Охота на сыщиков - Эван Хантер

— Кто выходит из стен? — Карелла вконец растерялся.

— Как кто? Тараканочеловеки, вот кто! Вы думаете, я так просто про клопов спросила?

— Ах, значит, эти… тараканочеловеки…

— Они самые.

— Понятно, — сокрушенно вздохнул Карелла.

— Я что, похожа на таракана? — потребовала ответа дама.

— Да нет, — заверил ее Карелла, — не особенно.

— Ума не приложу, почему они принимают меня за свою? Они-то сами ну вылитые тараканы, знаете?

— Знаю.

— Они общаются посредством радиоядерных терминов. Полагаю, что они прибыли с другой планеты. Вы как думаете?

— Очень может быть.

— Примечательно, что я прекрасно их понимаю. Вероятно, овладели моим разумом. Вы считаете это возможным?

— Все возможно, — не стал спорить Карелла.

— Про Риардона они рассказали мне за сутки до того, как решили с ним покончить. Видите ли, они начали с него потому, что он был Комиссаром третьего сектора. Для его устранения был применен термодезинтегратор. Господи, что я говорю, вы ведь и сами знаете, правда? — Мисс Бэйли вопросительно посмотрела на него и добавила: — Правильно, термодезинтегратор 45-го калибра.

— Да, — вяло вставил Карелла.

— Фостер же был Черным принцем Аргаддона. Поэтому они вынуждены были его ликвидировать. Так они мне, во всяком случае, объяснили. Кстати, передаваемые ими сигналы слышны очень ясно и четко, я прекрасно их разбираю и понимаю, и это при том, что они поступают на чужом языке. Жаль, что вы не американец, мистер Карелла. Слишком много вокруг пришлых чужаков, не знаешь, прямо, кому доверять.

— Да, — произнес Карелла, чувствуя, как промокшая рубашка липнет к спине, подумал и повторил: — Да.

— Буша они убили потому, что он был вовсе не куст, а замаскированное дерево. Они ненавидят растительную жизнь. Особенно деревья. Им необходим углекислый газ, понимаете ли, а растения его потребляют. Особенно деревья. Деревья потребляют несметное количество углекислого газа.

— Несомненно.

— Но вы одолеете тараканочеловеков теперь-то, когда я вам все рассказала?

— Сделаем все, что в наших силах, — не очень убедительно пообещал Карелла.

— Лучший для этого способ… — начала мисс Бэйли и смолкла, прижимая сумочку к узкой птичьей грудке. — Ох, не мне вас учить!

— Мы высоко ценим вашу помощь, — торжественно заявил Карелла.

— Так и не хотите узнать, каким способом лучше всего бороться с тараканочеловеками? — лукаво склонила головку к плечу мисс Бэйли. — Учтите, пистолеты ваши против них бесполезны. Вследствие термального подогрева.

— Вот этого я не знал, — признался Карелла.

— Они подошли к выходу, и Карелла любезно распахнул дверь. Мисс Бэйли ступила через порог.

— Есть только один способ борьбы с тараканочеловеками. — Она сжала губы. — Растирать их подошвой!

Мисс Бэйли повернулась на каблуках и направилась по коридору к лестнице.

Берт Клинг в тот вечер пребывал в прекрасном настроении.

Когда Карелла и Хэвилленд вошли в больничную палату, он восседал на койке, и, если бы не пухлая повязка на правом плече, никто бы не усомнился в его отменном здоровье. Тем более что встретил он посетителей грандиозной улыбкой от уха до уха.

Клинг со вкусом принялся за сладости, которые они ему принесли, и, не переставая жевать, с энтузиазмом поведал, что такая вот служба в больнице — вещь первый сорт, им стоило бы только посмотреть на отдельных сестричек в облегающей белой форме.

Похоже, он не таил зла на того пацана, что его ранил. Бывает — работа у нас такая, что поделаешь, делился он своими соображениями с Кареллой и Хэвиллендом. Клинг жевал, улыбался, болтал до тех пор, пока детективы не засобирались уходить. Он задержал их еще на минутку, чтобы рассказать на прощание анекдот о мужике, который был вынужден ходить, широко расставляя ноги, потому что у него было три, ну, этих… Сами знаете чего.

Берт Клинг в тот вечер пребывал в прекрасном настроении.,

Глава 18

Три траурные церемонии последовали одна за другой с необычайной быстротой. Жара не способствовала соблюдению классического ритуала, которым мы обставляем смерть. Скорбящие шли за гробами, обливаясь потом. Яростное солнце злорадно сияло им палящей улыбкой, и свежевырытая земля, которая должна была быть холодной и сырой, приняла гробы с сухим и пыльным равнодушием.

