Пятая женщина - Хеннинг Манкелль

— Только не ставьте машину у входа, — попросил Валландер. — Это мешает проезду.

В ответ Тирен пробормотал что-то невнятное.

В четверть восьмого Валландер приехал на работу. Он уже хотел войти в вестибюль, но передумал и, повернув налево, пошел к входу в прокуратуру. Он знал, что человек, который ему нужен, привык приходить на службу рано. И действительно, в ответ на его стук из-за двери кабинета прозвучало приглашение войти.

На столе Пера Окесона, как всегда, лежали груды документов. Казалось, папки и бумаги валялись всюду, как попало. Но впечатление было обманчивым. Пер Окесон славился своей педантичностью и работоспособностью. Валландер с удовольствием сотрудничал с ним. Они были знакомы много лет, и их отношения уже давно перестали быть просто деловыми. Случалось, они делились друг с другом своими переживаниями, просили совета или помощи. Однако настоящей близости между ними не было. Друзьями они так и не стали. Слишком были разными. Увидев Валландера, Пер Окесон приветливо кивнул, встал и освободил для него стул, убрав оттуда материалы дела, которое готовил к слушанию в суде. Валландер сел. Пер Окесон отключил телефон.

— Я думал, ты позвонишь, — сказал он. — Кстати, спасибо за открытку.

Валландер уже забыл, что посылал ему из Рима открытку, и, уж тем более не помнил, что на ней было изображено. Кажется, Форум.

— Хорошо мы съездили, — сказал Валландер. — Отец тоже доволен.

— А вот я не был в Риме, — ответил Пер Окесон. — Как там говорится? «Увидеть Рим и умереть»? Или это про Неаполь?

Валландер пожал плечами. Он не слышал такого выражения.

— Я надеялся на спокойную осень. Но не успел вернуться домой, как в канаве нашли труп.

Пер Окесон поморщился.

— Я видел несколько снимков, — сказал он. — И с Лизой Хольгерсон разговаривал. У тебя есть версия?

— Кое-что есть, — ответил Валландер и коротко рассказал о находке, сделанной в сейфе Хольгера Эриксона. Он знал, что Окесон доверяет его опыту и редко спорит с выводами Валландера или критикует его манеру вести расследование.

— Уму непостижимо, зачем понадобилось втыкать в канаву бамбуковые колья, — сказал Пер Окесон. — Хотя, с другой стороны, в наше время граница между нормой и безумием все больше стирается.

— Что слышно с Угандой? — спросил Валландер.

— Ты имеешь в виду Судан? — уточнил Окесон.

Валландер знал, что Пер Окесон хочет устроиться на работу в комиссариат ООН по делам беженцев. Уехать на время из Истада. Сменить обстановку, пока еще не поздно. Пер был на несколько лет старше Валландера, ему уже исполнилось пятьдесят.

— Да, конечно, Судан, — спохватился Валландер. — Ты говорил с женой?

Пер Окесон кивнул.

— Как раз на днях я наконец собрался с духом и сказал ей. Представь себе, все прошло как нельзя лучше. По-моему, она даже обрадовалась, что я на какое-то время уеду. Правда, пока мне не дали окончательного ответа. Но я уверен: все будет в порядке. Ты же знаешь, у меня там свои люди.

За долгие годы знакомства Валландер перестал удивляться сверхъестественной способности Пера Окесона находить окольные пути для получения нужной информации. Как Окесону это удавалось, Валландер не знал. Но он всегда бывал в курсе того, что обсуждалось, например, в различных комиссиях риксдага или на закрытых заседаниях Главного полицейского управления.

— Если все будет в порядке, я уеду в конце года, — сказал Окесон. — Года на два, а то и больше.

— Надеюсь, до этого мы разберемся с делом Хольгера Эриксона. Будут какие-нибудь указания?

— Давай начнем с твоих пожеланий.

Валландер ненадолго задумался, потом ответил:

— Пока никаких. Лиза Хольгерсон считает, что нужно снова пригласить Матса Экхольма. Помнишь, он приезжал сюда летом? Составлял психологические портреты. У него еще была классификация психов, которая, якобы, помогает их ловить. В принципе, он, конечно, толковый специалист.

Пер Окесон хорошо помнил Экхольма.

— Но мне кажется, с этим можно повременить, — продолжал Валландер. — Понимаешь, я не думаю, что преступник — сумасшедший.

— Если ты считаешь, что нужно подождать, давай подождем, — сказал Пер Окесон и поднялся. Показал на коробку с материалами. — У меня сегодня очень запутанное дело, — извинился он. — Нужно подготовиться.

Валландер встал, чтобы уйти.

— А что ты все-таки собираешься делать в Судане? — спросил он. — Зачем беженцам помощь шведских юристов?

