G.O.G.R. - Анна Белкина

Незнакомец отлип от него, прекратил махать руками, обалдело уставился прямо в глаза и почти что, шёпотом пролепетал:

— Я не знаю…

«Найдёныша» поместили в психушку и показали по каналу «Би Би Си», чтобы найти каких-нибудь его родных. Передачу случайно увидел Росси и узнал «психа» — с экрана телевизора на него сумасшедшими глазами таращился Мартин Мильтон! Росси тот час же забрал Мильтона из казённой клиники и поместил в частную и платную — под присмотр своего личного психиатра. Мильтон был невменяем: он не разговаривал, никого и ничего вокруг себя не узнавал, верещал, словно поросёнок:

— Выпустите меня! — и разыгрывал безумные этюды, словно бы пытался открыть виртуальную запертую дверь.

Когда Росси собственной персоной приехал навестить его — Мильтон подобрался к нему на четвереньках, поглазел-поглазел, а потом — идиотским голосом выплюнул:

— Ты — бык! — и уполз назад, в тот угол, где лежал резиновый утёнок, которого он с недавних пор назвал своим братом.

— Он стал инакоспособным, — поставил политкорректный диагноз личный психиатр Росси, кивнув головой в сторону Мильтона. — Тут остаётся только один способ лечения: гипнозом.

— Гипнотизируйте! — разрешил Росси, желая вернуть Мильтону человеческий облик и узнать, какой шок он пережил, от которого так пошатнулась его психика.

Психиатр бился над Мильтоном почти два месяца. Да, за это время у Мильтона восстановилась личность, да, он вспомнил свою фамилию, да, покинул названного брата — резинового утёнка. Вот только то, где он был и что делал в то время, когда должен был руководить Донецким филиалом — кажется, стёрлось из памяти Мартина Мильтона навсегда. Личный психиатр Росси, который закончил Гарвард, погружал его в гипноз уже, наверное, раз сорок, но Мильтон так и не раскрыл тайну. Опускаясь в тёплую нирвану, Мартин Мильтон сначала глупо молчал, высунув язык, потом — блеял, как какой-то непонятный козёл, а после — выкатывал глазки из орбит и издавал необъяснимые звуки:

— Бык-бык-бык-бык-бык!

Психиатр Росси в позапрошлом году отхватил Нобелевскую премию за открытие принципиально нового метода гипноза. Но и он, светоч психиатрии, уже начинал чертыхаться, когда из сеанса в сеанс повторялось одно и то же, по одной и той же схеме: молчание — «Ме» — «Бык».

На последнем сеансе с Мильтоном Росси присутствовал лично. Мильтон полулежал на мягкой удобной кушетке, дёргался и невменяемо орал:

— Бык-бык-бык-бык-бык!

— Чёрт! — выплюнул, разъярившись, маститый психиатр и сбежал в ближайшее кафе — запивать и заедать очередную неудачу. Он так спешил, что даже забыл дать Мильтону команду проснуться, и тот так и остался, лежать и кричать.

Росси в одиночестве наблюдал за диким поведением своего заместителя и размышлял над тем, какая же страшная сила так повлияла на этого беднягу. В жизни Мильтон вёл себя нормально: помнил, кто он такой, чему его учили в университете, Конституцию США, все штаты, президентов, знаменательные даты, французских королей… Так же, Мильтон прекрасно знал свои обязанности, даже стал ходить на работу, как и раньше, он умел сыграть на бирже, заключить выгодную сделку, всучить взятку очередному федералу… Но когда его даже вскользь спрашивали про эти злополучные полгода, которые он должен был провести в Донецке — Мартин Мильтон впадал в дремучую дикость, которая не поддавалась никакому лечению.

И тут Росси вспомнил далёкое послевоенное прошлое. В документах, добытых из архива «Аненербе» он когда-то читал о том, что нацисты погружали своих шпионов в состояние так называемого «выборочного гипноза». До поры до времени такие шпионы нормально жили и действовали, но как только попадали на допрос к врагу — срабатывала особая установка, и они начинали вести себя, словно «инакоспособные» дикари…

Кажется, с Мильтоном сотворили то же самое — выборочный гипноз. Но… кто? На выборочный гипноз способны далеко не все — у нацистов за всю войну насчитывалось два, или три таких «шамана»… Стоп! Кажется… Что там бормотал Гопников? Росси порылся в своей памяти. Ах, да, Гопников как-то говорил, что Генрих Артерран на досуге пытался перенять опыт нацистов и грешил с «выборочным гипнозом». Он отрабатывал его на местных колхозниках. Да, Гопников даже клялся, что сам слышал, как они ржали лошадьми, мычали коровами, а потом — исчезали бесследно. И вообще, что-то Росси не припомнит, какая специальность была у этого Артеррана? Физиолог? Биохимик? Психиатр? Кажется, он занимался всем, по типу «три в одном», а может, и четыре, и пять… Если над Мильтоном поработал Артерран, то это уже не метод устранения, не провокация, а откровенное издевательство! Ну, уж нет, довольно! Росси не из тех, кто спускает оскорбления. Он примет вызов и наконец-то устранит этого Артеррана!