Сказать, что в эти дни пляжи были переполнены до отказа, — значит не сказать ничего. Было официально подсчитано, что за данный период пляжи в Колмз-пойнте и на острове Мотт посетило рекордное число любителей океанской волны — два миллиона четыреста семьдесят человек. У полиции возникли проблемы. У полиции возникли проблемы с дорожным движением, поскольку каждый, у кого было хоть какое-то средство передвижения, вывел его на улицу. У полиции возникли проблемы с пожарными кранами, поскольку детвора по всему городу открывала вентили, затыкая жерла кранов сплющенными консервными банками, и ликовала под импровизированным душем. У полиции возникли проблемы участившихся грабежей, поскольку люди спали с распахнутыми окнами, люди оставляли машины незапертыми и с опущенными стеклами, приказчики в магазинах оставляли свои прилавки без присмотра, чтобы перебежать улицу и по-быстрому глотнуть пепси-колы. У полиции возникли проблемы с утопленниками, поскольку многие изнывающие от немилосердного зноя горожане искали облегчения в отравленных водах рек, окаймляющих Айзолу, и многие из них тонули.

На острове Уокер, что на реке Дикс, у полиции возникли проблемы с заключенными, поскольку те решили, что не в силах более выносить вдобавок ко всему прочему еще и это пекло, и тогда заключенные похватали алюминиевые миски, которыми и стали колотить в решетки своих раскаленных и душных камер, и полисмены под этот невероятный тарарам спешили в арсенал, где на случай бунта хранилось автоматическое оружие.

У полиции возникло множество самых разнообразных проблем.

Карелле было бы много легче, если бы он не был одет в черное.

Он понимал всю абсурдность своих ощущений. Когда у женщины умирает муж, женщина одевается в черное.

Но они с Хэнком вели долгие беседы в спокойные часы во время ночных дежурств, и Хэнк много раз подробно описывал Элис в черных ночных сорочках, в которые она переодевалась ко сну. И как бы Карелла ни старался, он никак не мог сейчас разделить две самостоятельные концепции черного цвета: черное как прозрачное и возбуждающее одеяние обольщения и черное как траурные покровы скорби.

Элис Буш и он сидели в гостиной ее квартиры в Колмз-пойнте. Окна были широко открыты, и Карелла мог видеть высокие готические строения студенческого городка, резко очерченные на беспощадной голубизне неба. С Бушем он проработал много лет, но впервые попал в его квартиру, и вот теперь ассоциации, которые порождала у него в мыслях Элис Буш в черном, заставляли его чувствовать себя виноватым перед памятью Хэнка.

Он никак не ожидал, что Хэнк мог жить в такой квартире. Хэнк был крупным грубоватым мужиком. Квартира же была весьма игривой — типичное жилище женщины. Он никогда бы не поверил, что Хэнку здесь было удобно. Карелла обводил взглядом мебель, миниатюрные изящные вещицы. Как только Хэнк на них умещался! На окнах занавески гофрированного вощеного ситца. Стены болезненного бледно-лимонного цвета. Низкие, щедро инкрустированные столики в обильных завитушках. В углах гостиной этажерки, полки которых уставлены хрупкими стеклянными фигурками собачек и кошечек и пасторальных пастушков с искусно изготовленными тончайшими посохами.

В такой квартире, по мнению Кареллы, Хэнк был так же к месту, как и сантехник на чаепитии в дамском литературном кружке.

Совсем другое дело миссис Буш.

Миссис Буш совершенно непринужденно возлежала в пышном кресле цвета шартреза[47], поджав под себя длинные босые ноги. Миссис Буш органично вписывалась в этот интерьер, задуманный только для миссис Буш, задуманный как олицетворение женственности.

Она была одета в черный шелк. Необычайно большая грудь, невероятно тонкая талия, широкие крутые бедра — женщина, чье тело было создано вынашивать детей. Вот только Карелла никак не мог представить себе миссис Буш в муках рождения новой жизни из ее лона. Он мог представить себе ее исключительно так, как описывал Хэнк, — в роли обольстительницы. Черное шелковое платье только подчеркивало это впечатление. Кокетливая гостиная не оставляла места для сомнений. Это была декорация, созданная специально для Элис Буш.

Платье не было открытым. Да это было и не нужно.

Не было платье и особенно облегающим. И это было не нужно тоже.

Не было оно и дорогим, но прекрасно сидело на ее потрясающей фигуре. Карелла был уверен, что бы Элис не надела, все будет сидеть на ней безупречно. Он был уверен, что даже мешок из-под картошки выглядел бы неотразимо привлекательно на этой женщине, которая была женой Хэнка.