Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10 - Роберт Хайнлайн

Он попробовал вспомнить, как получилось, что все пошло иначе. Биография миссис Дуглас — «В тени величия: биография одной женщины» — утверждала, что он сделал ей предложение во время подсчета голосов на своей первой избирательной кампании и был так романтичен, что ничто, кроме старомодного брака «пока смерть не разлучит нас» его не могло удовлетворить.

Впрочем, какой толк спорить с официальными версиями!

— Джозеф! Отвечай мне!

— Что? Да ничего особенного, моя милая. Я плохо спал сегодня.

— Знаю. Я всегда просыпаюсь, когда тебя будят по ночам.

Он подумал, что ее покои находятся не менее чем в пятидесяти ярдах от его, да еще их разделяет холл.

— Как ты узнаешь это, моя дорогая?

— Как? Женская интуиция! Что было в той записке, которую принес Бредли?

— Извини, дорогая… мне обязательно надо прочесть газету перед началом Совета…

— Джозеф Эджертон Дуглас, не пытайтесь меня обмануть!

Он вздохнул.

— Мы потеряли следы этого прощелыги Смита.

— Смита? Ты имеешь в виду «Человека с Марса»? Что ты хочешь сказать, говоря «потеряли следы»? Это же немыслимо!

— Как бы то ни было, дорогая, но он сбежал. Еще вчера исчез из своей палаты.

— Неслыханно! Как ему это удалось?

— Видимо, он переоделся сестрой милосердия.

— Но… Впрочем, неважно. Главное, что он сбежал. И какой же дурацкий план вы разработали, чтобы его найти?

— Его ищут. Ищут самые надежные люди. Берквист…

— Этот болван?! Вместо того, чтобы задействовать всех полицейских из ФДБ[12], от офицеров до постовых, ты посылаешь Берквиста!

— Но, моя дорогая, ты не понимаешь всей сложности ситуации. Мы так поступить просто не можем. Официально Смит никуда не исчезал. Видишь ли, есть другой… хм… так сказать, официальный «Человек с Марса».

— О! — Она побарабанила пальцами по столу. — Я же тебя предупреждала, что эта подмена к добру не приведет.

— Но, моя дорогая, ведь именно ты предложила этот план.

— Ничего подобного! И не вздумай со мной спорить! Ммм… Пошли за Берквистом.

— Видишь ли, Берквиста нет, он идет по следу. И пока еще не рапортовал.

— Вот как! Твой Берквист наверняка уже находится на пути в Занзибар! Он нас продал! Я всегда не доверяла этому проходимцу! Я же говорила тебе, когда ты нанимал его…

— Когда я нанимал его?

— Не перебивай… Что человек, который извлекает доходы, работая на две стороны, непременно найдет и третью. — Она нахмурилась. — Джозеф, за всем этим стоит Восточная Коалиция! Тебе следует приготовиться к тому, что они поставят в Ассамблее вопрос о доверии к правительству.

— Ты так считаешь? А я не вижу, почему. Никто об этом не знает еще.

— О, помолчи, ради Бога! Скоро все узнают. Об этом позаботится Восточная Коалиция. Помолчи и дай мне подумать.

Дуглас послушно замолчал. Он прочел, что совет округа и города Лос-Анджелес подал петицию в Ассамблею Федерации, прося помощи в борьбе со смогом, жалуясь при этом на министерство здравоохранения, которое ничегошеньки не сделало в данном направлении. Придется бросить им кусок пожирнее, иначе Чарли будет туговато на перевыборах, особенно когда фостериты решили выставить собственного кандидата. Акции «Лунар Энтерпрайз» к закрытию биржи поднялись на два пункта.

— Джозеф!

— Да, дорогая?

— Наш «Человек с Марса» — единственный! Тот же, которого выставит против нас Восточная Коалиция, — просто фальшивка. Вот так мы и поступим.

— Но, моя дорогая, нам никто не поверит…

— Как это не поверит?! Надо сделать, чтоб поверили!

— Ничего не выйдет. Ученые-специалисты тут же обнаружат подмену. Мне с огромным трудом пока удавалось не допускать их к нему.

— Ученые, вот еще!

— И тем не менее это полностью в их силах.

— Не желаю ничего знать! Ученые какие-то! Наполовину воображалы, наполовину гадалки! Посадить их! Запретить законом! Джозеф, я много раз говорила тебе, что единственная настоящая наука — астрология!

— Ну не знаю, дорогая. Я, конечно, не против астрологии…

— Еще бы ты был против! Она тебя всю жизнь выручала!

— …Но эти ученые профессора тоже не дураки. Один из них еще вчера рассказывал мне про звезду, которая весит в шесть тысяч раз больше свинца… Или в шестьдесят тысяч раз? Дай-ка вспомнить…

— Чушь! Откуда они могут знать такие подробности?! Помолчи, Джозеф! Мы ни в чем не признаемся. Их парень — поддельный. За это время мы задействуем отряды нашей Специальной службы и похитим его, если возможно, еще до того, как Восточная Коалиция выступит со своими претензиями. Если понадобится, применим силовые приемы, и этот Смит будет застрелен при попытке сопротивления аресту или что-то в этом духе… Что же делать… От него с самого начала были одни неприятности.

— Агнес! Ты соображаешь, что говоришь?!

— А я ничего такого не предлагаю. С людьми ежедневно случаются несчастья. В этом деле, Джозеф, нужна полная ясность. Максимальная выгода для максимального большинства, как ты всегда говорил.

— Я не желаю, чтобы с этим парнишкой случилась беда.

— А кто говорит о беде? Нужны суровые меры, Джозеф. Это твой долг. История тебя оправдает. Что важнее — благосостояние пяти миллиардов человек или стать сентиментальной тряпкой ради одного мальчишки, который, строго говоря, даже не гражданин Земли?

Дуглас ничего не ответил, а миссис Дуглас продолжала стоять на своем:

— Мы просто не имеем права тратить время на споры о каких-то мелочах. Надо немедленно связаться с мадам Весант, чтобы она составила гороскопы. Неужели же я потратила лучшие годы своей жизни на то, чтобы вытащить тебя на тот уровень, где ты сейчас находишься, а ты отшвырнешь все это прочь из-за своей мягкотелости? Вытри яйцо с подбородка! — И она выплыла из комнаты.

Глава исполнительной власти планеты выпил еще две чашки кофе, прежде чем отправиться в зал заседаний Совета.

Бедная старушка Агнес! Он чувствовал, что она в нем разочаровалась… и, надо думать, изменение их образа жизни тоже оказало кое-какое влияние… А недостатки есть у каждого; он, должно быть, наскучил ей так же, как она… А! Что там говорить!

Он выпрямился. В одном он тверд: он не позволит им быть жестокими с этим парнишкой Смитом. Конечно, мальчик — источник многих неприятностей, но что-то в нем есть такое, что располагает к нему — беззащитность и полоумие, вернее всего. Видела бы Агнес, как он пугался и впадал в панику, она бы сейчас так не говорила. Смит наверняка пробудил бы в ней материнский инстинкт.