Человек. Книга. История. Московская печать XVII века - Ирина Поздеева

В литургической реальности преодолевается несопоставимость и несоотносимость небесного и земного. Для этого необходимы, по учению Церкви, люди, получившие силой Духа Святого право совершать таинства (иереи, архиереи), слово (чин, последование, чинопоследование) богослужения, предписанное Уставом, а также специальное место (храм, алтарь), освященный архиереем антиминс и другие условия, необходимые для вхождения личности верующего в литургическую реальность, которые создавались Церковью. Все построение суточного, седмичного и годичного кругов богослужения готовит прихожанина к восприятию литургического времени и литургического пространства. Время в богослужении то бесконечно ускоряется (в службах суток символически повторяется вся церковная история – от сотворения мира до воскресения Христова), когда «миг равен вечности», то раздвигается – в службах года, то приближается к себе самому – например, в богослужениях Страстной седмицы. То же происходит и с литургическим пространством, когда храм становится вселенной, в которой пребывают Господь и Силы Небесные, а алтарь – то яслями младенца Христа, то гробом, то троном Божества.

Представить действительное влияние литургической реальности на народное сознание и менталитет людей прошлых столетий помогают примеры и из нашего времени, связанные с особенностями средневекового народного сознания, сохраненного русским старообрядчеством, пятый век исповедующим принципиальный традиционализм как основу своего исторического мироощущения. Говоря со многими наследственными сторонниками старой веры, мы, пройдя через ряд недоразумений и ошибок, вынуждены были понять, что большинство из них воспринимают события последних столетий не как собственно историю человечества, а века, прошедшие со времени раскола, – не как историческое время.

Христианское понимание процесса истории – это история раскрытия в мир идеи понимания Бога, возрастания ее в мире и людях. Поэтому высшая точка человеческой истории в этой системе координат – пребывание на земле воплощенной второй Божественной ипостаси. С приходом же и победой в последней православной стране в середине XVII в. антихриста, по учению всех направлений старообрядческого движения (выраженному реже сознательно, чаще бессознательно), история останавливается, прекращается, а точнее – продолжается только в пределах старообрядческих общин, для сохранивших «истинную» веру. Поэтому задаваемые неопытными исследователями вопросы об истории веры вызывали всегда у информанта желание рассказать об апостолах, о святых Ольге и Владимире…

Время собственной жизни тем более не воспринималось как время историческое, а только как время личного опыта, которым можно и должно поделиться с молодыми.

Летом 1976 г., когда американцы подлетали к Луне, мы работали в беспоповских старообрядческих общинах Нижегородской земли (Горьковская область). И тогда видели страх, испытываемый старым знакомым, поспорившим «на бороду», что «Господь не допустит людей коснуться Луны», так как это уже не земное, а «небесное» пространство, земным тварям недоступное. Каясь в своем греховном споре и боясь потерять незаменимый символ истинности и мужественности, наш знакомый пытался найти с нашей «ученой» помощью выход из создавшегося положения. Но, прежде чем нога астронавта коснулась первого из небесных тел, коллективный традиционный разум общины нашел приемлемое разрешение противоречия. Было признано, что не люди нарушили заветы Писания, а Господь, в руках которого время и просторы Вселенной, расширил земное пространство, включив в него и ближайшее к Земле небесное тело[162].

Учитывая тысячелетнее влияние литургических текстов и литургической реальности на народное сознание, гораздо легче понять особенность народного менталитета: идеи и положения, рожденные текстами богослужения, закрепляются в нем как конкретизация и жизненное воплощение основных постулатов Писания. В этом контексте вполне определяется и конкретно-историческая проблема сочетания в народном сознании христианства и язычества, продолжающего и ныне жить в так называемом народном православии, которое пользуется, например, языческими по своей сущности, хотя вполне христианскими по форме заговорами-молитвами. Недаром книги, в которые входили эти тексты в их народном варианте («поганые», то есть неправильные, «дурные» требники), как правило, официальной Церковью уничтожались. Эта проблема, столь актуальная и всесторонняя для средневековой Русской церкви, в более позднее время по вполне очевидным причинам также перешла в сферу богослужения. Сегодня она снова становится все более актуальной.

