За закрытой дверью - Шеннон Маккена

Пропасть между их взглядами на жизнь шокировала ее.

— Сегодня днем мы оба совершили необдуманный поступок. Мы едва не испортили все, и это было ужасно. И я не хочу, чтобы это повторилось вновь, — попыталась она объяснить, с трудом преодолевая волнение. — Я не из тех девушек, которые так запросто спят с первым встречным. Это… это была ошибка.

— Ошибка? — Его голос стал подозрительно мягок.

— Нет! То есть да. Все было замечательно, но все было в принципе неправильно. Я не хочу, чтобы ты был этим самым первым встречным, Сет. Я не стану заниматься с тобой любовью, пока не узнаю получше.

Его молчание пугало ее.

— Что ты хочешь знать обо мне? — спросил он наконец. Она снова всплеснула руками.

— Все. Самые обыденные вещи. Он усмехнулся:

— Во мне не так уж много обыденного, Рейн.

— Тогда все необычное, — отчаянно воскликнула она.

— Поконкретнее. Что именно тебя интересует?

— Ах, ну перестань так все усложнять! Ну, например, откуда ты родом? В какую школу ты ходил? Какая у тебя была семья? Чем занимаются твои родители? Что ты любишь есть на завтрак?

— Я надеюсь, ты не ждешь от меня сладких сказочек? Ее немного смутил его тон.

— Нет, только правду.

Он положил ладони на ее бедра.

— Я вырос в Лос-Анджелесе, — начал он. — Я не помню своего отца. Как и мама, впрочем. Она только могла сказать, что его звали Пол, он говорил только на испанском, и я выгляжу точь-в-точь как он, только чуть выше. Они почти не общались, только в постели. Вот и все, что я о нем знаю. Я догадываюсь, что он был ее наркодилером, и она готова была на все ради очередной дозы.

Она смотрела на него с ужасом в глазах.

— О Боже мой. Сет.

— Она скончалась от передозировки, когда мне было шестнадцать, но, учитывая, сколько зла она мне успела причинить, она была мертва для меня задолго до этого. У меня был еще отчим, но он вообще был для меня пустым местом. Я рос сам по себе.

Она обняла его за шею. Он замер, когда она прижалась лицом к его разгоряченной щеке.

— Не раскисай, — сказал он ей. — Мы так не договаривались.

— Извини. — Она снова села прямо — Как ты выжил?

— Не знаю. Было непросто, это факт. Я встревал во все неприятности. И дрался, постоянно дрался. Я хорошо дерусь. И у меня было много секса, конечно. Я рано начал. — Он замялся немного, но все же добавил: — Трахаюсь я тоже хорошо. — Он замолчал, пытаясь понять ее реакцию. Ома терпеливо ждала продолжения. — Мать любила колеса, а отчим предпочитал напиваться. Что до меня, то мой наркотик — адреналин. Я стал хорошим вором. Я могу вскрыть любой замок, могу уткать любую машину. Неплохая забава. И у меня неплохо получалось. А еще я стал профессиональным магазинным, вором. Меня ни разу не поймали. — Он Впять замолчал Но она кивнула ему. и он продолжил: — Надо сказать, я никогда не имел дела с наркотиками. Насмотрелся на мамочку и решил, что нет уж, дудки. — Он провел костяшками пальцев по ее щеке. — Я тебя еще не напугал своим рассказом?

Несмотря на мягкие интонации в его голосе, Рейн чувствовала что он готов закричать Для мужчины всегда тяжело выворачивать наизнанку душу. Его исповедь была настоящей жертвой во имя нее. И она была тронута.

Он не испугал ее. Он разбил ее сердце, но это ее не страшило. На самом деле в его детстве было много схожего с ее историей. Отчужденность, одиночество. Должно быть, и страх тоже, хотя она была уверена, что он скорее умрет, чем признает это.

Она провела ладонью по его щетинистой щеке и улыбнулась.

— Нет, — ласково сказала она. — Ты меня вовсе не напугал. Продолжай.

Глава 9

Слова Рейн вызвали в нем очередной приступ сладостной истомы. Он терял над собой контроль, его броня давно дала трещину. Его темное прошлое не касалось никого, но слова сами сыпались из него. Она сидела перед ним практически без одежды, но почему-то именно он чувствовал себя голым.

Он положил ладонь на ее живот и постарался вспомнить, говорил ли он хоть одной женщине о своем нелегком детстве. Честно говоря, не часто затрагиваешь такие темы в разговоре. С другой стороны, не стоит исключать и то, что она шпионит за ним для Лазара… Но тут он посмотрел в ее преданные, искренние глаза, на ее дрожащие губы и усомнился в этом.

Ее руки на его щеках были такими нежными, что он терялся.

— Ладно, — пробормотал он, пытаясь собраться с мыслями. — Значит, однажды я забираюсь в дом к одному парню, а он появляется как из-под земли и тычет мне в шею пушку. Как потом выяснилось, он бывший полицейский, и звали его Хэнк Йейтс. Он поколотил меня, но так… несильно, для острастки, а потом потащил в отделение…

У него перехватило дыхание. Он сглотнул и остановился. Он не мог рассказать, как Хэнк замер, когда увидел, что парнишка харкает кровью и горит в лихорадке. В итоге вместо обезьянника Хэнк привез его в больницу, где ему поставили диагноз — пневмония вследствие незалеченного бронхита. Когда он поправился, то старый волк взял над ним шефство: он, видите ли, не мог простить себе, что избил больного ребенка. Это было безумно унизительно.

Хэнк был просто занозой. И настоящим тираном. Вдовец, собственные дети которого давно выросли и предпочитали не общаться с отцом. Поначалу они постоянно вздорили, но потом поняли, что нужны друг другу. Хэнк желал ему добра, и по-своему Сет был благодарен ему. Именно благодаря Хэнку Сет дал Джесси хоть какой-то шанс выбраться из того гнилого болота, в котором он был.

Только что толку? Десять месяцев назад Джесси не стало.

Рейн терпеливо ждала, поглаживая его лицо. Он посмотрел на нее и не смог вспомнить, на чем остановился.

— Так на чем я закончил? — спросил он ее.

— Хэнк собирался отвезти тебя в участок, — напомнила она.

— А-а. Да… ну так вот, никуда он меня не отвез. Он хотел исправить меня сам, и спустя какое-то время я решил позволить ему сделать это. Я был неглупым парнем и понимал, что будущего у меня нет, если я буду продолжать в том же духе.

— А дальше? — спросила она нетерпеливо.

— Это долгая история. По большому счету он научил меня тому, что знал и умел сам, и в итоге я оказался в армии. Хэнк любил все армейское.

Боже, сколько лет прошло с тех пор, как он думал обо всем этом в последний раз. Его память прокручивала все, как в кино. Он даже слышал голос Хэнка:

— Эй, парень, подумай своей тупой башкой, где еще ты научишься всему этому техническому бреду, который ты так любишь? Они тебе и с колледжем потом помогут. Против этого не попрешь, а? У тебя ведь нет восьмидесяти кусков баксов, чтобы пойти в Стэнфорд? Или, может, у тебя есть богатые родственнички? Или, может, ты собираешься грабануть банк? Нет, на этот вопрос лучше не отвечай.