Рыцарь - Степь - Константин Калбанов

— Простите, сэр.

— Когда мы одни, Андрэ.

— Все нормально, СЭР. Я в порядке, — похоже обида действительно миновала. Ну да все только к лучшему. Вот только переходить на ты он не собирался, но было видно, что к обиде это не имело ни какого отношения, скорее в этом читалось его уважение. Поистине чужая душа, потемки.

— Ладно, как знаешь. Так что ты думаешь?

— На марше нам их не взять. Нет сэр, обида здесь ни причем. Я правда не вижу как сделать так, чтобы положить их всех. В том, что мы разберемся с ними я уже не сомневаюсь, но только они не смертники и до последнего биться не станут, а значит как только почувствуют, что в ловушке то станут уходить, а потом могут вернуться и не одни. Будь мы налегке, то ушли бы, но ведь нам нужна соль.

— Значит нужно думать над тем, как сделать так, чтобы ни один из них не ушел.

— …

— Думать, Джеф. Думать. Как говорил один мой старый знакомый, безвыходных ситуаций нет.

Ну вроде бы все учли. По идее не должно быть ни каких неожиданностей. Главное чтобы с лошадьми выгорело, а дальше мы уж разберемся, пешие степняки это уже на половину и не воины вовсе. Будем расстреливать как в тире.

Так думая, Андрей проворно перебирая руками подползал к выбранной позиции. Впрочем, позицией это можно было назвать только условно, так условно обозначенная линия в сотне шагов от расположившихся на отдых орков, которые в настоящий момент мирно отдыхали.

До рассвета оставалось около получаса, обе луны уже час как скрылись за горизонтом, погрузив мир в кромешную тьму. Рассветы и закаты в этом мире были не долгими, прямо как в южных широтах, где время суток менялось с поразительной быстротой, практически без сумерек.

Орки произвели последнюю смену часовых на двух постах, где то в то же время как скрылись луны, но часовые уже были в прошлом, об этом позаботились парни под командой Джефа и Рона. Даже специально прислушивавшийся Андрей не смог ничего различить, что уж говорить об орках, которые в самом лагере не выставили ни каких часовых. А зачем, лагерем они стали в овраге, с двух концов расположились их лошади, которые обладали куда лучшим и чутьем и слухом, так что предупредят с гарантией, на вершинах склонов два поста по три воина. Вот только никто в этих краях не знал о существовании хитромудрого охотника Жана, который из различных трав сделал просто удивительную мазь. А как иначе, конечно удивительную, вон все намазались ею и чуткие лошадки ни гу-гу, заняты самыми мирными делами, кто травку щиплет, кто ухаживаниями занимается, вот только тревогу никто поднимать не собирается, а враг то он вот он, уже вплотную подобрался и устраивается поудобнее, чтобы стрелять было половчее.

От первоначального намерения ни как не использовать в бою людей Роберта, Андрею пришлось отказаться. Ему было необходимо сосредоточить как можно более плотный огонь стрелков, впрочем какой там огонь из пневматики то, ладно не суть важно. Но нужно было кому то и угнать лошадей, оставшись безлошадными орки были просто обречены на полное уничтожение. Вот и пришлось задействовать крестьян, благо в прошлом у них у всех была хорошая кавалерийская подготовка. Рассудив здраво, Андрей решил, что те не увидят карабины, ну мудрено это сделать когда вокруг стоит тьма Египетская, а потом они должны были вернуться только по приказу переданному вестовыми, иными словами к их возвращению карабины снова будут мирно покоиться в тюках. А раны, ну что раны то, повыдергивали болты и вся не долга.

Сама идея атаковать орков на отдыхе принадлежала как ни странно Бруку. Не само предложение, а именно идея. Просто объезжая отряд и мучаясь думами об атаке орков ну и разумеется не находя ответа, Андрей случайно услышал высказывание Брука в кругу мальчишек,

— А налететь на них ночью и порубить всех в капусту, пока не очухались.

Разговор то был мальчишеский, но Андрей зацепился за эти слова, а уже через час в результате бурного обсуждения план действий был доведен до ума.

Вроде все было учтено, но под ложечкой безостановочно сосало, так было всегда, и ничего с этим мандражом он поделать не мог. Один его знакомый говорил, что у него перед схваткой начинал бурлить адреналин и не находил выхода, а когда все начиналось, то и мандраж проходил сам собой, выплескивая все скопившиеся запасы адреналина.

Вот и сейчас его буквально трясло. Чтобы хоть как то отвлечься он поправил суму перед собой, которую решил использовать как упор для карабина, сегодня мазать ни как нельзя.

