Ленин и мы. Разоблачение мифов - Рустем Ринатович Вахитов

Конечно, на самом деле реальность выглядит гораздо сложнее и суровее. Есть у Фридриха Энгельса остроумное рассуждение о добром и злом капиталистах. Суть его в том, что капиталист может быть человеком добрым и мягкосердечным или злым и жестоким, это мало что меняет, ведь действия его определяются не его субъективными желаниями, а объективными законами экономики. Если капиталист по доброте душевной повысит зарплату своим рабочим, предоставит им оплачиваемые отпуска и больничные, оплатит жилье для них и лечение их детей, то все это он будет вынужден компенсировать за счёт цены на товар, который производится на его фабрике. И значит, товары фабрики доброго капиталиста будут стоит дороже, чем товары фабрики чёрствого и злого капиталиста, у которого рабочие получат гроши, работают без отпусков и в случае болезни оказываются за воротами. Добрый капиталист в этом случае просто разорится и пополнит армию безработных, которая толпится у ворот фабрики злого капиталиста. Поэтому если капиталист хочет сохранить свои капиталы и производство, то он должен выжимать последний грош из рабочего, насколько только это возможно и независимо от того, жаль ему рабочего или нет. Придётся ему забыть о своей доброте, переступить через себя, иначе с ним самим очень зло и жестоко обойдётся капиталистический рынок.

Точно так же обстоит дело и в политике, особенно в столь решающих, роковых, требующих быстрых и решительных действий ситуациях, как ситуации гражданского противостояния.

3. Как на самом деле

На самом деле сценарист Липин врёт. Ленин не был по природе своей злым, жестоким, мстительным, горделивым, коварным человеком, который получал наслаждение от мучений других людей или годами таил в себе злость за личные обиды. Он вообще мало думал о своей собственной персоне, не изображал из себя важного человека, вождя, любил пошутить, посмеяться, в том числе над собой. Ленин не особо заботился об одежде, не думая, как он будет выглядеть на трибуне или на заседании, был очень прост в отношениях с соратниками и требовал такого же отношения к себе. Ленин не хотел праздновать свой 50-летний юбилей, поддавшись уговорам, приехал только к концу и… произнёс короткую речь об опасности вождизма. Он возмущался попытками возвеличивать его личность и стыдил таких людей: негоже, мол, марксистам придерживаться теории героя и толпы. Он требовал снять со стены его портреты, если видел таковые, войдя в помещение (много ли сейчас начальников, которых смущают их собственные портреты в кабинетах чиновников?).

Он был настолько лишён позёрства и гордости, что оставался равнодушным к личным выпадам. Юморист Аверченко выпустил за границей книжку «Тысяча ножей в спину революции», где содержалось карикатурное изображение Ленина. Ленин в газете «Правда» посоветовал напечатать книжку большим тиражом в СССР, чтоб граждане страны Советов увидели истинное лицо большинства белой эмиграции, тоскующей по еде в дорогих ресторанах. Ильича совсем не смутило, что граждане прочитают насмешки над ним лично. Кстати, пока Ленин был председателем Совнаркома, в советских официальных газетах публиковали карикатуры на наркомов и самого главу правительства, а царский закон о наказании за «оскорбление власти» был отменен.

Получивший воспитание в типичной интеллигентской семье, Ленин всегда был подчёркнуто вежлив со всеми, и особенно с теми, кто был ниже его по должности. Его обращение с охраной, с техперсоналом Кремля очень удивляло тех работников, которые хорошо помнили спесивых и важных чиновников старого режима. Ленина невозможно было представить выкрикивающим ругательства и тем более распускающим руки. Он никогда не проявлял жестокость даже в тех случаях, когда это было бы оправдано. Каменев и Зиновьев практически предали своих товарищей, выдав буржуазной прессе план восстания. Можно себе представить, что бы сделал с такими «товарищами» Робеспьер! На следующий день после победы восстания они бы стояли на гильотине! Ленин осудил их поступок, но никогда потом не пытался расправиться с ними, они даже сохранили свои высокие посты в руководстве партии!

Поначалу после революции Ленин (как и многие другие лидеры большевиков) отличался даже излишней доверчивостью и порядочностью (если можно так сказать). В октябре – ноябре 1917-го большевики выпускали из тюрем руководителей антисоветского сопротивления, всего лишь взяв с них устно или письменно «честное слово» не бороться больше с Советской властью! Лидеры большевиков считали тогда, что перед ними «люди чести» – офицеры, дворяне – и что они своего слова не нарушат! Таким образом из тюрем были освобождены генералы Краснов, Мельников, думский депутат-монархист Пуришкевич (с Красновым разговаривал сам Ленин и сначала не поверил генералу, но все же согласился с товарищами, которые требовали освобождения, видимо, подумал, что, может, и сдержит слово…). Все освобождённые, конечно, сразу же влились в ряды белого движения, формировавшегося на юге России, а генерал Краснов стал одним из его вождей. При этом он ещё и гордился тем, что обманул большевиков! Дорого обошёлся большевикам их первоначальный либерализм: пришлось заплатить тысячами жизней красногвардейцев…

Надо ли добавлять, что белые, напротив, с «красными голодранцами» не церемонились и просто их расстреливали!

Как я уже говорил, в годину гражданской междоусобицы Ленину действительно приходилось отдавать множество приказов о расстрелах, помещении в лагеря, взятии заложников, экспроприациях. Это делали и лидеры противоположной, антибольшевистской стороны. Тем, кто любит вспоминать о «ленинских концлагерях», недурно было бы помнить, что на территории, занятой Колчаком, было сорок концлагерей, где содержалось около миллиона человек! И это не считая концлагерей англо-французских и американских интервентов! И адмирал Колчак выпускал приказы, звучащие для людей мирного времени не менее зловеще, чем ленинские приказы о взятии «буржуев» в заложники. Согласно одному из этих приказов Колчака, рабочих нужно было вешать и не снимать трупы три дня для устрашения (об этом вспоминал историк Гусев на круглом столе, устроенном «Комсомольской правдой» несколько лет назад). Среди историков широко известен приказ колчаковского генерал-губернатора Енисейской губернии С. Н. Розанова от 27 марта 1919 года. Приказ гласил: «При занятии селений, захваченных ранее разбойниками, требовать выдачи их главарей… если этого не произойдёт… – расстреливать десятого… Селения, население которых встретит правительственные войска с оружием, сжигать; взрослое мужское население расстреливать поголовно; имущество… отбирать в пользу казны… за добровольное снабжение разбойников не только оружием и боевыми припасами, но и продовольствием, одеждой и прочим, виновные селения будут сжигаться, а имущество отбираться в пользу казны… Среди населения брать заложников, в случае действия односельчан, направленного против правительственных войск, заложников расстреливать беспощадно…» Усилиями сего «белого рыцаря» в Сибири за три месяца было расстреляно восемь тысяч человек. А поэтесса Марина Цветаева примерно в это время в Москве пела: