Подиум - Татьяна Моспан

Обидчивая Наденька расцвела в улыбке: как все-таки приятно, когда о тебе кто-то собирается позаботиться!

Разговаривая, Слава продолжал колдовать над Наташиной головой.

- Прекрасно! Волосы в движении - это зачаровывает, это так романтично... приговаривала не отходившая от стилиста ни на шаг Хрусталева. - Здесь присутствует стиль.

Фотохудожник нервничал: он был уже на взводе.

Элла Борисовна не унималась:

- Потрясающе! Просто потрясающе! - Она снова и снова кидалась поправлять складки платья.

- Еще полминуты, и солнце скроется, - не выдержал фотохудожник. - Я свет поставил.

- Все-все... - Элла отступила на несколько шагов, наконец успокоившись.

Фотограф отщелкал несколько пленок к тому моменту, когда подошла Кудрявцева. Несколько минут она молча наблюдала, как на ярком свете, словно некое сказочное существо, плавно поворачивается красавица манекенщица.

- Отсняли! - Фотохудожник выключил лампу. - Прервемся на несколько минут... Можешь немного отдохнуть, - сказал он Наташе.

- Как думаешь, нормально получится? - тут же насела на него Элла Борисовна. - Мне бы хотелось дать полосный снимок именно в этом платье. Смотрится потрясающе!

Фотохудожник, обнадежив неугомонную Эллу (иначе бы она не отвязалась), отошел в сторону. Ему тоже требовалось отдохнуть от руководящих указаний.

- ...избранным женщинам!.. - донеслось до него от того места, где сейчас стояла Хрусталева.

К Богдановой приблизилась Зинаида:

- Наташенька, а почему ты свои сережки-подковки не надела? Они бы так подошли к этому наряду.

Наташа вздрогнула.

- Да как-то не подумала об этом... - И сквозь слой косметики стало заметно, как она побледнела.

В течение следующих сорока минут фотохудожник безуспешно пытался сделать хороший снимок. Теперь уже он сам, как недавно это делала Хрусталева, вертел Наташу во все стороны, поправлял что-то в прическе, убирал лишние складки на платье - но все было напрасно.

- Ладно, - отступился он. - Будем надеяться, что на предыдущих пленках все получилось хорошо.

Измученная Наташа стояла в дамской комнате и прикладывала к вискам смоченный холодной водой платок.

- Зинка - сучка! - вслух произнесла она.

От этого не стало легче. Почему Кудрявцева вдруг заговорила про серьги, почему?!

Наташа направилась к двери - и вдруг остановилась, потому что услышала, как кто-то четко произнес ее фамилию.

Наташа осторожно выглянула в коридор. Дамскую комнату в это время миновали двое: Зинка и незнакомый молодой мужчина в сером полупальто. Видимо, Кудрявцева провожала его к выходу.

Они продолжали начатый ранее разговор.

- Я спросила у Богдановой, - говорила Зинаида, - а она сильно смутилась и ответила, что как-то не подумала об этом...

Они, беседуя, удалились. Наташа прислонилась к холодной стене и не могла двинуться с места... Что делать, что? Кто это был - сотрудник милиции или... Или бандит?

Наташа вышла в коридор. Парочка уже исчезла. Богданова бросилась разыскивать свою подругу.

Катерину не одолевали фотохудожники и владелицы модных журналов. По сравнению с Натальей работать ей было значительно проще. Но к концу дня и у нее закружилась голова от усталости: бесконечные примерки, неувязки; Нина Ивановна охрипла, раздавая приказы, как оплеухи... Многое из того, что происходило, казалось Кате сплошной бестолковщиной. То тут, то там вспыхивали ссоры, возникали взаимные претензии, ругань. К концу дня все измотались до предела.

Катя заметила бледное лицо Наташи и испугалась за подругу:

- Что-то случилось?

- Случилось. Зинка поинтересовалась, где мои сережки.

- Как?

- Да подошла в перерыве между съемками и спросила... Но это еще не все. Только что она разговаривала с неизвестным молодым мужчиной. Я подслушала конец разговора. Этот мужик или из милиции... - Наташа прикусила губу, - или бандит.

- Наташка, надо немедленно идти в милицию и рассказать, как все было!

- Я не могу сейчас. Пойду туда послезавтра, как договорились.

- Лучше бы сегодня... Давай вместе, а?

- Нет! - твердо сказала Наташа. - После демонстрации. Хочу, чтобы завтра все прошло нормально на показе.

Девушки прервали спор, заметив, что в их сторону с интересом поглядывает Кудрявцева.

Приехав домой, Наташа заставила себя заняться обычными, повседневными делами: прибрала на кухне, повесила в шкаф разбросанные по комнате вещи. За делами меньше одолевали тревожные мысли: именно этого она сейчас и добивалась. Стоило остановиться на минуту, как ее охватывали нехорошие предчувствия. Вспоминался Николай, отдельные встречи с ним. Она ни в чем не упрекала его, но... разве нельзя было жить по-другому? Живут же как-то другие - без вилл, машин и несчитанных денег. "Не хочу последние копейки в кармане пересчитывать!" - любил говорить он. И чем все это кончилось? Да и кончилось ли?..