Сзади послышался приглушенный топот лошадиных копыт обмотанных волчьей шкурой. Пришлось помучаться пока лошади свыклись с запахом волков, но оно того стоило, лошади орков должны были сорваться с места быстро, не давая возможности оркам вскочить в седло, потому как если степняки окажутся верхом даже без седел, то ситуация из предсказуемой превратится в абсолютно не предсказуемую.

Андрей не раз слышал, как бывалые бойцы говорили о том, что даже самый прекрасный план способен прожить только до первого выстрела, а потом все слетает с катушек и идет своим чередом, вот только не так как планировалось, в лучшем случае сохраняется общее направление. Он и сам не раз убеждался в правильности этого высказывания, да вот только у него и именно здесь почему то все выходило именно так как планировалось, возможно его и правда хранил Господь, а как иначе то это все объяснишь, если у него все работало как часы от начала и до конца. Ну не было у него другого объяснения.

Он никогда не был особо верующим, конечно он всегда старался жить следуя постулатам веры, ну там не укради, не убий и дальше по тексту, хотя и был ходоком налево, но вот только никогда не имел отношений с замужними женщинами. Вообще он считал себя верующим и православным, но вот никогда не возводил это во главу угла. Здесь же он вдруг заметил, что все чаще стал обращаться к Создателю, он не знал молитв, вернее сейчас то он знал все молитвы которые слышал, но обращаясь к Богу никогда не прибегал к этим молитвам, он просто просил Господа от себя и своими словами. Короче он вдруг осознал, что стал верующим и хотя молился своими словами, но молился искренне, от всего сердца.

Рассвело. Лагерь начал просыпаться и в этот момент всадники выметнулись из-за склона и две пятерки рванули в разные стороны дико крича и щелкая кнутами, лошади начали волноваться, вот они прянули ушами и вдруг сорвались с места гонимые орущими всадниками прочь.

Орки вовсе не собирались молча наблюдать за тем, как угоняют их лошадей. Те кто быстро пришел в себя хватали луки и натягивали тетиву, чтобы убить наглецов посмевших напасть на них, но те двигались вперед не обращая на них ни какого внимания.

Андрей быстро взял на мушку уже вскинувшего лук орка и потянул спуск. Орк тут же переломился пополам, судя по всему, пуля угодила ему в живот, но Андрей уже забыл о нем. Быстро передернув затвор, он вновь выцелил орка с луком и еще один враг повалился на землю. Остальные стрелки не отставали от своего командира, посылая в толпу орков одну пулю за другой.

Несмотря на кажущуюся неразбериху, каждый стрелок знал свой сектор стрельбы, вернее знали пятерки. Так первая пятерка стреляла по правому флангу, их задача была только бить по своему флангу ни на что не отвлекаясь, только держать свой фланг. Вторая так же держала левый. Главная их задача, не подпустить орков к лошадям, поэтому они стреляли только по тем, кто рвался к лошадям.

Остальные шестнадцать стрелков и Андрей в том числе выбивали центр. Падре предпочтя арбалет, посылал в них один болт за другим, для этого ему было выделено целых шесть арбалетов, больше он просто не мог унести, поэтому разрядив один арбалет он бросал его и хватался за следующий.

Расположившиеся на обоих склонах оврага стрелки буквально выкашивали орков перекрестным огнем. Идеальные условия, орки внизу, опасность попасть в своих практически нулевая, оркам же негде спрятаться. Можно было только залечь, но лежа невозможно выстрелить из лука, поднимаясь же, даже на колено они становились прекрасной мишенью. Некоторые пытались вырваться вдоль оврага, но падали сраженные стрелками отвечающими за фланги, скорострельность карабинов, вполне позволяла пятеркам справляться с этой задачей. Некоторые бросались вверх по склонам, но их выбивали в первую очередь, в планы Андрея вовсе не входила рукопашная и это накрепко вогнали в головы воинов десятники.

Стук угоняемых лошадей все еще был слышен, когда Андрей вдруг осознал, что стрелять уже не в кого, а затвор встал на затворную задержку. Машинально меняя магазин, Андрей недоумевал, как это он опростоволосился и примкнул не полностью снаряженный магазин. Бросив взгляд в сторону, он заметил, что практически все его люди спешно меняют магазины. Значит, он просто не заметил как произвел двадцать выстрелов. Да уровень адреналина видно зашкаливал, если он настолько выпал из реальности, ведь не первая же схватка. Но видно сработал стереотип, все же двадцать семь человек атаковали сотню, он конечно рассчитывал на успех, но как оказалось даже не представлял насколько они стали смертоносными с новым оружием.