Угадать любовь - Кэрри Томас

— Значит, он воспитывался только матерью, — вставил Нортон.

— Не совсем так. Ее старшая незамужняя сестра переехала жить к ним после смерти отца Энтони. Обе женщины обожали его и потакали всем его капризам.

— Он был красив? — негромко спросил Нортон.

— Да, довольно красив. Густые каштановые волосы, ярко-голубые глаза и улыбка, которая могла очаровать даже птичек на дереве.

Улыбка слегка тронула ее лицо. Любовь с первого взгляда — буквально таким было ее чувство от первой встречи с Энтони Клеарингом, и, к ее радости, он ответил ей тем же. Вскоре они стали проводить вместе столько времени, сколько было в их силах. Их притягивало друг к другу с такой страстью, что каждый вечер расставание превращалось в пытку. Его умелые ласки вызывали в ней трепетное возбуждение, каждая клеточка ее тела жаждала сексуального удовлетворения. Но Энтони, поддерживая имидж истинного джентльмена, был решительно настроен подождать с этим до первой брачной ночи, и в результате через семь недель после их первой встречи в значительной степени против желания ее отца и матери Энтони они зарегистрировали брак. Церемония регистрации была поспешной, скомканной и вряд ли заслуживала своего названия. После свадебного завтрака, на котором присутствовали только Генри Адаме, Китти и миссис Клеаринг со своей сестрой Лидией, новобрачные вылетели в Испанию, чтобы провести медовый месяц в старинном замке.

8

Предполагалось, что это будет идеальный медовый месяц, безупречное начало счастливой жизни. Вместо этого, как безучастно сказала Диана Нортону, это был ночной кошмар.

— С самого начала? — тихо спросил он.

— Да. — Она поежилась. — Это была катастрофа.

Диана с радостью кинулась в объятия своего сгорающего от нетерпения мужа, но после продолжительных поцелуев и ласк, более долгих, чем она ожидала или хотела, новобрачная поняла, что что-то не так. И очень явно. Несмотря на ее страстный отклик, стало ясно, что Энтони физически не в состоянии исполнить супружеский долг.

— Ты хочешь сказать, что он был гомосексуалистом? — осторожно спросил Нортон.

Диана опустила глаза.

— Нет. Не был. Я думаю, мне было бы легче понять это, если бы он был.

— Тогда почему?

— Хороший вопрос. Он клялся, что проблема возникла из-за меня.

Нортон повернул к себе ее лицо.

— Ты ему поверила?

— Конечно! — Она язвительно улыбнулась. — Я-то ничего не знала!

— У тебя никогда до этого не было возлюбленного?

— Не в том смысле, о котором ты говоришь. У меня были приятели, но ничего серьезного. Я была полна возвышенных представлений о том, что должна подавать хороший пример сестре и не причинять беспокойства отцу, и, если быть честной, до Энтони меня ни к кому так сильно не влекло.

— Чем он занимался?

— Он работал в коммерческом банке, думаю, что-то вроде брокера. Когда я его встретила, мне это казалось безумно романтичным. — Она иронически улыбнулась. — Я была всего лишь младшим ассистентом в агентстве, училась по вечерам, чтобы получить повышение. Энтони ослепил меня.

— А что случилось дальше, когда медовый месяц не удался? — нахмурившись, спросил Нортон.

Глаза Дианы потемнели.

— Мы провели три дня — и три мучительные ночи — в сказочном замке неподалеку от Кордовы. Энтони заставлял меня делать самые унизительные вещи, пытаясь добиться успеха, он все время твердил мне, что это моя вина, что этого никогда не случалось с ним раньше и что недели ожидания перед свадьбой сыграли отрицательную роль.

— Ты верила этому? — недоверчиво спросил Нортон.

— Я была в таком состоянии, что не знала, чему верить. Через три дня Энтони решил, что мы должны ехать домой, что в знакомой обстановке все будет хорошо. Он ошибся — стало хуже.

Возвращение на родную почву не помогло, и жизнь в их новой квартире стала настолько невыносимой, что Энтони начал возвращаться домой все позже и позже, пока однажды вообще не пришел ночевать. Он вернулся домой на рассвете, возбужденно-приподнятый, с триумфом в глазах, чтобы сказать Диане, что в его проблемах, вне всякого сомнения, виновата она.

— Он доказал это, подобрав девушку с улицы, — без всякого выражения сказала Диана. — Очевидно, с ней он имел бурный успех, стоивший каждого пенни, которые он заплатил за это.

— Он оставил тебя после этого в покое?

— Нет.

Она содрогнулась, и Нортон привлек ее ближе к себе.

— Он был убежден, что с ним все в порядке, а ведь прошло уже несколько месяцев после женитьбы. Он клялся, что все еще любит меня.

— А что чувствовала ты?

— Я продолжала заботиться о нем. Но когда его визит к проститутке положил начало новой серии яростных попыток наладить отношения между нами, жизнь превратилась в ад. Ничего не изменилось — со мной он был импотентом. Красивый юноша, в которого я была так влюблена, полностью потерял поверхностный налет шарма и превратился в неистового истеричного маньяка.

— Почему ты не ушла от него? — с досадой спросил Нортон. — У тебя были достаточные основания для развода.

— Конечно, я думала об этом, поверь! Но, в конце концов, Энтони оставил меня в покое, и жить стало легче. А потом… — Она замолчала.

— Что случилось потом? — мягко напомнил он.

— К этому времени мы перестали делить постель и жизнь, — продолжила Диана. — Я много работала, училась, а Энтони проводил все больше времени вне дома, распределяя его между преданными ему матерью и теткой и, как он всегда с готовностью сообщал мне, удовольствиями купленного секса. Не удивительно, что его работа страдала от этого, и произошло неизбежное. Его уволили вскоре после того, как я получила повышение. Он не смог этого вынести. Он кричал и бесился, как капризное дитя, затем выбежал из дома и сел в машину, чтобы поехать к матери за утешением. По дороге грузовик с прицепом загородил проезжую часть, и машина Энтони врезалась в него. Полиция сказала мне, что он умер мгновенно.

— Черт знает что, — хрипло сказал Нортон.

Он приподнял ее и посадил на колени, прижимая к груди как ребенка.

— Когда это случилось?

— Четыре года назад, — устало ответила она, прижавшись к нему щекой. — После его смерти я продала квартиру в Челтнеме и перевелась в лондонское отделение фирмы. Кстати, Китти ничего не знает об этом. Я не могла рассказать даже отцу, так как он с самого начала был настроен против Энтони.

— И правильно. Этот ублюдок должен был бы за многое ответить, — свирепо сказал Нортон и вдруг без предупреждения наклонился и крепко поцеловал ее, удерживая в объятиях, — Не волнуйся, — произнес он, поднимая голову, — тебе нечего бояться меня, я клянусь.