Книга пятая: Древний (СИ) - Злобин Михаил

– Простите, – попытался он изобразить в голосе иронию, но легкая улыбка на лице священника подсказала ему, что его раскусили, – а Ватикан действительно во все это верит?

Брат Валентин показательно печально вздохнул и прикрыл глаза.

– Мистер Нилс, прошу вас быть со мной откровенным и не пытаться сбить с истинного пути. Папский престол не бросает слов на ветер, и если мы о чем-то громко заявляем, то можете быть уверенны, так оно и есть. За нами следят миллионы христиан по всему миру, и мы не можем себе позволить пятнать свои уста ложью.

– Мне… требуется обсудить ваше предложение с начальством. – Ответил наконец хозяин кабинета. – Я не могу принимать в одиночку решения по таким вопросам, особенно, когда речь идет об информации, прямо противоречащей публичной точке зрения Соединенных Штатов.

– Конечно! – Охотно согласился священник. – Я вас не смею торопить. Только выслушайте еще некоторые мои аргументы по этой ситуации. Я сильно надеюсь, что они помогут убедить ваших руководителей.

– Внимательно вас слушаю.

– Итак, надеюсь, вы больше не станете отрицать наличие подозрений, что гражданская война в Москве носит некоторый мистический характер?

– Официальная позиция моего государства на этот счет однозначна, – сухо и в сугубо бюрократической манере прокомментировал Нилс, – и она отрицает какое-либо сверхъестественное вмешательство в те события.

– Мы сейчас говорим не об официальной позиции, мистер Нилс – не позволил себя заболтать брат Валентин. – Поверьте, мы с ней прекрасно знакомы и без этого.

Мужчина промолчал, не желая ничего прямо признавать. Он ведь занимает не какой-то там рядовой пост, чтобы его мнение могло существовать само по себе. О, нет. Он находится настолько высоко, что его слова неизменно становятся отражением мыслей целого пласта населения страны. Если он сейчас согласится с тем, что орды покойников устроили в государстве восточного соседа вооруженный террор, то это будет равносильно признанию в недостоверности общепринятого мнения, которое правительство старательно культивирует среди своего электората. А допускать подобное ну никак нельзя.

– Мне прискорбно слышать ваше молчание, – посланник Ватикана смиренно сложил ладони и поднес их к подбородку, словно в молитве. – Я надеюсь, Всевышний услышит мой зов, и ниспошлет вам откровение, что мы не враги вашей стране. Напротив, мы самые преданные союзники, каких вы только сможете найти.

Нилс снова ничего не ответил, предпочитая дать гостю шанс выговориться.

– Что же, – нисколько не расстроился Брат Валентин от того, что не сумел достучаться до собеседника, – позвольте тогда провести для вас краткий экскурс в историю одного нашего боевого ордена. То, что весь мир наблюдал в Москве полтора года назад, называется инициацией Темного Жреца. Не изгибайте бровь, мистер Нилс, просто дослушайте до конца. Жрецы – это посланники Сатаны, имеющие богопротивную власть над усопшими. Они могут заставить мертвого встать и слепо исполнять любые свои приказы, даже самые безумные. Например, они могут повелевать мертвым братом, вынуждая его идти против брата живого, или отправить одного возлюбленного на охоту за вторым, а то и вовсе поднять труп матери и заставить ее задушить всех своих некогда любимых детей. Вы можете представить такое?

Мужчина слушал рассказ крайне увлеченно, иногда даже забывая моргать. То, что ему сейчас пересказывали, стоило очень дорого, и было бы глупо отказываться от этой информации, особенно, если ей делились по доброй воле. Тем более, что это ни к чему его страну пока не обязывало.

– Я привел эти примеры не просто так, – продолжал священник. – Из них вы должны были понять, что власть Жрецов над покойными поистине безгранична. И именно ради борьбы с этим проклятием сотни лет назад и была создана Inquisitio Haereticae Pravitatis Sanctum Officium – святая инквизиция.

– Я всегда считал, что инквизиция боролась лишь с инакомыслием и ересью. У нее об этом даже в самом названии сказано… Haereticae Pravitatis, вы сказали?

– Вы правы, мистер Нилс, – кивнул священнослужитель, – но в то же время несколько заблуждаетесь. Основной задачей инквизиции было уничтожение порочного семени везде, куда только могла дотянуться праведная рука церкви. А что такое повеление мертвыми телами, как не самая грязная и греховная ересь? Не забывайте, в греческом, откуда это слово и было заимствовано, «ересь» имела значение «выбор, учение, секта». Так что целью инквизиции была не просто борьба с инакомыслием, а изничтожение тех, кто шел по иному пути. Мерзкому, отвратительному, бросающему вызов самому богу, нагло и бессовестно попирающему его заветы. Всевышний завещал мертвым ждать его Великого Суда, а не быть игрушками в чьих-то еще руках. Такое объяснение вас устроит?

– Да, звучит весьма убедительно, хоть и расходится с тем, что мне довелось слышать об инквизиции…

– Не стоит верить всей той грязи, которой поливали христианский геройский орден. Ведь наши братья испокон веков жертвовали собой, чтобы очистить мир от страшной угрозы Темных Жрецов. Да, их методы часто были суровы и жестоки, но это была война, и проявлять гуманность к такому врагу означало заблаговременное поражение. К сожалению, простой люд видел в этом не совсем то, что происходило на самом деле. Невежественные крестьяне и рядовые ремесленники были убеждены, будто кровожадные псы церкви тащили на костры их друзей, соседей и родственников, не видя за личными трагедиями истинного положения дел. А оно было таково, что носителями этого проклятия были очень многие. Очень многие, мистер Нилс. В одних оно пробуждалось быстро и яростно, толкая человека на свершение ужасных поступков, по которым ищейки ордена и находили их, а в других дремало, словно сытый хищник. И только профессионализм наших братьев, их самоотверженность и преданность священному долгу могли помочь узреть истинную суть этих жертв дьявола. Да, я не могу отрицать, что в таком масштабном столкновении неизменно страдали и невиновные, но, как говорят в вашей стране, невозможно приготовить омлет, не разбив яиц.

– Немного странно слышать, как святой человек вроде вас, Брат Валентин, сравнивает человеческие жертвы с разбиванием яиц.

– Мне только остается надеяться, что бог простит мне мои слова, мистер Нилс, но знайте, чтобы исполнить поручение церкви, я готов пойти на гораздо большее, чем просто слова.

Решительность, зажегшаяся во взгляде священника, заставила хозяина кабинета проникнуться к тому большим уважением. Быть может, для кого-то он бы показался просто фанатиком, но Нилс был руководителем высшего звена, и он умел разбираться в людях. Будь нынешний визитер его подчиненным, мужчина без раздумий доверил бы ему самое щекотливое дело, какое только можно вообразить. И он бы знал, что этот человек положит свой живот, но выполнит его.

– Простите, Брат Валентин, это не было упреком в ваш адрес. Просто неуместное замечание. Пожалуйста, продолжайте.

– Спасибо. В общем, я надеюсь, мои слова убедили вас в том, что святая инквизиция не была каким-то карательным органом церкви. Это были настоящие воины господни, сражающиеся во благо всего человечества. И, как вы можете видеть, их борьба не прошла даром. Кстати, о некоторых жутких последствиях этой войны вы могли слышать. Например, о танцевальной чуме в Страсбурге. А один яркий задокументированный случай обнаружения вошедшего в силу Темного Жреца, относящийся аж к семнадцатому веку, вам уж точно известен. Это было в вашей стране, в Сейлеме, в самой колыбели Соединенных Штатов Америки.

– Салемские ведьмы? Вы серьезно? – Нилса настолько шокировало это откровение, что он и не заметил, как встал с кресла, уперев руки в столешницу.

– Более чем. Вы, возможно, могли слышать имена Инкриза и Коттона Мэзеров, отца и сына, которые благодаря своей хитрости и недюжинному уму помогли изловить и сжечь всех носителей скверны. И даром, что они были протестантскими пуританами, отвергающими официальную власть Папы римского, считая его… прости господь за эти слова, антихристом. Ватикан, невзирая ни на что, признает героизм этих людей и их приверженность истинным христианским ценностям. Но вы, конечно же, наверняка знакомы с иными версиями этих событий, сильно отличных от того, что происходило на самом деле.