— Беженцы вообще нуждаются в помощи, — сказал Окесон, провожая Валландера. — И не только здесь, в Швеции. — Пока ты был в Риме, я на несколько дней ездил в Стокгольм, — вдруг добавил он. — Видел там Аннет Брулин. Она просила всем нашим передавать привет. А тебе особенно.

Валландер недоверчиво взглянул на него. Но ничего не сказал. Несколько лет назад Аннет Брулин замещала Пера Окесона. И, хотя она была замужем, Валландер тогда попытался за ней ухаживать, но не слишком удачно. И теперь не любил вспоминать об этом.

Он вышел из прокуратуры. Дул резкий ветер. Небо заволокло тучами. Валландер прикинул, какая может быть температура — градусов восемь, не больше. При входе в вестибюль он встретил Сведберга. Валландер вспомнил, что так и не отдал ему листок с записями.

— Я на днях случайно прихватил одну твою бумажку, — сказал Валландер.

Сведберг недоуменно посмотрел на него.

— У меня, вроде, ничего не пропадало.

— Какие-то записи о посторонней женщине в роддоме.

— Можешь их выкинуть, — сказал Сведберг. — Это из области галлюцинаций.

— Захочешь, выбросишь сам. Я положу тебе на стол.

— Мы продолжаем опрашивать соседей Эриксона, — сказал Сведберг. — И я собираюсь поговорить с почтальоном.

Валландер кивнул. Они разошлись в разные стороны.

Дойдя до кабинета, Валландер уже забыл про листок Сведберга. Он вынул из внутреннего кармана куртки дневник Харальда Бергрена и положил его в ящик. А фотографию с тремя молодыми людьми на фоне термитника оставил на столе. В ожидании Свена Тирена Валландер бегло просмотрел материалы, оставленные ему сотрудниками. Без четверти девять он сходил и налил себе кофе. По коридору прошла Анн-Бритт Хёглунд. Она заглянула к Валландеру в кабинет и сказала, что исчезновение Ёсты Рунфельдта официально зарегистрировано. Делу присвоен гриф срочности.

— Я разговаривала с соседом Рунфельдта, учителем гимназии, — сказала она. — Думаю, его словам можно доверять. Так вот, он говорит, что вечером в четверг Ёста был дома. В последующие дни из его квартиры никаких звуков не доносилось.

— Значит, он уехал именно тогда, — сказал Валландер. — Но не в Найроби.

— Никаких странностей в поведении Рунфельдта сосед не замечал. Судя по всему, тот был человеком необщительным, жил размеренно и тихо. Был вежлив, но держал дистанцию. Гостей принимал редко. Правда, сам иногда приходил домой поздно ночью. Учитель живет прямо под ним. А в доме очень хорошая слышимость. Поэтому мнение соседа стоит учесть.

С чашкой в руках Валландер остановился, обдумывая то, что сказала Анн-Бритт.

— Нам нужно разобраться с посылкой, — напомнил он. — Хорошо бы сегодня же связаться с этой буросской фирмой. Кстати, надеюсь, местная полиция получила наше сообщение. Как называется фирма? «Секьюр»? Надо подключить Нюберга. Важно узнать, заказывал ли Рунфельдт у них что-нибудь раньше. Зачем-то ведь ему понадобился весь этот набор?

— Аппаратура для подслушивания, приспособления для снятия отпечатков пальцев… Кто покупает такие предметы? Кому они могут понадобиться?

— Нам.

— А еще?

Валландер чувствовал, что она спрашивает неспроста.

— Прослушивающую аппаратуру, естественно, используют те, кто хочет сунуть нос в чужие дела.

— А кто снимает отпечатки пальцев?

Валландер кивнул. Теперь он понял, что она имела в виду.

— Сыщики, — сказал он. — Частные детективы. Я тоже об этом думал. Но ведь Ёста Рунфельдт — торговец цветами, его ничего кроме орхидей не интересует.

— Не знаю, почему мне это пришло в голову, — сказала Анн-Бритт. — Я сама позвоню в Бурос.

Валландер вернулся в кабинет. Раздался телефонный звонок. Это была Эбба. Она сообщила, что пришел Свен Тирен.

— Надеюсь, он не загородил выезд своим грузовиком? — спросил Валландер. — А то Хансон увидит, разговоров не оберешься.

— Нет, не загородил, — ответила Эбба. — Кстати, тебя искал Мартинсон.

— Где он?

— Скорее всего, у себя.

— Попроси Тирена подождать несколько минут, я перекинусь парой слов с Мартинсоном.

Когда Валландер вошел к Мартинсону, тот разговаривал по телефону. Но тут же закончил разговор. Валландер решил, что это, наверное, была жена. Она звонила Мартинсону по десять раз на дню. Неизвестно зачем.