Хаос в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М.

Каллум и Вик обмениваются взглядами, и лидер Хавок без лишних слов кивает головой. Как гребаный ниндзя, Кэл накидывает капюшон, одаривает меня своей хулиганской улыбкой, а затем подбирается к охраннику и ударяет его бейсбольной битой по затылку.

Мужчина со стоном падает на землю, и мое сердце начинает бешено колотиться. Это происходит в самом деле? Видимо, причины на то, что Вик удостоверился, хочу ли я пойти, и то, что Аарон не хотел, чтобы я находилась здесь, действительно были. Смотрю на него и вижу, что он тоже уставился на меня. Он не рад ничему, что происходит. Может, ему стоило подумать, перед тем как предавать меня ради этой гребаной банды?

— Этот парень, он мёртв? — спрашиваю я, чувствую, как легко паника начинает овладевать мной. Вик просто пялится в ответ, лицо его абсолютно ничего не выражает.

— Что бы ты сделала, если бы он был мертв?

— Вик, кончай уже с этим, — рычит Аарон, когда Каллум возвращается к нам, свесив биту через плечо. Он тянется к пучку золотых волос, завязанных в пучок, видимо, чтобы затолкать его обратно под капюшон.

— Да не, не умер он. Утром, скорее всего, будет адская головная боль, но это и есть та небольшая цена, которую нам нужно заплатить за вход в эту дыру, — Каллум улыбается мне, а затем наклоняется, чтобы подцепить ключи этого парня, открывает ворота, встроенные в трехметровый забор, и мы все слышим лязг замка.

— Возьми, — говорит Хаэль, передавая мне черную лыжную маску, пока его пальцы касаются моих, пожалуй, дольше, чем это нужно. — Надень это.

У него с головы падает один рыжий волос, когда он видит, что я прикусываю губу, наблюдая за тем, как парни один за другим превращаются в монстров.

Горло сжимается, но я все равно иду за ними, надеясь, что моя личность останется нераскрытой.

Ночью подготовительная школа ОАК Велли кажется еще страшнее, вся территория школы скрылась под туманом. Здание выглядит зловеще, возвышаясь над нами, словно кирпичный замок, в котором есть камера пыток. Поверьте, я знаю, что она есть. Я была там. Тогда это была комната Дональда. Это она и есть.

Дрожь охватывает мое тело, и я не могу ее подавить, меня так трясёт, что Вик замечает, его кремниевые глаза медленно сканируют мое тело. Хотя он придерживается образа плохого парня, непохоже, что он трахает девушек без их согласия. Может, он не заводится, когда его член во рту у какой-то цыпочки, которая не хочет этого. Может ли быть такое, что он все-таки нормальный парень?

Но потом я резко вспоминаю о холоде в его глазах, когда он запер меня в шкафу, как его не заботил мой охрипший от криков голос.

Нет. Он монстр, просто другой породы.

— Показывай дорогу, — произносит он и протягивает мне татуированную руку. Киваю и отворачиваюсь, зная, что парни будут рядом. Они никогда не разделяются, эти мальчишки. До меня резко доходит, что мы все здесь, потому что когда-то нас недолюбили, не было того, кому было бы хоть какое-то дело. Они создали собственную семью. А я, я просто каким-то чудом оказалась с ними.

— Сюда, — веду я, прекрасно помня о той ночи, когда Дональд привел себя сюда, как он ухмылялся, а я смеялась. Как он прижимал меня к стене и целовал, пока воздух в легких не кончился. Он был в этом хорошем, скорее всего, он и сейчас хорош, но классные поцелуи не компенсируют факт того, что он насильник. Или, по крайней мере, отчаянно пытается им быть.

Хаэль передает Каллуму лом, но перед тем, как он попытается ей воспользоваться, я хватаюсь за рукоятку. Металл остаётся в моей руке, и парни переглядываются в темноте.

Роскошная школа — отдельный вид преступности. Руководство ошибочно посчитало, что одного забора и кучки охранников будет достаточно. Захожу внутрь и попадаю в извилистый коридор с деревянными дверьми, кирпичными стенами и кучей картин, на которых изображены старые белые мужики. Скорее даже богатые, старые, белые мужики. Губы сами опускаются в гримасе, потому что кто, черт возьми, питает теплые чувства к женоненавистнику, охотившемуся за деньгами динозавру? Делаю шаг в сторону, чтобы парни могли войти внутрь.

