту протеста. В самых жестких выражениях.

Правитель смотрел на своего ближайшего помощника. Флек сказал:

– Только так с них можно сбить спесь и заставить задуматься.

Правитель кивнул, медленно повернулся к нему спиной. Флек напрягся. Он знал своего господина и понял: Тот скажет ему нечто неприятное.

– Если мальчика не найдут, более того, если его первыми найдут какие-нибудь проходимцы вроде талхов, тебе, Флек, придется взять последствия на себя. Мне будет жаль, если так случится. Поверь, очень жаль.

Флек поморщился. Не позволив себе углубиться в анализ своего нового положения, он поклонился, словно Правитель видел его затылком.

– Я выезжаю в Лакаслию немедленно. Чтобы лично возглавить поиски мальчика. Правитель получит его. Обещаю.

Уд

1

Близился полдень. Драго проваливался в беспокойную дрему, вскидывал голову, убеждался, что ничего не изменилось, позволял своему сознанию унестись прочь.

Минуло более двух суток с того момента, как они с Мороном видели мальчика, вошедшего в деревню. Мальчик мог задержаться в деревне не на один день, в этом не было ничего удивительного, наоборот – сейчас ему лучше никуда не спешить. Драго не беспокоился, что мальчик уйдет другим путем, монах привык к здешнему воздуху и безошибочно улавливал в нем запах болот, непроходимых, обложивших деревеньку с трех сторон. Монаха беспокоило другое. Промедление давало шанс гвардейцам, и, кто знает, кому еще. Воины Правителя не были простаками, даже они могли выйти на это поселение, раз появилась фора во времени. И это было не все.

Драго чувствовал слежку.

Изредка внутри что-то тяжело ворочалось. Дважды Драго ускользал вглубь леса, убедившись, что Морон контролирует выход из деревни, но это ничего не дало. Драго не обнаружил ни единого признака потенциального наблюдателя. Он снова думал о талхах, о лазутчиках Ордена, и теперь это казалось все более реальным.

Драго расходовал силы, не пополняя их. Заснуть по-настоящему он не решался, хотя Морон, иногда дремавший и днем, ночью спал. Он говорил, что мальчик не покинет деревню ночью – он должен знать о болотах и понимать, что в темноте, сойдя с дороги, легко угодить в трясину. Драго соглашался с Мороном, но не мог позволить себе сон не только из боязни пропустить ребенка, но и опасаясь за собственную жизнь.

Драго склонялся к мысли, что лучше действовать, пусть даже этим они рискуют оставить зацепку гвардейцам.

– Тебе не кажется, что мы тут засиделись?

Морон лениво глянул на него.

– Что ты предлагаешь? Войти в деревню и искать мальчишку по домам?

Драго молчал, и Морон сказал:

– Не забудь: они живут уединенно, и если мальчик кому-то помог, благодарны будут все жители.

Прежде чем ты поймешь, в каком он доме, его предупредят, и мальчишка ускользнет от нас.

– Один из нас пойдет в деревню, другой останется здесь.

Морон криво усмехнулся.

– Ненадежно. Лучше позволить ему спокойно выйти по дороге. Сдуру полезет в болота, там и сгинет. Если он – великий лекарь, это не значит, что в голове что-то есть. Мальчишка ведь.

В этом была своя логика, но Драго решил, что дальше ждать нельзя.

– Надо рисковать. Я представлюсь его отцом. Меня направят в нужный дом прежде, чем догадаются спросить об отце самого мальчика.

Морон покачал головой.

– Молод ты для его папаши.

– Это действовало в других местах. Люди не такие наблюдательные, как кажется.

Морон промолчал, и Драго сказал:

– Представлюсь дядей, раздери меня Вепрь. Это тебя устраивает? Ты готов держать выход из деревни и дождаться меня, если мальчик ускользнет этим путем?

Морон некоторое время смотрел на дорогу. Он что-то обдумывал. Затем кивнул, соглашаясь.

2

Дини чувствовал, что уже выспался и восстановился, чтобы пуститься дальше в дорогу, но хотелось полежать еще немножко, понежиться, не гнать от себя такую приятную полудрему.

В эти минуты он так ярко и реально увидел лица родителей, как не случалось даже во сне. Вспомнились слова отца, слова, которые вынудили Дини выйти на свою дорогу и сделать все, что он сделал до сегодняшнего дня.

Никто никогда не умирает. Если сильно захочешь, ты сможешь увидеть нас всегда.

Эти давние слова давали надежду и одновременно рождали тупую, жгучую боль в самом сердце. Дини давно не слышал голос отца. Казалось, тот устал после тяжелого рабочего дня в поле и перестал подсказывать сыну, как поступить в той или иной ситуации.

Мальчика отвлек какой-то звук, и он открыл глаза. В комнату вошла хозяйка. Где-то позади нее, у входной двери, слышались приглушенные голоса. Пожилая женщина, которую он вчера лечил, как-то странно смотрела на него. У нее были вздуты вены по всему телу, что не скоро, но грозило мучительной смертью. Дини посмотрел на ее обнаженные руки и убедился, что помог женщине.

– Дини. Ты, кажется, говорил… что сирота.

Мальчик кивнул.

Хозяйка оглянулась, ее лицо изменилось.

– Там мужчина… говорит, что он – твой отец.

У Дини вырвался тихий всхлип. Он вскочил с кровати, прошептал:

– Мне надо уйти от вас. Меня хотят схватить плохие люди.