ПиДЗа - Станислав Анатольевич Фетисов

— Это я, — сказала Сара.

Мужчина что-то промычал в ответ. Парализованная часть его лица провисла приоткрытым ртом и опущенным глазным веком. Мутный маленький глаз заметно косил. Шаркающей походкой, чуть клонясь назад в противовес огромному пузу, великан скрылся в тени коридора и уселся на стул, жалобно скрипнувший под ним.

Было тихо. Камеры в преддверье праздников пустовали, испаряя сырость после влажной уборки. На ближайшие дни заказов не поступало, и лишь один гость отдыхал в их особняке сегодня. Особенный гость. По правде сказать, они все были особенными. Но желания господина виконта в изысканности превосходили многих.

Сара поставила на полку моток ниток и стакан с иглами. Дощатый стеллаж, тянувшийся вдоль стен коридора, пестрил всевозможными инструментами и приспособлениями. Пыточная старого Уилла позавидовала бы разнообразию механизмов и орудий, аккуратно разложенных на нем. Но виконта не интересовали все эти металлические игрушки. Ему нужны были только нить, игла, кожаная семихвостка и крепкий алкоголь.

Она пнула ногой наглую крысу, попавшуюся ей на пути. Поганые грызуны расплодились после того, как барон заказал поквитаться со своей женой, уличив ее в измене. Заперев супругу в металлическую клетку, он лишил ее возможности двигаться и обмазал неблаговерную сырым мясом, с удовольствием наблюдая, как специально пойманные крысы, изморенные двухнедельным голодом, жадно вгрызаются в плоть женщины.

Послышалось мычание и ерзанье. «Отлично. Зелье перестает действовать, — подумала Сара, — Виконт любит, когда игрушка в сознании». Она открыла дверь. Девушка замычала еще громче, пытаясь повернуть голову в ее сторону. Проверив узлы, Сара отметила про себя, что ловко научилась обращаться с веревкой. Ноги разведены достаточно широко. Тело лежит на нужной высоте. Освещение хорошее. Столик подготовлен. Старуха останется довольна ее работой, если только капризный виконт опять не придерется к какой-нибудь мелочи.

— Сара, — громыхнул бас в коридоре, — Петушок виски принес, — гоготнул великан.

— Пусть оставит там, — выглянув из комнаты, отозвалась Сара.

Напоследок окинув помещение взглядом и не обращая внимания на усиленно забившееся тело девушки, Сара, довольно шмыгнула носом и закрыла за собой дверь.

Глава 31

Лондон

1596 год

Виконт принял из рук Сары корзину, в которой лежали нужные ему предметы. Он уже предвкушал удовольствие, почти физически чувствуя резкую боль, смешанную с вожделением. На первой сессии виконт сам зашил жертве рот, пока та была в отключке. Он ненавидел, когда они скулят, моля о пощаде.

Дожидаясь в покоях, пока девушка очнется от дурмана, виконт перебирал в пальцах ее отрезанное ухо, еле сдерживаясь, чтобы не удовлетворить себя раньше времени. Такая она была хорошенькая.

«Да, старуха в этот раз не подвела!» — подумал он, открывая дверь камеры. Виконт сходу хлестнул семиплеткой, рассекая кожу на спине жертвы. Девушка взвизгнула.

Он схватил за волосы ее дрожащую голову и крикнул в уцелевшее ухо:

— Слушай внимательно! Тебе будет больно! Очень больно! Но если ты станешь сопротивляться, я сделаю твою боль нестерпимой и долгой! Поняла?! — в доказательство своих слов, он бил наотмашь тыльной стороной ладони по ноющей ране на месте отрезанного уха. Девушка, давясь криком, спешно закивала. Из ее рта тянулись кровавые слюни.

— Хорошо, — манерно растягивая гласные, спокойно ответил виконт.

Он взял со столика глиняный стакан с иглами, выбрал самую длинную и, загнув ее полумесяцем, поддел получившимся крючком льняную нить. Потом откупорил бутылку виски и жадно глотнул из горлышка. Алкоголь обжег горло. Перехватило дыхание. Часто дыша, виконт расстегнул пуговицы нательной рубашки, обнажив худой торс. Мелкие шрамы, похожие на рваные порезы и укусы насекомых покрывали его тело. Точно оспины, они роились на коже. Первый прокол пробежал нервным импульсом к мозгу. Грубая нить, цепляясь волосками за край отверстия, заставила виконта морщиться от боли. Оттянув левой рукой складку кожи, он снова вонзил иглу себе в живот, делая петлю для фиксации. Попробовав на прочность узел, он подошел к ней сзади. Следующий стежок предназначался ей. Она дернулась, но опыт его не подвел: одним движением он пробил иглой упругую кожу девушки, вытягивая из ее ягодицы уже смазанную кровью нить. Девушка забилась в приступе боли и паники, мешая его «волшебству». Несколько ударов плетью по спине на время притупили сознание жертвы, позволив ему продолжить.

Он сделал около десяти швов, соединяя свою и её левые стороны. Теперь самое трудное. Главное не кончить раньше времени, иначе все напрасно. Пах разрывало вожделением, но виконт всячески пытался отстранить охватившее его возбуждение, оттягивая финал. Он вошел в нее и продолжил накладывать швы. Шить справа было неудобно. Кровь текла по животу, липко чавкая от касания с ее промежностью. Она заскулила, но дергаться не посмела. Хотя это уже было не важно. Работа почти завершена. Пах, прочно притянутый к ее ягодицам, оставлял немного пространства для движения. Он выпустил иглу, и та повисла на нити, торчащей из бока его живота. Дотянувшись до бутылки, виконт щедро плеснул алкоголь на израненную спину девушки, заставляя ее выгнуться от боли. Теперь не нужно себя сдерживать.

Он бил плетью умело, не давая ей возможности терять сознание. Хлесткие удары приходились на руки, плечи, шею и спину. Она извивалась в судорогах, доставляя ему несказанное удовольствие.

Второй раз он кончил, когда девушка была уже мертва. Голова ее свисала, чуть сгорбив изрубленную спину, больше походившую на тушу животного из лавки мясника. Виконт устало срезал швы. Смочив ткань в тазу с теплой водой, заранее приготовленной Сарой, он принялся обтирать собственные порезы. Он был доволен.

Сара провожала виконта к экипажу. Шагая по гравийной дорожке, виконт, ссутулившись, заметно хромал. Глубокие тени залегли под глазами помощника графа.

— Я вернусь в следующее новолуние, — непривычно тихо произнес он, — скажи старухе, пусть мне отыщет девушку с красными волосами.

— С красными волосами? — переспросила Сара.

— Да.

— Это будет нелегко.

— Ты цену не набивай! — оскалился виконт. — Делай, что тебе велено.

— Но вы же знаете, хозяйка тяжело болеет, почти ни с кем не видится, оттого, всеми делами приходится заниматься мне, — смея смотреть ему в глаза, ответила она.

— Я знаю, иначе