Прозрение. Том 1 (СИ) - Кристиан Бэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты!..
Горло подвело Имэ, и голос его оборвался.
Дьюп чуть покачал головой. Так качает головой Айяна, когда я особенно туплю.
Я оглянулся на Мериса — он-то хоть понимает, что тут происходит?
Мерис сдвинул брови, не лезь, мол.
Зачем же Колин взял меня сюда? Под ногами мешаться?
На принадлежащий дому Аметиста «Эскориал» мы прилетели втроем: Дьюп, я и генерал Мерис. Ну и охрана была очень даже приличная. Пару сотен бойцов прислал нам Локьё — Имэ, кажется, вообще никто не доверял, даже свои.
Говорил один лендслер. Вилим, умеющий быть разговорчивее стаи галок, молчал.
Парень из дома Аметиста, Эберхард Имэ, тоже молчал. Боюсь, ему немного отшибло на Кьясне дар речи.
Племянник полагал, что операция по захвату архива — яйца выеденного не стоит. Шлюпочки сядут, документики покинут убогую пещеру…
А потом можно будет сделать большие и круглые глаза: «А? Что? Какие документики»?
И вдруг имперские малотоннажные шлюпки возникли в небе, принадлежащем Содружеству, и начали стрелять.
Часть десанта так и осталась в тропосфере. Она потом выпадет на Кьясну частями, с дождём.
Прорваться к грунту удалось то ли двум, то ли трём большим десантным шлюпкам, но у всех росли пышные хвосты из «двоек» с «Персефоны».
Более маневренные и лёгкие, «двойки» не могли расстрелять тяжелые десантные шлюпки «на раз», но много времени на раздумья тоже не давали.
Экзотам пришлось сбрасывать бойцов не куда хотелось, а куда вышло. И ворлоки ждали их с нетерпением.
Я, как выяснилось, зря переживал за зверей. Они прекрасно усвоили, чем боевые доспехи десанта отличаются от полицейских. То ли Дьюп объяснил, то ли научила охота на таггеров, но справлялись они с десантом легко.
На бойца нужно было напасть со спины, заключить в тесные объятья, утащить в кусты или на дерево и медленно, с удовольствием съесть.
Десантный доспех не подходит для встречи с инопланетным разумом. Он работает адекватно массе и ускорению нападающего, эффективнее защищая от камнепада, чем от атаки черепах. А вот у полисов имеются ещё и биологические пугалки — местные знают специфику фауны Кьясны.
— Между нами — тёмная вода твоего!.. — взревел Имэ и осёкся.
Он не мог сказать, как полагалось в арте Беспамятных — «невежества». Невежество и Колин — вещи несовместные.
— Ты хуже незнающего! — взвыл он. — Ты извращенец! Ты — наследный лорд на стороне выродков и ублюдков!
— Что ж, — усмехнулся Дьюп. — Быть извращенцем веселее, чем предателем, верно? Ты знаешь, сколько мне было лет, когда мой отец, купив земли на Аннхелле, принес присягу Империи? Но если бы, повзрослев, я перешёл на сторону Содружества, тогда ты обвинил бы меня и в этом? Дуализм — удобная штука. Он, если ты не понял, не только в делении между добром и злом, но в любом делении пополам. Между Империей и Содружеством. Между выродками и… предателями? Ты это хотел сказать?
Похоже, Дьюп ковырнул дядю за самое мясо. Может, слово предательство было табу для Дома Аметиста? Скрывало какую-нибудь мерзкую историю?
Имэ почернел лицом, а глаза вспыхнули так, словно будущего регента жёг огонь, затаившийся где-то под черепом.
— Я убью тебя! — выдохнул он. — Сотру в порошок, развею…
— Ну так убей, если это путь для решения нашего спора, — прервал его излияния Колин. — Надеюсь, моя смерть способна утолить твой религиозный гнев? Помнишь, как поступил в своё время Апло Дерен? Он не смог противостоять Локьё, но сумел склонить весы с помощью добровольной жертвы. Боргелиане воспитаны жертвовать собой ради сохранения общего пути. Недаром эта секта сумела пережить все имперские религиозные выверты.
Как-то нехорошо он это сказал. Внутри у меня завозилось что-то тёмное и неприятное.
— Ты предлагаешь мне жертву, как цену тому, что приорат Содружества не будет препятствовать объединению с ортодоксальной церковью Империи?
— Зачем так сложно? — усмехнулся Дьюп одними губами. — Официальную церковь мы оставим северянам. На Юге — свобода вероисповедания. И ни одна из конфессий не должна быть ущемлена в правах. На Аннхелле и Мах-ми — ортодоксы давно уживаются с многочисленными религиями Содружества. Не думаю, что нужно нарушать это равновесие. Ортодоксальная церковь имеет право на такое же место в жизни общин, как и прочие. И не более того.
— При большом притоке иноверцев религиозные проблемы будут неизбежны! — проблеял Имэ.
— Не думаю, — качнул головой Дьюп. — За время войны мы привыкли решать проблемы и посерьёзней.
Имэ задумался. Похоже, ему не хватало времени для анализа последствий, но он не в силах был признать свою слабость.
— Гарантии тебе не нужны, — пробормотал он. — Раз ты хочешь связать меня жертвой…
Колин кивнул.
— В доме Аметиста и без нарушения данного мне слова будет достаточно проблем.
— Но существуют ещё документы по наследнику!.. — прошипел Имэ.
— Да? — удивился Колин. — А разве кто-то их видел?
— Но… Я должен быть уверен…
Лицо Ингваса Имэ стало неприятным и хищным. Он начал жевать слова. Похоже, в такой манере этот «дядя» и говорил, пока его не доводили до бешенства. Дали бы мне решать, я бы его сейчас же и пристрелил.
— С врагами в своём доме ты разберёшься сам, — Дьюп оскалился, напоминая экзоту, что уж от хищника в нём точно больше. — Локьё и без тебя найдёт, чем заняться, если ты не станешь его дразнить. Мне плевать, кем вы объявите погибшего от мутаций Энека — уродом или мучеником, но я должен быть уверен, что ты не передумаешь. И что мои люди покинут тебя сегодня со всеми подобающими почестями!
Да, я тоже уловил косой взгляд дяди в нашу с Мерисом сторону. Но что задумал Колин, чтобы его дакхи съело⁈ Все эти странные разговоры о жертве?..
— Скажи, — сощурился Имэ, вглядываясь в лицо лендслера, — ты знаешь, что по случайности на «Эскориале» есть волновая клетка?
— По случайности? — удивился Дьюп.
— Ты знаешь… — пробормотал Имэ. — Мне… плевать… с кем… будет… эта… война! — выдавил он, обсасывая и выплёвывая каждое слово. — Месть же я не разделю ни с кем!
Он подался вперёд, становясь вдруг массивнее и выше ростом.
— Вон, вы, все! Убирайтесь!
Сначала я не понял, на кого это он орёт. Имэ таращился куда-то в пустоту, но обращался, похоже, к нам с Мерисом.
Дьюп кивнул генералу, и Виллим потянул меня за рукав. Вот только вес у него был не тот, чтобы меня сдвинуть.
Я набрал в грудь воздуха, собираясь сказать этому собачьему дяде всё, что я про него успел подумать.
— Виллим, забери Анджея! — бросил сквозь зубы Дьюп.
— Нам нельзя уходить! — взревел я. — Он!..
— Он всегда делает то, что он делает! Идём!
Уж чем-чем, а болевыми захватами генерал владел виртуозно.