Мы направляемся к изогнутой лестнице, чтобы подняться вверх и левее, туда, где находится комната Дона. Обращаю внимание, что хоть нас и много, шума от нас почти не исходит, это своего рода флешбэк из страшного детства, похоже на умение сливаться с тенями. Этот навык было трудновато развить, но он пригождается, когда приникаем в холл и останавливаемся рядом с комнатой 219. Комната Дона. Комната, в которую он позвал своих друзей, чтобы те вкусили сучку с южной части города. Рот наполняется желчью, и глаза закрываются. Всю свою жизнь я чувствовала себя так, словно вынуждена избегать мужчин с их жадными руками и возбужденными членами.

И бежать от них? Наказать тех, кто уже успел навредить мне? Я ринулась в объятия к своему врагу. Посмотрим, что из этого выйдет.

Дональд Ашер — богатый тупой придурок, с которым я встречалась, и по какой-то идиотской причине думала, что он окажется лучше, чем на самом деле. Ага. В любом случае, его дверь оказалась заперта. Полагаю, что чудовища всегда найдут своих в темноте.

Каллум присел на корточки на одном уровне с замком и достал коробочку из сумки, и я понимаю, что среди всех Хавоков, именно он отвечает за взлом и проникновение.

Два гребаных щелчка, замок щелкает, и дверь открывается внутрь.

Мой пульс сходит с ума, так что мне стоит серьезно рассмотреть возможность того, что я грохнусь в обморок.

— Мы разберемся с этим, — шепчет Аарон, обходя меня, и в нос проникает запах розы и сандалового дерева, исходящий от его тела, и застывает в воздухе. Все, кроме Оскара, входят в комнату на носочках.

— Это должно быть занятно, — бормочет он себе под нос, а его серые глаза мерцают от лунного света, рот скривился в подобии улыбки, хотя та источала яд. От линз очков, (кстати, я заметила, что сегодня он выбрал новую пару) отражался отблеск, когда он смотрит на меня, прижимая к себе айпад, и делает жест, чтобы я вошла в комнату.

Делаю глубокий вдох и захожу внутрь.

Как только я ступаю в комнату, в нос дает запах ужасного одеколона, воспоминания волной накатывают на меня, грозя сбить с ног, и мне приходится прикусить язык, чтобы не закричать.

Дональд мирно лежит на своей кровати, если когда-то в прошлом он имел привычку храпеть, то сейчас она была устранена хирургическим вмешательством, средства на которые он раздобыл при помощи компании своего отца, когда тот провел некоторые исследования, и сейчас продавал их по неподъемным ценам. Оскар аккуратно закрывает дверь на замок и кивает Вику головой, подавая сигнал.

— Поднимайте его, — командует Вик, и Хаэль сверкает своей озорной, острой ухмылкой через прорезь в маске.

— С удовольствием, — урчит он, смыкая руки вокруг шеи Дона. Карие глаза этого придурка тут же распахиваются, рот раскрывается в попытке закричать. Но что бы там не делал Хаэль, это явно заставляет его замолкнуть. — Будешь рыпаться, я сломаю тебе шею.

— И держи рот на замке, — добавляет Аарон, так естественно переключившись на свою роль плохого парня. Вик остаётся стоять холодным булыжником, ни единой эмоции на лице, неприкасаемый лидер группировки. Его взгляд встречается с моим.

— Пусть говорит, если решит закричать, то ты знаешь, что делать.

— Понял, — Хаэль слегка ослабляет хватку, и Дональд начинает давиться, пожалуй, немного переигрывая, это заставляет Каллума хихикнуть.

— Что вы, блять, делаете в моей комнате? — спрашивает Дон с явным требованием в голосе, хотя его глаза — прямое доказательство того, что он до усрачки испугался. Честно говоря, это не будет сюрпризом, если он разозлился так же, как и Кайлер. Он сканирует нашу группу взглядом, и что-то меняется. Ярость превращает его относительно красивое лицо во что-то по-настоящему уродливое.

— Что тут происходит? Жалкая попытка устроить взбучку? Если вы прямо сейчас уберетесь отсюда к чертям собачим, я подумаю о том, что не подавать заявление о взломе и проникновении, что вы учинили.