Афера. Роман о мобильных махинациях - Алексей Колышевский

Однако Евтушенко разрешил подняться какому-то невзрачному молодому и кудрявому, похожему, по предвзятому наблюдению Шедина, на «пушистого пуську» моложавого человечка и представил его высокому собранию как нового президента «МДС». Это был гром среди ясного неба. Ясное небо, из которого вдруг хлынул град. Градина размером с куриное ощипанное тело, упавшая на коллекционный автомобиль «Роллс-Ройс». «Роллс-Ройс», который сгорел. Огонь, который выжег Шедина изнутри, и он почувствовал острейшую изжогу, оказавшуюся на поверку приступом панкреатита, аккурат после совещания уложившим его на больничную койку сроком на две недели с половиною. А проклятый галстук Шедин спустил в унитаз. О точном времени этого, в высшей степени символичного жеста история ничего не знает.

– Ах, вот оно что… Так, значит, тебя, профессионала и умницу, единственного человека, принимающего в вашей структуре ответственные, взвешенные стратегические решения от участия в выставке, мягко говоря «отжали», – сочувственно констатировал Картье и под благодарный кивок Шедина ввернул: – мальчонка не прочь сам прошвырнуться по заграницам. Мечтает снискать все блага земные?

– Не иначе, – ядовито прошипел Дима. – Привезти в наш тихий уголок идеи новыя, свежыя, аграмадныя, – кривлялся Шедин, и на мгновение, в уютном полумраке ресторанного уголка Виктору он показался корчащимся в петле висельником.

– А в частном порядке ты, разумеется, полететь туда не можешь? Нарушение корпоративной дисциплины?

– Разумеется, – кивнул Шедин. – Я думаю, что там будет кое-что интересное и Сидоров будет круглым дураком, если не ухватится за это.

– Что же именно? – с деланым безразличием поинтересовался Картье.

– Я просматривал каталог. На досуге. Есть такая японская «NTT DOCOMO», крупный японский оператор, который внедрил у себя такую услугу, как I-mode. У них будет огромный стенд, у этих японцев. На месте Сидорова я не упустил бы возможность внедрить сервис I-mode у нас в «МДС».

– Что это еще за сервис? – Теперь Картье был весь внимание. Он предчувствовал что-то, еще неясное, но определенно хорошее для себя. Так предчувствуешь радугу в небе – ее не может не быть после дождя.

– Мгновенный доступ в Интернет. С одной кнопки. Нажал и уже в Сети. Занятно, не так ли? В России о таком и не слыхивали, – с увлечением рассказывал Шедин. – Тот из операторов, кто это провернет, будет в шоколаде.

Картье удивился:

– Ты в этом так уверен? Но почему?

– Удобство! Вот, что самое главное в I-mode. Удобство и быстрота. Это и для бизнеса и для интернет-маньяков, чтобы отовсюду можно было выходить, из любого места, где есть зона покрытия.

– Так это же не с любого телефона? – разыгрывая простачка, робко предположил Картье, показывая, как он уважает право своего собеседника объяснить ему, недалекому, очевидные вещи.

– Само собой! Только со специальных аппаратов.

– То есть их придется закупать?

– Ну да! – ответил Шедин с победоносным видом. Это ж, представляешь себе, что такое?!

Виктор кивнул:

– Нормально нажить можно. Главное, чтобы Шувариков согласился все это продавать. Ты же понимаешь, что без «Европа-сеть» о полноценном выходе на рынок можно забыть вот прямо начиная с этого момента?

Шедин неопределенно пожал плечами. Что именно означал этот жест, Картье интересоваться не стал. Он быстро проанализировал полученную от Шедина информацию и ничтоже сумняшеся предложил:

– Хочешь, я от твоего имени проведу с япошками переговоры там, в Барселоне? Опережу Сидорова. Как ты на это смотришь? Раз ты так веришь в потенциал этого сервиса, а мне кажется, что ты прав на все сто процентов, то нельзя отдавать Сидорову лавры первооткрывателя. Пусть докажет свою полнейшую несостоятельность перед вашими акционерами.

И вот тут-то Шедин, умнейший Шедин, хитрейший из пройдох, выжига, плут, коррупционер, жулик и мошенник, каких еще поискать, словно безвольная зомбированная человеческая кукла под взглядом индийского факира, совершил, возможно, главнейшую ошибку в своей жизни. Он ответил «я подумаю».

