Новая версия - Сергей Ковальчук

Поехали дальше. А что, если убийство сам себе заказал и исполнил любовник Марины, а она об этом ни слухом, ни духом? Вполне рабочая версия. Мотив? Мотив такой. Он убирает Минка, женится на Светловой и становится мультимиллионером. Надо будет проработать этот вопрос. Любовник мог подкупить официантку, а та плеснуть Светловой отравы. Зачем? Да очень просто, Марину нужно было отправить домой. Вдруг она подставится под выстрел? Тогда всему плану хана, нет богатой невесты — нет столь вожделенного состояния. Сама Светлова отрицает, что у нее вообще есть любовник, но ведь факты говорят о другом… Стоп. А какие факты? Что, следствие уже доказало, что в изъятом у Марины мобильнике телефон именно ее любовника? Нет. Тогда с чего он это взял? А вот с чего — Василий попросту влюбился по уши и поэтому подспудно, из ревности, подгоняет факты под свои собственные мысли.

А вдруг это вовсе не любовника телефон? Тогда кого? И зачем тогда Светловой нужно было его обманывать, а на вопрос следователя вообще не отвечать ничего вразумительного? Может, она агент ЦРУ, ФБР или ФСБ, и это ее куратор? Бред!

Ничего путного в голову не шло, и Кравчук решил обмозговать третью версию, о причастности к убийству Мыльникова. Эта версия казалась наиболее вероятной и логичной. В случае, если бы оправдательный приговор Минку вступил в силу, пройдя проверку кассационной судебной инстанции, в чем Василий нисколько не сомневался, Мыльников мог потерять очень существенную часть своего бизнеса. Речь о десятках миллионов. Долларов, разумеется. Ведь Федор Петрович из подсудимого в скором времени мог сам перейти в разряд потерпевших, а Мыльников — наоборот, оказаться на скамье подсудимых. Используя прецедентную силу оправдательного приговора, тот же Кравчук, теперь уже с помощью вновь образованного следственного комитета и прокуратуры, доказал бы в суде, что это именно Мыльников похитил у Минка, путем злоупотребления доверием, целое состояние. На имущество Мыльникова был бы наложен арест, были бы арестованы его банковские счета… Мотив? Еще какой! Но есть кое-какие недостатки и у этой версии.

Первый — Мыльникову и в страшном сне не могло присниться, что Минка оправдают. Он сам видел его реакцию на зачитываемый судьей приговор и уверен, что гнев, растерянность и страх на лице «потерпевшего» были неподдельными. Следовательно, у Мыльникова было всего чуть больше суток для того, чтобы принять решение о ликвидации Минка, хорошо его обдумать, нанять киллера. Киллер должен был успеть подготовиться… А к чему огород городить с такой скоростью? У Александра Ивановича достаточно денег для того, чтобы и постараться отменить приговор в вышестоящей инстанции, а в случае неудачи — решить вопрос с Минком кардинально. Только не спеша: с чувством, с толком и с расстановкой.

И второе — отравление Светловой. Это ни в какие рамки данной версии не вписывалось. Какая Мыльникову разница, убьет киллер только одного Минка или расстреляет вместе с ним и Светлову? Хотя… Если вдуматься, то смерть Марины Мыльникову могла быть невыгодна. Ведь в таком случае, при отсутствии завещания Минка его наследником автоматически становился бы брат, Степан Минк. А если Светлова жива, то единственная наследница состояния Минка — она. Это как раз могло быть Мыльникову на руку, поскольку в таком случае он не мытьем, так катаньем мог бы заставить Марину продать ему бизнес покойного мужа по дешевке. Но как же тогда шесть миллионов долларов кредита?

Глаза потихоньку, несмотря на крепкий чай, стали слипаться, и Василий лег спать. Завтра он обязательно приступит к проверке всех этих версий. А пока… ему вдруг захотелось увидеть во сне Марину. Как же он не хотел верить в то, что она волчица в овечьей шкуре…

Хорошо быть адвокатом. Адвокат — человек свободной профессии.

Делай, что хочешь! Хочешь — спи до обеда, ведь свобода, пожалуй, одно из главных благ и преимуществ этой профессии. Но там, где свобода, должна быть и жесткая самодисциплина, ведь если хочешь преуспеть, вставать нужно рано и пахать до седьмого пота. В переносном смысле, конечно. С самодисциплиной у Василия было не все гладко. Сказывалось влияние долгих лет хронического недосыпа на следственной работе. И вроде бы давно он уже не следователь, а урвать даже в будний день часок-другой для крепкого утреннего сна — милое дело. Хотя и надо признать — борется он со своим слабоволием, обещая сам себе перед сном встать завтра ровно в шесть и ни минутой позже. И даже будильник заводит…

Вот и сейчас, на часах нет еще и десяти, а он уже проснулся. И телефонный звонок вовсе его не будит, а просто звонит. Не глядя на определитель, Кравчук нащупал рядом с собой мобильный телефон.