Глава 101. Глобальные силы и верхнелягушинский черт

Росси отпустил домой свою секретаршу, потому что знал, что она любит подслушивать под дверью его разговоры. Он бы не удивился, если бы узнал, что эта алчная и отнюдь не самая умная девица торгует с кем-нибудь его тайнами. Надо бы организовать за ней слежку и редуцировать, если что… Стоп. Он отвлёкся. Росси хотел вызвать Мильтона к себе в кабинет на личный разговор, а тут эта секретарша!..

Видя насквозь свою секретаршу, старый цэрэушник Росси не подозревал о другом: о том, что думает сам Мильтон по поводу его затеи с «Густыми облаками». А ведь у Мильтона был свой интерес, но только не к базе «Наташенька», и не к проекту «Густые облака», а к бизнесу Росси. Когда Росси отправил его в Донецк управлять Донецким филиалом — Мильтон был только рад. Нет, его не занимали ни документы коммунистов, ни продолжение всех этих глупых экспериментов — он просто хотел подзаработать деньжат на контрабандной нефти. Ему бы обломился солидный куш, если бы не произошло то немыслимое несчастье, которое с ним случилось. Мильтон не помнил ничего — целых полгода, словно бы, выпали из его жизни и затерялись где-то вне времени и вне пространства. Когда Росси вызвал его на личный разговор — Мартин Мильтон абсолютно не обрадовался, а даже испугался: а вдруг он его в чём-то заподозрил??

Мильтон вполз в роскошный кабинет своего престарелого босса так тяжело, словно бы ему на ноги подвесили свинцовые гири. Росси бросил на него бесстрастный взгляд из-под густых седых бровей и запер дубовую дверь на замок. Мильтон топтался посреди кабинета, у письменного стола и не замечал, как крутит пальцами пуговицу своего дорогого пиджака. Росси помолчал, а потом — повелительно потребовал:

— Свяжись с Мэлмэном!

Таинственный человек по имени Альфред Мэлмэн работал на Росси и был отправлен в Донецк всё для тех же целей: разыскать для Росси вожделенную «Наташеньку». Однако он оказался продажным и ненадёжным субъектом. Не так давно Мильтон перевербовал его на свою сторону. Хитрец платил Мэлмэну хорошие деньги и выделял некоторое количество контрабандной нефти для того, чтобы Мэлмэн продавал её в обход налогов глупым и алчным донецким дельцам и вместе с этим подбивал их на борьбу против «Росси — Ойл». Единственное, чего добивался Мартин Мильтон — это повалить Росси и занять его место. В последнее время Мильтон очень боялся разоблачения — не зря же бывший агент ЦРУ ушлый Росси таскает его к своему «психошаману»! А вдруг он уже выбил из него «чистосердечное», и теперь — Росси собирается изобличить его во всём??!!

Росси оставался спокоен, и Мильтон ещё больше испугался: ледяное спокойствие — признак…

— Ну, что же вы? — поторопил его Росси, и Мильтон поспешно выцарапал из кармана сотовый телефон.

Он набирал номер своего агента дрожащими руками, пальцы скользили, прыгали и нажимали не те клавиши. Раза два Мильтон позвонил не туда. Наблюдая за его неловкими, беспорядочными движениями, Росси сдвинул свои кустистые брови и пару раз озадаченно хмыкнул. Можно, конечно, списать всё это на выборочный гипноз и стресс — неизвестно, что Мильтон пережил за полгода своего отсутствия…

Наконец, Мильтон попал по нужным клавишам. Трубка выплюнула пару гудков, а потом…

— Алло? — ответили на том конце.

Ни Росси, ни Мильтон не знали, что двойного агента Мэлмэна кто-то застрелил в обезьяннике Краснянского РОВД. Поэтому ни один из них не заподозрил неладное.

— Дай трубку мне! — потребовал Росси от Мильтона.

Мильтон похолодел: всё, Росси их разоблачил и сейчас… Нет, Мильтон не выдаст своего испуга: Росси отличный физиономист, он может уличить его в «измене Родине» по единственному неверному движению! Со спокойствием застуканного Штирлица Мильтон передал шефу свой телефон.

Росси схватил недешёвый аппарат в кулак, приставил к своему дряблому уху и сурово осведомился:

— Каковы результаты вашей работы?

— Я нашёл прототип, — ответил тот, кто выдавал себя за покойного Альфреда Мэлмэна.