И, ответив таким образом, а не сразу же жестким и категорическим отказом, он оставил для Картье, умнейшего Картье, хитрейшего из пройдох, афериста с задатками практикующего мистика, лазейку, потайной проход, крысиный лаз на самое дно своей души. Да что там лаз?! Сквозь игольное ушко пролез в него Картье, капая сложным, состоящим из алчности и лести ядом коварства на благодатную почву шединской душонки. И плоды свои это принесло. Намеренно, после «я подумаю» своего визави Картье увел беседу совершенно в иное русло, повел разговор о футболе, но и здесь ухитрился ввернуть про то, что «а здорово, конечно, сидеть с этим one-touch мобильным Интернетом на трибуне и в блоге у себя пописывать, делиться свежайшими впечатлениями». Шедин послушал-послушал, в приступе собачьей, истомленной ностальгии вспомнил господина Евтушенко и решился.

– Слушай, Витя. – Шедин поднял руку, дав понять, что больше о футболе болтать не стоит, а самое время обсудить куда как более важные вещи. – Но как же ты можешь вести переговоры от имени «МДС», если ты сам в «МДС» не работаешь?

– Но я же партнер, – не моргнув, парировал Картье, – ты со мной приложение на аутсорсинг к нашему договору подмахнешь и доверенность мне на фирменном бланке ЕБР МДС выпишешь. Вот так. Все очень просто, как видишь, мистер Дмитрий. А уж я, не переживай, все устрою в лучшем виде. Сразу же, предваряя твой вопрос, скажу, для чего мне все это нужно. Я хочу, чтобы поставщиком оборудования для сервиса «I-mode» выступала моя компания. Ты в доле.

– Даже и не сомневайся, – мгновенно отреагировал Шедин, который все давно понял и сейчас чуть ли не поскуливал в предвкушении баснословных барышей. – Ты, Витенька, светлая голова. Конечно! Чего ради я стану проводить все это через ЕБР. Шум, возня, внешнеторговая деятельность, аудит сделки и тому подобное. А здесь все просто: ты, с понтом, представитель «NTT DOCOMO», их официальный агент в России. И мы с тобой все решили, попилили и нажили. Нормальный вариант, – развязно закончил Шедин.

– Аминь, – кивнул Картье и разлил по третьей.

4

Со времени гибели «Infinity» прошло не так уж много времени, но Картье уже вполне привык передвигаться на общественном транспорте и ничуть из-за этого не комплексовал. Ему даже нравилось. Вся эта толкотня, людские запахи, суета человеческого стада по утрам и вечерам приводили Виктора в какой-то исступленный восторг. Он не испытывал ненависти к окружающим, он понимал, что все происходящее с ним сейчас – это временно, что вскоре появится автомобиль и притом гораздо лучший, чем утраченный им по собственному недосмотру. Он сравнивал людскую толпу с постоянно менявшимся океаном, и особенно ему нравилось наблюдать, как все эти студенты, менеджеры, рабочие, служащие, ткачихи, поварихи и сватьи бабы Бабарихи пользуются своими мобильными телефонами. Часть из них была консервативна, не пользовалась никакими дополнительными услугами и мобильники имела, чтобы «чисто звонить». Но то была лишь часть, и притом отнюдь не большая, чем число всех тех, кто привык постоянно менять что-то в своих аппаратах последних, модных серий. Они демонстративно извлекали телефоны из своих джинсиков в попочную обтяжку или, наоборот, висящих мешком, словно под джинсами был кое-как натянут обремененный подгузник. В звонких трелях рингтонов Картье довольно часто узнавал изделия «Smart-soft». И эта цифровая музыка из тинейджерских задниц звучала для него слаще любого органа (он всегда превозносил органную музыку выше остальной).

Однако мобильниковый фетиш был присущ и не только подросткам. Многие вполне взрослые и обеспеченные люди кичились друг перед другом последними моделями своих «Nokia» и «Sony Ericsson». Эпоха, описываемая в этой истории, еще не стала эпохой «I-phone». Еще не появилась шутка, когда между премьером и президентом состоялся разговор по поводу знаменитого нынче шпионского скандала:

– Вольдемар, наших разведчиков гуртом арестовали в Вашингтоне.

– А я тебе, Димуля, говорил: выброси ты свой «I-phone»…

Но так ли это важно, ведь разницы в сути нет никакой. Модели и марки приходят и уходят, а людское поведение остается. Люди, особенно мало что представляющие собой в личностном плане, постоянно чем-то выпендриваются: каменными топорами, латами, кружевами жабо, высотой шляпы-цилиндра, величиной силиконового бюста, лошадьми, каретами, автомобилями или вот, телефонами. Измельчало пелевинское «Generation P». Ему на смену пришло количество мелкотравчатых особей, прозванных Картье «гаджет-пипл». И все эти «гаджет-люди» ежедневно на глазах Картье зарабатывали для него деньги, качая все новые и новые рингтоны, заставки, игры и прочий контент с ресурсов «МДС». Видеть воочию, как наполняется твой карман, было тем определяющим мотивом, благодаря которому Картье так любил теперь передвигаться с простыми смертными зажатым в вагоне утренней подземки между гастарбайтером и пенсионеркой, словно купюра в пачке, туго перехлестнутой шпагатом.