Она пила чай на кухне, когда услышала звонок в дверь... Кто бы это мог быть? Никого не ждала сегодня! Сердце болезненно сжалось, в висках застучало.

Наталья на цыпочках прошла в прихожую и заглянула в дверной глазок: за дверью стоял мужчина. Наташе показалось, что она узнала его - это тот, в сером полупальто, который приходил сегодня в "Подмосковье" и разговаривал с Зинкой Кудрявцевой.

Девушка учащенно задышала от волнения: открыть или не открывать? Рука уже сама тянулась к замку, но Наташа одернула себя... Стоп! А вдруг этот мужик не из милиции?

Прозвучал еще один звонок. Наташа осторожно прошла на кухню и выключила свет. Она не откроет дверь. Ни за что не откроет!

Больше звонков в дверь не было. Наташа спустя какое-то время опять заглянула в глазок: на лестничной площадке никого. В который раз она пожалела о том, что не осталась и сегодня ночевать у Кати.

Спустя час в дверь опять позвонили. В это время Наташа еще сидела в темной кухне, не решаясь зажечь свет. Она в тревоге вскочила... Наверное, опять тот же мужик - вернулся, значит!

Однако, посмотрев в глазок, она увидела Томаза Гелашвили.

Не раздумывая ни секунды, Наташа распахнула дверь.

- Заходи, Томазик... - начала она. И испуганно смолкла.

Парень пришел не один. Из-за его спины мгновенно вынырнули еще трое. Сразу она узнала только Марата Газеева, а остальные... Слишком поздно Наташа поняла, что это бандиты. Те самые, что убили Николая Линькова.

Глава 10

Демонстрация моделей в торговом доме Горина проходила без Богдановой. Пономарева рвала и метала.

- Где она, где? - вопила Нина Ивановна.

Катя вместо ответа отмалчивалась... Не могла Наташа так поступить! Значит, с ней что-то случилось. И Катя вынуждена была гнать от себя одолевавшие ее нехорошие мысли.

- Все, хватит, это последний раз, когда из меня вьют веревки! Не предупредила, не сказала никому ни слова... Эти девки кого хочешь с ума сведут! - Пономарева бросалась на всех разъяренной пантерой.

Зинке Кудрявцевой тоже досталось.

- Надо уходить, надоело все, - жаловалась она в уголке гладильщице. Крутишься целый день, как бобик: Ниночка - то, Ниночка - это. И чуть что - мне первой в морду!

Гладильщица, сочувственно кивая, помалкивала. Ну их обеих к черту - что Зинку, что Нину Ивановну, думала она. Скажешь сдуру лишнее слово, потом сама же кругом виновата будешь. Эта Зинуля - такая стерва, что не дай, не приведи Господи! От нее все стонут...

Пономарева злым голосом что-то выговаривала Тимофею Сазонову. Тот морщился и молчал. В конце концов даже он, отличавшийся уравновешенностью, не выдержал, вспылил.

- Чего она мечется? - подошла к Кате Тамара.

Практически все находились на взводе, лишь стилист Слава спокойно занимался своим делом. И довольно удачно. Головки девушек преображались прямо на глазах.

- Вот и парня ей какого замечательного нашла, - шипела из своего угла Зинка, - а она все кидается.

Несмотря на нервозную обстановку, показ прошел нормально. К концу дня Пономарева замирилась с Кудрявцевой, и та уже не жаловалась на свою горькую судьбу.

Свадебное платье демонстрировала Тамара. Успех был полным. Нина Ивановна окончательно успокоилась.

- А где же ваша красавица Наталья? - спросила у Пономаревой подошедшая Элла Хрусталева.

- Отравилась чем-то и, видно, не долечилась, - хмуро ответила Нина Ивановна. - С этими девчонками столько мороки!

- Жа-аль, - протянула редакторша. - Я привезла пробные фотографии. Прелесть! Вот они, взгляните.

Нина Ивановна с постным лицом стала рассматривать снимки.

На каждом из них была Наташа: поворот головы так, поворот головы эдак...

- Хороша все же, мерзавка! - невольно вырвалось у Пономаревой.

Эллу Борисовну сильно разочаровало отсутствие Натальи. Она с сожалением посматривала по сторонам: нет, ни одна из этих моделек Богдановой в подметки не годится. Ни одна!.. В памяти всплыло, как Ида Садчикова расхваливала ей новенькую. Сама Ида сегодня не приехала. Простудилась.

Хрусталева отыскала взглядом Цареву... А, пожалуй, Ида права. Волосы роскошные, хотя это для топ-модели не главное - через год-два после постоянных причесываний самая шикарная грива превращается в мочалку. Среди манекенщиц бытует мнение, что на этой работе обычно портишь нервы и теряешь волосы, причем в первую очередь.