Путь меча - Дэвид Чейни

Он перебросил одежду через плечо и пошел к одной из многих молелен, которыми путники пользовались как временным убежищем. Он слышал крики гусей в небе, напоминавшие лай диких собак. Последнее, что осталось у него в памяти о замерзшем человеке, было обнаженное тело, бесстыдно открытое серому небу. Падавшие снежинки задерживались на частях тола, покрытых волосами.

Постепенно снежинки покрыли тело белым одеялом. Скоро оно окажется под снегом и исчезнет до будущей весны.

По иронии судьбы путник погиб почти в виду убежища. Вскоре над снежными поломи показалась крыша убежища с красными карнизами. Йоши направился туда.

В нем было темно и холодно. Маленькая комната с черными от дыма балками потолка сохраняла запах ладана и другие запахи, оставленные посещавшими ее людьми. Йоши развернул одежду и стал выбивать из нее лед, стараясь добиться гибкости в складках. Он стянул с себя свои лохмотья, содрогаясь от запаха. Выйдя наружу, он брал пригоршни снега и растирал ими тело докрасна, геройски наводя чистоту. Когда все следы грязи исчезли, он вернулся внутрь молельни и там, лязгая зубами от холода, оделся в новую одежду.

Горцы регулярно посещали молельню. В ней был очаг с железным котлом на поперечной металлической палке. На полке лежало немного полусгнивших овощей. Йоши зажег очаг, наполнил котел снегом и растопил его. Он положил в него овощи и сварил их. Они были безвкусны, но наполнили желудок. Окончив, он вычистил котел и повесил его на место, чтобы им мог воспользоваться следующий путник.

Был сильный снегопад. Небо потемнело. Тишину нарушал только скрип перегруженных снегом сосновых ветвей. Йоши сидел и смотрел на огонь. Он задумался, вспоминая события, которые привели его в горную молельню…

Девятнадцать месяцев тому назад Йоши был разбужен стаей ворон, нарушавшей тишину ясного утра своим карканьем. Он открыл глаза. Над ним простиралось голубое небо с мелкими облачками. Он повернулся на бок и увидел, что лежит на стоге сена позади старого сарая с земляными стенами и соломенной крышей. Сено было заплесневелое, сгнившее от старости и непогоды. Сарай – когда-то конюшня – был пуст и заброшен. Где он находится? Он знал только, что он на брошенной ферме где-то на вражеской территории.

До его сознания дошел шум с другой стороны сарая, звяканье металла и недовольное ворчанье. Быстро смахнув соломинки и насекомых, Йоши прокрался к углу сарая и, выглянув, быстро отодвинулся. У него перехватило дыхание. Самураи из отряда Кичибея старались открыть заколоченный дом фермы. Было ясно, что они ищут его. Он бросился назад к стогу и зарылся торопливо внутрь. Гнилое сено залезло ему в ноздри, чуть не вызвав рвоту. Он с трудом заставил себя смирно лежать. Прежде чем самураи подошли к стогу, прошло минут десять. Йоши слышал, как они спорят.

– Здесь его нет. Мы зря теряем время, – сказал один.

– Лошадь нашли поблизости отсюда. Он должен быть недалеко, – ответил другой.

– Идем, поищем в бамбуковой роще за полем.

– Минутку. Проверь сначала стог.

Йоши распластался на земле. Он услышал свист меча. Он весь напрягся. Еще взмах меча… и еще… Сено слежалось плотно, благодаря этому лезвие не доставало его.

– Попробуй острием. Ты не достанешь низа.

Внезапно изогнутое лезвие вонзилось в землю в нескольких дюймах от головы Йоши. Оно было сердито выдернуто.

– Я только порчу лезвие. Если хочешь, попробуй своим мечом, – проворчал самурай.

– Ладно. Сено воняет. Фу… в нем никто не мог бы спрятаться.

– Ну, я зажгу его на всякий случай.

– Ты достаточно много времени зря потерял. Надо идти. Идем, садись на лошадь. У меня чувство, что он далеко отсюда.

Йоши слышал, как лошади ускакали. Он лежал неподвижно до конца дня, потом, весь занемевший и голодный, выполз из своего стога и осторожно пробрался к бамбуковым рощам, разбросанным по равнине к северу и к западу.