— Да, слушаю вас, — хриплым ото сна голосом ответил он.

— Дрыхнешь еще, что ли, адвокат? — услышал он в динамике насмешливый голос Берегового.

— He-а, не сплю, — неуверенно, но в радостном предвкушении новостей сказал Василий.

— Короче, есть новости. Экспертиза еще не закончена, но мне звонил эксперт и сообщил, что на купюре и коробке для цветов обнаружены отпечатки пальцев. Они пригодны для идентификации, но в базе их нет. Значит, стрелок судим не был. И еще… — в трубке повисла многозначительная пауза, — на изъятую трубу Светловой звонил тот самый чел, чей номер в ней записан. Борисенко ответил, но мужик, поняв, что говорит не с ней, отключился. В среду опера должны забрать из сотовых компаний ответы на наши запросы, вот и узнаем, кто этот таинственный незнакомец. Ну, давай, я тебя наберу. — В телефоне раздались длинные гудки.

За завтраком Василий обдумал план действий на день. Он поедет в офис компании «Третий Рим Трейдинг» и поговорит там с финансовым директором и охранниками Федора Петровича. Проблем в общении с ними быть не должно, ведь они его знали в лицо, а с Ириной Львовной, финансовым директором, он даже общался пару раз лично, когда составлял ходатайство о назначении судебно-бухгалтерской экспертизы. Очень грамотный специалист и обаятельная женщина. Он собирался узнать, при каких обстоятельствах Федор Петрович брал кредит, на какие цели, а также то, кому эти деньги предназначались. Ну и, если останется время, и Светлова сможет его принять, вечером он заглянет к ней, чтобы прояснить вопрос о том, с какой целью она ему солгала.

После звонка Кравчука он долго не мог заснуть. Уснул только под утро, а проснулся в двенадцатом часу дня разбитым и не отдохнувшим. Да и на душе было не спокойно. Его одолевало какое-то смутное беспокойство, предчувствие беды. И хотя в предчувствия он не верил, все равно чувствовал себя не в своей тарелке.

Только что Степану Петровичу позвонил следователь и сообщил, что он может забрать тело брата. Степан набрал номер конторы, оказывающей ритуальные услуги, и распорядился насчет похорон Федора. Там его заверили, что все будет организовано на высшем уровне. Место на кладбище зарезервировано, могилу выроют, гроб и катафалк по согласованию с ним и Светловой заказаны, заявка в храм на отпевание подана… Еще бы, такие деньги им отвалил… Поговорив по телефону с женой брата и назначив похороны на послезавтра, Степан Минк обзвонил и пригласил на них людей, которые хорошо знали брата.

Из головы не выходил вчерашний разговор с Кравчуком. Василий сообщил, что в офисе Федора был найден кредитный договор на шесть миллионов долларов. Степан сразу вспомнил, как месяца два назад брат хвастался ему своими связями с генеральным директором Судебного Департамента при Верховном суде. Этот человек, со слов брата, взялся решить вопрос о его оправдании и запросил за свои услуги шесть миллионов. На его, Степана, вопрос, будет ли он передавать деньги этому человеку, Федор ответил как-то уклончиво, мол, не знает еще. Но теперь, в свете произошедшей два дня назад трагедии и информации от Кравчука, тот разговор с братом натолкнул на мысль самому попытаться добыть какую-то информацию по этому делу.

Он вошел в Интернет, вбил в строку поисковика вопрос о том, кто является директором Судебного Департамента при Верховном суде и зашел на сайт этого учреждения. То, что он увидел, заставило его от удивления непроизвольно открыть рот. Нет, человек, который занимал эту должность сейчас, знаком ему не был. Зато его предшественник… На главной странице сайта в траурном обрамлении находилась фотография человека, которого он очень хорошо знал. Под ней большими буквами было указано, что коллектив Департамента скорбит по поводу безвременной кончины этого замечательного человека, ушедшего 15 мая 2009 года в результате обширного инфаркта миокарда…

Степан Минк был потрясен. В его голове вдруг мгновенно нарисовалась картинка. Нет, даже не картинка, готовая версия того, кто и с какой целью мог совершить убийство брата. И он не станет делиться ею ни с кем, пока не проверит все сам…