Марта - Татьяна Бродсских

— Можно и так сказать, — вздохнул он. — Пойду я, вдруг ты не всю плесень сожгла, тогда на солнце мне появляться нельзя. Но даже если и так, я тебе благодарен, я сам тебя найду, а ты пока подумай, чего бы ты хотела за мое лечение, денег или услугу.

Он встал, откинул волосы с лица, обычное лицо молодого парня, симпатичное, с грустными глазами, цвет в темноте видно не было.

— Если почувствуешь опять тягу, приходи, я попробую еще раз, — не знаю, почему сказала я. Он посмотрел на меня удивленно, потом улыбнулся, совсем чуть-чуть и растворился в темноте.

— Ты с ума сошла, мало того, что вылечила отчего-то вампира, так еще приходить позвала. Он же теперь от тебя не отстанет, пока не сделает своей игрушкой, — прорезался голос у Росса. — Вот прав был дядька Слав, когда говорил, что все бабы дуры. Он тебе наврал с три короба, а ты и уши развесила, как же питаются они животными.

— Кровь животных, — улыбнулась я его бухтению и потрепала по голове. — Давай поспим, хоть пару часов.

Сквозь сон я слышала, как он еще недолго ворчал под боком, я обняла его и провалилась в сон окончательно.

Мы вошли в город незадолго до заката. От древнего города я ожидала более монументального зрелища. На деле он был довольно грязным, сильно застроенным, рядом с каменными домами ютились деревянные лачуги, улицы были узкие, а над головой, как знамена развевались постиранные вещи, хорошо, что на головы прохожим не выливают содержимое ночных горшков.

Вообще к городу мы прибыли после обеда, по пути нас догнал обоз и сердобольный дедок предложил подвезти, мы согласились. Ехать в телеге, после пяти дней пути пешком, было одно удовольствие, а то, что трясло это ерунда. Мы как раз проезжали мимо садов, которых, по словам деда — возницы, было много вокруг Каракса. Я впервые обратила внимание на то, что весна вовсю вступила в свои права. Деревья стояли в цвету, розовые, белые, желтые, сиреневые, глаза разбегались, а от аромата кружилась голова, в довершение всего, вокруг летали тысячи пчел, и от них шел равномерный гул.

Так, наслаждаясь жизнью и окружающим видом, мы подъехали к городу. С правой стороны дороги, приютились те дома, которым не хватило места за городской стеной. С левой, располагался стихийный базар, вот мимо него мы с Россом и не смогли пройти. А посмотреть там было на что, палатки с одеждой, оружием, тканью, ювелирными изделиями, соседствовали с столиками на которых продавали копчености, сладости и другие продукты. В стороне расположился шатер бродячих артистов, оттуда слышалась музыка и смех. И все это пространство наполняла толпа людей, я одной рукой вцепилась в Росса, другой в сумку, чтобы не украли. Вот когда я обрадовалась, что мы с ним выглядим как две бродяжки, заподозрить, что у нас есть деньги было не реально.

А одна дородная женщина угостила Росса булкой, она смотрела на него с таким умилением и жалостью, что у того не хватило духу отказаться. Сказав спасибо, мы быстренько сбежали на другой край ярмарки, там Росс разделил булку, она оказалась с маком, и отдал мне половину.

Потом мы надолго застряли у палатки с оружием, оружейнику, старому седому военному ветерану, польстило, с каким восхищением Росс рассматривал его товар, и он предложил ему купить посеребренный кинжал всего за две серебряных монеты. Кинжал был старым, в потертых ножнах, но серебряное напыление еще не все стерлось, Росс обещал наточить и почистить его, пришлось купить, какое никакое, но оружие. Еще мы нашли у одной женщины, она продавала ношенные детские вещи, почти новые сапоги, штаны и рубашку для Росса. А себе я купила новый платок на голову и нижнюю рубаху, мне же надо в чем-то спать, пока вещи будут сохнуть. Дальше мы просто гуляли, рассматривали товар и людей, я купила Россу леденец на палочке, почему-то фигурка была похожа на страшненькое многорукое зеленое чудовище. А на вкус было неплохое, кисло-сладкое, освежающее, со вкусом мяты, Росс был просто счастлив, он впервые попробовал леденец, и что-то мне подсказывало, одним сластеной в мире стало больше.

Так не заметно пролетело время, настал вечер, и с ним пора было отправляться на поиски ночлега, в трактире, располагающемся с правой стороны дороги, свободных комнат не оказалось. Спросили у хозяйки заведения, где можно остановиться в городе, чтоб недорого, и относительно прилично было. Она, конечно же, посоветовала пойти к своему брату, его постоялый двор, находился недалеко от главных ворот и назывался, не затейливо «У Ворот». Туда мы и отправились, заведение выглядело не в пример лучше трактира «У дороги». Заплатив четыре серебряные монеты, за две ночи, мы с Россом получили в свое распоряжение маленькую комнатку с одной кроватью и большим сундуком, служанка принесла второй тюфяк и одеяло, еще в эту сумму входил завтрак на двоих. У служанки я спросила, можно ли постирать наши вещи, она сказала, что за пол серебрушки постирает и выгладит их, к утру, они будут готовы. Я согласилась, попросив её зайти через час, заодно принести две кружки горячего молока. Большую булку и сыр мы купили на ярмарке, справедливо рассудив, что так будет дешевле, чем заказывать ужин на постоялом дворе.

Пока Росс занялся накрыванием сундука к ужину, за неимением стола, решили сначала поесть, а потом делать из него кровать для мальчика, я отправилась в купальню, что была в конце коридора. Захватив с собой новую рубаху, полотенце, выделенное служанкой одно на двоих, накинула на себя плащ, просто у меня не было запасного платья, а разгуливать по коридору в одной нижней рубашке, я бы не рискнула. Мое счастье било через край, я наконец-то помылась, в купальне нашлось мыло, пусть для хозяйственных нужд, но это ничего, чище буду. Я с удовольствие поплескалась бы еще, но в комнате ждал Росс, и скоро должна была прийти служанка за грязной одеждой.

Замотав полотенцем волосы, накинув на рубашку плащ, я вышла из купальни, чтобы носом уткнуться в обнаженную волосатую грудь какого-то мужика. Рассмотреть его не было никакой возможности, он стоял очень близко, а задрать голову и посмотреть в кого я врезалась, было страшно. Пискнув что-то невразумительное, я постаралась проскочить у него под рукой, возможно, мне бы это удалось, если на голове у меня не было намотано полотенце. Зацепившись за пуговицу на расстегнутой рубашке мужчины, полотенце упало на пол, я тут же обернулась, чтобы его подобрать. Но я успела не первой, молниеносное движение и мужчина протягивает мне полотенце с насмешливой улыбкой.

Я же вспомнив, что почти неодета, одной рукой запахиваю плащ, другой прижимаю к себе грязные вещи, чем же хватать полотенце, а тут еще мокрые волосы мешают, они у меня длинные, ниже талии. А этот тип уже откровенно смеётся, он весь какой-то яркий, радостный, рыжеватые всклоченные волосы, широкое добродушное лицо, покрытое трехдневной щетиной, тоже рыжей, да что говорить, на груди волосы такого же цвета, высокого роста, с мощным торсом. Весь его вид говорил о том, что он сильный, надежный, уверенный, и в тоже время от него веяло какой-то звериной сущностью, я не удержалась и глянула на его ауру, она полыхала алым. Примерно также выглядела аура у вампира, но этот тип не может быть вампиром, тогда кто он, одно ясно не человек.