Когда солнце село, он нашел укромное место в зарослях бамбука, там он спрятался и переночевал. Несколько раз проезжали мимо вооруженные люди верхом. Месяц выглядел просто тоненьким ломтиком, он не освещал рощ, и спрятаться от патрулей было нетрудно. В течение всего следующего дня он прятался, а ночью шел. Такой распорядок стал для него обычным и в следующие дни, следующие недели. Став объектом облавы, он был вынужден отказаться от намерения идти на юг. Вместо этого он повернул к северным горам и там исчез из мира даже более надежно, чем если бы стал монахом. Он был теперь эсемоно – презренное существо, нищий, создание, живущее в тени, на краю мира, в самых безлюдных, девственных областях горных лесов…

Голова Йоши опустилась, он очнулся и стряхнул раздумье. Он все еще сидел в холодной горной молельне перед гаснущим очагом. «Ну, – сказал он себе, покачав головой, – вспоминать прошлое незачем». Почти два года он скрывался. Не надо больше откладывать. Пора приступать к выполнению плана, который он составил давно. Овладеть фехтованием, потом разыскать князя Чикару и призвать его к ответу. Теперь, благодаря погибшему путешественнику, у него была приличная одежда. Он побреется, причешется так, чтобы его невозможно было узнать, и завтра же отправится на поиски знаменитого фехтовальщика Наонори Ичикава и попросится к нему в ученики. Ведь Ичикава когда-то написал Ханзо, как ему понравилась гравировка на мече! Это была сталь работы Ханзо, а гравировал он, Йоши. Да. Он напомнит ему о письме и попросит у него работу. Он отправится в Сарашину, в академию Ичикавы, завтра утром.

С утренней зарей у него начнется новая жизнь.

Глава 22

Через четыре месяца, в третий месяц 1174 года, к городу Сарашина приблизился путешественник, одетый в хорошо сшитое, но несколько запыленное платье. Сарашина находилась в провинции Шинано, на расстоянии девяноста миль от Окитсу. Вишневые деревья были в цвету. Город дремал в сонном весеннем освещении. Несколько повозок, запряженных волами, тяжело ползли по главной улице. Продавцы предлагали свои товары, их голоса смешивались с шелестом весеннего ветерка.

Два обстоятельства давали Сарашине право на известность: во-первых, почти столетие тому назад госпожа Сарашина написала «никки» – романтический дневник, и, во-вторых, здесь жил знаменитый фехтовальщик Наонори Ичикава, академия которого выпускала лучших фехтовальщиков Японии. Изо всех уголков страны слава учителя собирала людей, приходивших в его доджо, чтобы научиться владеть мечом.

Йоши указали на небогатое одноэтажное здание за городом; свиток, висевший на стене, сообщал, что это – Академия военного искусства Ичикавы. Крыша была крыта неодинаковой, как бы случайно подобранной черепицей; стены состояли из деревянных панелей, украшенных грубо нарисованными военными картинками. Из дома не было слышно ни звука.

Так это и есть знаменитая академия Ичикавы?

Поднимаясь по ступенькам, Йоши заметил, что ограда колодца треснула, а к фундаменту дома была прислонена старая ломаная телега. Везде проглядывала запущенность и старость. Даже вишневые деревья, росшие кругом двора, были чахлые и неухоженные по сравнению с прекрасными деревьями в городе. После четырехмесячного путешествия по горам это зрелище не могло внушить надежды.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – голос Йоши нарушил пыльную тишину.

– Минутку, – передняя дверь отодвинулась. – Могу я быть вам полезен? – голос был низкий, он гудел как будто из глубокой впадины ниже ребер. Это был сам сэнсзй фехтовальщик.

Ичикава был небольшого роста, бритый, пожилой. По возрасту он мог бы быть отцом Йоши. Он когда-то воевал в одно время с Фумио и Чикарой. Когда те получили землю и почести за геройские поступки, он отказался ото всего, сказав, что он – военный и всегда будет жить своим мечом.

В этот момент он выглядел так же малопривлекательно, как его доджо. Он был босой, на нем были только черные хакама и пояс для меча. Его туловище блестело от пота. Он был не особенно мускулист, имел толстые кисти рук и мощные предплечья. Лицо было невыразительно, прямая линия маленького плотно сжатого рта говорила о волевом характере.

– Я пришел издалека через южные горы, чтобы увидеть вас… просить вас принять меня на работу, – сказал Йоши с церемонным поклоном.

– Вы что же – фехтовальщик? – Ичикава нахмурился. – Вы одеты как странствующий коммерсант.

– Нет, я не фехтовальщик, хотя некоторое знакомство с фехтованием у меня есть. Я занимался в Киото много лет тому назад, – ответил Йоши. Когда Йоши пробирался через горы, ему в голову не приходило, что ему могут отказать. Сейчас эта мысль потрясла его.

– Да, я слышу, вы говорите с акцентом Киото. Кто вы, и почему мне следует взять вас на службу? – Ичикава говорил холодно и без интереса.

– Меня зовут Тадамори Йоши. – Никакой реакции не последовало. Йоши продолжал, уже в отчаянии: – Вы помните кузнеца Ханзо?

– Конечно. Я ношу его меч. – Голос все еще был холоден.