Бледнолицый шаман - Макс Брэнд

Быстрым шагом он спустился в долину и двинулся к палаткам, которые были расположены ровными рядами. Лошади тоже словно выстроились возле коновязей. Сейчас же перед ним вырос часовой и рявкнул:

— Кто идет?

— Свой, — проговорил Майкл, — сам видишь.

— Давай-давай, поворачивай, — приказал солдат. — Я тебя не знаю. Выговор у тебя какой-то странный…

Рори улыбнулся.

— Я старый друг майора. Это может служить мне пропуском?

— Будь ты хоть старым другом Джорджа Вашингтона, не пройдешь, если не скажешь нужного слова.

— Вот мое слово, смотри, — сказал Рори.

— Где?

— Вон там, на дороге.

— Эти два скачущих индейца? И это твое слово?

— Этих апачей желает видеть майор, и я пойду с ними. Если. ты их остановишь, то они снимут с тебя скальп и сделают из него кошелек.

— Я их остановлю, — угрожающе пообещал часовой. — А ну-ка, ирландец, отойди отсюда и не мешай мне.

Майкл послушно отступил назад. Двое апачей осадили лошадей и спрыгнули на землю. Это были Встающий Бизон и более молодой воин с изуродованным шрамами лицом. Рори решил, что это и есть знаменитый боевой вождь Черная Стрела. Именно о нем говорил Южный Ветер.

Встающий Бизон, глаза которого вспыхнули от радостного возбуждения, выкрикнул приветствие и схватил Майкла за руку. Черная Стрела, не улыбаясь, впился взглядом, словно ножом, в глаза бледнолицего. Было видно, что он думал о волшебной неуязвимой куртке. Действительно, судя по количеству его шрамов, такой амулет ему бы пригодился.

Трудно сказать, как поступил бы часовой в этой ситуации, если бы неожиданно из-за большой центральной палатки не появился капитан Бэрн, крикнув:

— Пропусти этих людей!

— Краснокожих? — удивленно переспросил солдат.

— Да.

— И ирландца?

— Конечно. Жалко, что у нас нет хотя бы двадцать таких храбрецов, как он.

Бэрн обменялся рукопожатием с Рори, а затем с вождями. В следующую секунду он прошептал Майклу:

— Это на них боевая раскраска?

— Нет. Сегодня они просто немножко подкрасились — все-таки званые гости. А где майор?

— Пишет речь, — ответил капитан и провел их к большой палатке, откуда появился сам.

— Лучше бы он ничего не писал, — проговорил Майкл. — Никто ведь не знает, как может повернуться разговор с индейцами.

Бэрн вздохнул.

— Да, вы правы, лучше бы мы были на тысячу миль к востоку.

Глава 21

Подойдя к входу в палатку, капитан попросил гостей подождать минутку и вошел сам. Эта пауза показалась Рори какой-то дурацкой и слишком уж церемонной. Он снова почувствовал вызывающий и враждебный взгляд Черной Стрелы.

Встающий Бизон заговорил:

— Молодые воины-апачи — хорошие наездники, не правда ли? Но они, глупцы, хотели поймать волшебную лошадь! А где сейчас вороной жеребец, отец?

— Он в безопасности. Твои индейцы устроили мне хорошие скачки по горам, и сейчас, я думаю, мы стали еще лучшими друзьями, чем прежде.

Вождь покачал головой и продолжал:

— Многое изменилось. Большой Конь пообещал целый табун лошадей за твой скальп. Берегись, отец! С апачами есть только один способ жить в мире. Что касается меня и моей семьи, то мы считаем тебя своим, мы с тобой — одной крови, и ты это знаешь. Но, если говорить о других индейцах, то лучше отдать им «красным глаз», и они снова станут твоими друзьями.

Он проговорил это с чувством, но лицо его не выражало надежды, и он не удивился, когда Майкл заявил, что никогда не отдаст то», что честно выиграл.

В это время появился капитан и пригласил их в палатку.

Для встречи все было организовано с максимально возможной помпезностью. Майор Талмейдж сидел за столом, составленным из лары перевернутых ящиков с положенными на них досками, закрытыми материей. Он восседал на походном стуле, строго поглядывая на вошедших с этого подобия трона.

За ним стояло с полдюжины солдат, как было видно, опытных кавалеристов, вооруженных винтовками. Рядом со входом были расставлены полукругом несколько стульев, обращенных к столу. Эти уловки, необходимые для придания значимости и важности майору, показались Рори такими нарочитыми и бесполезными, что он вспыхнул от стыда за него. Он еще больше покраснел, когда апачи, как и следовало ожидать, ответив на приветствие майора Талмейджа, отставили стулья и уселись прямо на полу, скрестив ноги. С одной стороны рядом с ними на землю опустился капитан Бэрн. Рори занял место рядом со Встающим Бизоном. Однако у майора не хватило ума понять этот намек, он дернулся, будто хотел подойти и сесть рядом со своими гостями, но, видно, уже твердо сложил себе цену и не хотел ее менять. Он откинулся на стуле, напустил на себя важный вид и приказал дежурному раздать трубки.

Майкл улыбнулся. В этом был бы смысл, если бы была только одна трубка и ее набили, прикурили и передали по кругу, как обычно это делается у индейцев. А так апачи жестами дали понять, что не хотят курить и, извинившись и завернувшись в накидки, повернули ничего на выражающие лица к обеспокоенному майору.

Перед Майклом вдруг встали картины, которые он видел на стоянке апачей — шум, крики, веселье и добродушные подшучивания даже над самыми серьезными и уважаемыми воинами. Теперь стало ясно, насколько эти люди могут меняться, словно надевая маски, когда они этого хотели. Наконец Талмейдж заговорил по-испански. Он поблагодарил вождей за то, что они пришли объясниться по поводу обвинения, выдвинутого против них. Он также добавил, что представляет государство, упомянул о заботе, которую проявляет Белый Отец в Вашингтоне о своих краснокожих детях. Рори заметил, как два индейца при этом обменялись ироническими взглядами. Несомненно, они уже слышали эти пустые слова много раз от начальников карательных экспедиций.

В конце майор поинтересовался, не нашли ли апачи кобылу или жеребенка среди своих лошадей.

Речь Встающего Бизона была простой и краткой. Он сказал:

— Белых людей — великое множество, а апачей — мало. Мы не хотим воевать с вами, поэтому я и пришел сюда вместе со знаменитым воином моего племени, Черной Стрелой. У нас много лошадей с жеребятами, но ни одна из них не принадлежит вам. Мы их захватили, когда воевали против мексиканцев. Да и вообще, почему так много шума из-за одной-единственной кобылы с жеребенком?

Прямота и простота этого ответа настолько вывели майора из себя, что он на секунду потерял дар речи. Затем он что-то пробормотал о необходимости законности и справедливости и внезапно обратился к Рори по-английски:

— Вы знаете этих людей, молодой человек. Что им сказать?

— На вашем месте, — ответил тот, — я бы сказал им, что они правы, потеря лошади и жеребенка — незначительное событие, а вы просто хотите воспользоваться этим предлогом, чтобы поближе познакомиться с апачами. Вы хотите стать их другом и помочь индейцам, но если будут продолжаться кражи, то тяжело будет сохранять добрые отношения. Скажите им, что вы знаете, что они самые лучшие воры в мире, а американцы совершенно не владеют этим великим искусством.