Дневник убийцы - Джон Мэтьюз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты и прежде говорил это, – заметил Килкенни. – Но как, по-твоему, это будет работать на практике?
Энцио сделал глоток вина и пристально посмотрел на Джорджа и Дуги. У него в голове с самого начала был план, и теперь, когда они оба задумались о безопасности своих банд на случай, если Тирни нападет раньше, настало время озвучить задуманное.
– Полагаю, мы должны поговорить с Эйбом Вейманном, попытаться склонить его к сотрудничеству, – сказал сицилиец.
Повисло молчание. Килкенни покачал головой, и через секунду Шиан озвучил мысль, которую Дуги не хотел произносить вслух:
– Даже если идея нам подходит, не думаю, что Вейманну она понравится. Он теперь перевел бо2льшую часть своих операций в Атлантик-Сити. Поэтому до Тирни ему нет дела. Кроме того, у него исключительно еврейская банда, и они никогда не имели дел с чужаками. – Джордж лукаво улыбнулся. – Не говоря уже об итальянцах, прикидывающихся ирландцами.
Все трое усмехнулись, и атмосфера на мгновение потеплела. Маччиони подался вперед.
– Следует помнить, что Эйб Вейманн, прежде всего, бизнесмен. Кроме того, надо знать, что ради успеха приходится иногда забыть о личных привязанностях.
– Это не означает, что он сломя голову откажется от всего, за что боролся, – возразил Килкенни.
– Надо учесть и попытку покушения на жизнь Вейманна три года тому назад, – не отступал Энцио. – Ходят слухи, что это был Тирни.
– Это так и не было доказано, – покачал головой Дуги. – Кроме того, у нас тоже может быть конфликт с Вейманном по поводу территорий и интересов.
– Но не такой, как у других банд, особенно теперь, когда он перевел свои дела в Атлантик-Сити. В этом отношении из всех наших соперников банда Вейманна всегда держалась обособленно и занималась своими делами. Присматривала за бизнесом, – сказал Маччиони и пояснил эту мысль: – Мы уже определились, что с Тирни в одиночку справиться не можем. Так если не Вейманн, то кто же?
Спустя секунду Шиан медленно кивнул и посмотрел на Килкенни.
– В этом есть резон.
– Мне это все же не нравится, – заявил ирландец после минуты раздумий.
Маччиони видел, что требуется больше убедительности. У него в голове были готовы слова, предназначенные для Килкенни, когда Джордж начнет поддаваться.
– Вы меня удивляете. Вы оба знаете, как важно менять пристрастия, иногда выступая даже против своей национальности и родни, чтобы пробиться. – Энцио взмахнул рукой. – Один из вас, рожденный и выросший в Италии, берет ирландское имя. Другой, ирландец, присоединяется к итальянской банде. И оба действуют из практических соображений, потому что вы решили добиться своей цели. Почему вы думаете, что Эйб Вейманн другой?
– У тебя здорово получается, – сказал Шиан, взглянув на Килкенни. – Думаю, нам не стоит упускать возможность.
Дуги медленно кивнул.
– Знаю. Но вопрос в том, что…
Джордж поднял руку, и он замолчал. Поначалу Маччиони подумал, что Шиан хотел поговорить об этом более конфиденциально, но, взглянув в сторону, увидел улыбающегося Карло Брунеру, идущего к ним с другим официантом, который нес на серебряном подносе их обед.
Они быстро разобрались, кому какое блюдо предназначено, расставили тарелки, и Брунера удалился, улыбаясь и махнув рукой.
– Приятного аппетита!
Маччиони и Шиан посмотрели на свои тарелки, словно на старинных друзей, но Килкенни показался более настороженным.
– Как вы это называете? – поинтересовался он.
– Пицца. Как я сказал, очень популярное в Италии блюдо. – Энцио обвел рукой ресторан. – Впервые в Нью-Йорке.
– Это хорошо, – объявил Джордж, отведав свое блюдо. – Моя мама знает, как готовить, но она постарела, и ей стало трудно. А у сестры никогда не получалось.
Ирландец прожевал первый кусок пиццы с меньшим энтузиазмом.
– А какова заправка? – спросил он.
– У тебя неаполитанская. Сыр, ветчина, томаты, свежие травы. А у нас немного более сложные добавки: оливки, каперсы, салями, – рассказал Энцио. – Многие из них – действительно гордость моих экспортных контактов в Италии.
– Не уверен, что это когда-нибудь победит тушеную свинину с капустой, – заявил Килкенни.
Маччиони кивнул, сделав еще глоток кьянти. По кривой улыбке Дуги он не понял, шутил ли тот.
– В этом и состоит прелесть пиццы. Можно сделать любую заправку, какая тебе нравится. Свинина с капустой, если хочешь. Но важно, чтобы слой заправки был тонким, тогда лучше чувствуются ароматы, например, оливок и каперсов. Мне особенно нравятся анчоусы. – С минуту они ели молча, а потом Маччиони огляделся, изучая обстановку ресторана и его посетителей, многие из которых тоже заказали пиццу. – Что вы думаете? Полагаете, это станет популярно в Америке?
– Вот тебе мое слово, – сказал Шиан. – Просто вижу себя завсегдатаем.
– Может быть, – произнес Килкенни, пожав плечами. Но по выражению его лица было ясно, что у пиццы было столько же шансов на успех, сколько у их союза с Эйбом Вейманном.
* * *Лоуренс провел полдня в библиотеке Астор на Лафайет-стрит, в самой большой нью-йоркской справочной библиотеке[7].
Он начал с просмотра всех номеров «Нью-Йорк таймс», «Геральд» и «Пост», разыскивая все упоминания о пропаже людей за последний месяц до и после семнадцатого апреля, когда была найдена Бекки. Потом он пролистал газеты за три месяца до и после этой даты. У него была фотография девушки на случай, если имя пропавшей женщины оказалось бы не Ребекка и не Бекки. Но он ничего не нашел.
Потом Биделл просмотрел издания всех районов, к которым у него был доступ в библиотеке: подшивки газет Бруклина, Нью-Джерси, Лонг-Айленда и Верхнего Штата Нью-Йорк. Тоже ничего.
Он умел искать быстро, сравнивать и перепроверять имена и статистические данные. У большинства на это ушел бы весь день, а помощник Джеймсона провел оба поиска за три часа. Но такая напряженная работа утомила его. А может, он просто расстроился, что ничего не смог найти. Лоуренс откинулся на спинку стула и потер переносицу.
Для дальнейших поисков ему придется посетить каждую региональную библиотеку, и на это уйдут месяцы. Как сказал Джеймсон: «Особняк колониального стиля, как описала его Ребекка, мог находиться где-то между Филадельфией и Новым Орлеаном. Такие особняки точно есть в Коннектикуте и Нью-Гемпшире. Если о ее исчезновении не упоминается в местных газетах, возможно, нам никогда не суждено найти ее».
Глава 18
– Отнеси это Майку к Маклофлину, и быстро! Встретимся здесь же через полчаса.
– Да без проблем. – Мальчик Джоэл зажал в ладони серебряную монету, которую дал ему Билл Гриффин, отсалютовал, приложив пальцы к кепке, и убежал.
У Билла было четверо посыльных мальчишек, орудовавших в нескольких кварталах Малберри-стрит. Джоэлу было всего тринадцать, но среди них он был самым проворным. В обе стороны у него уйдет не больше восьми минут плюс время, которое понадобится Майку Тирни для ответа или мальчику для того, чтобы отыскать его, если он не на месте.
«Новые обстоятельства, очень важные, надо срочно встретиться», – гласила записка, крепко зажатая в руке неграмотного Джоэла.
В записке от Майка Тирни, врученной Гриффину через девять минут, было написано: «О.К. Встретимся, как обычно, на Сорок второй улице в 16.00».
«Обычным» был закулисный игровой зал в одном из клубов Тирни на Сорок второй улице, где по-крупному играли в покер и блек-джек, но игра начиналась только после ужина. А в полдень, как теперь, там было пусто.
Лайам Монэхэн провел Билла через заднюю дверь клуба и запер ее. Майкл Тирни был один. Гриффин сглотнул ком в горле. Запертая дверь и Монэхэн, стоящий у него за спиной, напомнили ему, что он один, вооруженный лишь утренней газетой, зажатой в кулаке.
Ему вспомнилось, как он несколько раз сопровождал Маккласки на встречу с Тирни, поскольку при своем неустойчивом характере Маккласки боялся оставаться с этим человеком наедине, особенно если надо было сообщить плохие новости. На Малберри-стрит у Гриффина не было никого, кому бы он мог доверять, чтобы взять его с собой. Но сегодня новости были хорошими, так что он надеялся, что все обойдется.
– У нашего друга Ардженти могут появиться некоторые проблемы, – начал Билл.
– Неужели? – Настороженное лицо Тирни грозило осветиться слабой улыбкой. – Не тяни, расскажи. Каким образом?
Гриффин протянул ему утреннюю газету, пояснив, какой эффект может иметь новость, что Потрошитель все еще жив.
– Продвижению по службе Ардженти обязан тому, что они с Джеймсоном преуспели в разоблачении Потрошителя, в то время как другим этого сделать не удалось. А теперь, если Потрошитель воскреснет, все приобретает совершенно иной ракурс.
– Стало быть, если раньше был взлет, то теперь вполне вероятно падение? – уточнил Майкл.
– Возможно, не полное падение, но, конечно, его власть и влияние могут пострадать. У мэра Уоткинса тоже, потому что Ардженти был его «золотым мальчиком» в деле Потрошителя.