Можно было бы назвать еще многие снова и снова возникающие в историческом массовом сознании проблемы, в большей или меньшей степени, прямо или косвенно объясняемые требованиями и содержанием православного богослужения. Таковы вопросы истинной и ложной власти и ее легитимности, истинной и ложной Церкви, человеческого долга и т. п. Очевидно, что каждая новая эпоха дает свои ответы на эти вопросы, ссылаясь на одни и те же слова Писания и богослужения; возможность многозначной интерпретации их заложена в сущностных особенностях литургического текста.

Остается пока еще нерешенной проблема типологии богослужебных текстов как исторических источников. Поскольку им всем свойственна фактически единая общественная функция, наиболее четкая классификация этих текстов возможна исходя из внутренних принципов организации самого богослужения. Такой подход позволяет выявить тексты неизменяемых суточных служб, формулирующие наиболее общие положения православия, конкретизирующие основные моменты христианской истории; изменяемые части служб двунадесятых и великих праздников лунного и солнечного церковного года; тексты богослужения «местных» (русских) праздников и памятей русских святых. Среди текстов, не обязательных для всего общества, т. е. «на потребу», необходимо выделить тексты, обслуживающие всестороннее функционирование семьи и личности, сопровождающие человека в самых различных жизненных ситуациях, несомненно во многом определяющих историческую психологию эпохи. Более подробно эти проблемы исследуются в следующей статье данной книги – «Слово богослужения и этноконфессиональное сознание русского народа».

Слово богослужения и этноконфессиональное сознание русского народа[163]

Во все века, когда складывалось массовое православное сознание российских народов и во многом основанный на нем народный менталитет, идеи и положения православного вероучения, так же как государственные, патриотические и другие, доводились до сознания народа более всего и прежде всего через тексты богослужения. Молитвенное общение с Господом было и остается величайшим долгом и величайшим счастьем любого христианина. Церковь как Дом Божий на земле и православное государство, как выше уже отмечалось, должны были обеспечивать возможность повсеместного совершения уставного общественного богослужения и условия совершения богослужения «на потребу» для каждого индивидуального и коллективного субъекта. Человек как член правомочной семьи, признанной обществом, обладающий правами и обязанностями члена этого общества и подданного государства, мог стать таковым только как воцерковленный член Русской православной церкви. И поэтому каждый существенный этап в жизни личности, так же как и вся повседневная жизнь с ее обязанностями, радостями и горестями, совершаются, освящаются и социализируются путем обязательного общественного или частного богослужения, специальные тексты которых охватывали буквально все возможные случаи социальной жизни личности и коллектива.

Чины, молитвословия, молитвы «на потребу» находятся в книге Требник. В XVII в. на Московском печатном дворе вышли 19 изданий Требника, в том числе в 1639 г. две громадные книги: требники Иноческий и Мирской (552 л. и 682 л., обе книги 2°). Первое издание Требника (4°, 783 л.) вышло 25 ноября 1623 г. Было напечатано 1016 книг себестоимостью 1 рубль 20 алтын. Печатались книги на «новом» стане наборщика Дорофея[164].

В ближайшие два года вышли еще два издания Требника (13 декабря 1624 г. и 08 мая 1625 г.). В 1642 г. Требник вышел и в самостоятельной типографии Василия Бурцова. Всего с 1623 по 1697 г. (последнее издание Требника в XVII в.) в Москве было напечатано 22 000 экземпляров этой необходимой для жизни российского общества книги. Именно эти издания и используются в предлагаемой работе[165].

Чтобы понять значение Требника, достаточно перечислить некоторые молитвы и чины, сопровождающие, очищающие и освящающие приход в мир нового человека. Еще до рождения младенца его родители обращались к Господу с молитвой или чином «в чадотворение». Само рождение, наречение имени сопровождались детально разработанными специальными текстами, освящавшими фактически все этапы и детали прихода человека в мир. Назовем хотя бы некоторые из этих молитвосло-вий: «Молитва жене по рож[д]ении младенца», «Молитва жене по рождении и женам, прилунившимся на рождении том», три молитвы «бабе», младенца «приемшей» (повивальной бабке), «Молитва, дитя в колыбель класти», «На пострижение власов младенцу впервые от рож[д]ения его», «О наречении имени младенцу во осьмый день», «Последование молитвы матере со младенцем в сороковый день».