Мозг-гигант - Генрих Гаузер

— …Продолжаю: в обоих полушариях анализируются и систематизируются проблемы, поступившие через центры восприятий со скоростью более одного миллиона идеоимпульсов в минуту. Проносясь по координационным центрам, они образуют идеоцепи…

— Совсем как пишущая машинка! — То была, кажется, реплика сенатора из Вермонта.

— …в некоторых видах идеоцепей проводка настолько тонка, что при монтаже потребовалось пригласить из Панамы самых опытных мастеров по плетению соломенных шляп. А для монтажа сети «условных рефлексов» понадобилась помощь специалиста из русского Института имени Павлова.

— Против этого я возражаю категорически! — нахмурив лоб, заявил сенатор из штата Теннесси. — Уж эти мне иностранцы… Да еще русские к тому же… Если бы этот вопрос был вовремя поставлен в сенате, я голосовал бы против. Забыли, что ли, Пирл-Харбор?

Ли почувствовал, что по всему его телу выступает холодный пот. Сознание беспомощности овладело им с особенной силой, когда в «секторе Телецефалон» посреди непроходимой чащи бесчисленных, тончайших радиоактивных пирамидальных клеток женщина-сенатор из Коннектикута стала взволнованным шепотом осведомляться, где тут… туалет для дам…

Еще хуже пошли дела во время крутого спуска. Достопочтенный член конгресса от Кентукки усмотрел сходство между «мозгом» и угольной шахтой, которую он недавно осматривал; и как раз между двумя мозговыми извилинами, где воспроизводились подсознательные процессы, сделалось дурно даме из Коннектикута…

В кабине «Корабля грез» Скривен от души хохотал, слушая этот рассказ Ли. Уна хлопала в ладоши, как развеселившаяся девочка.

— О, какие Дураки!.. А помните, увидев Гога и Магога, они решили, что проблема домашней прислуги окончательно решена!

Да, Ли и это помнил. Его собственная первая поездка была, оказывается, пустяком в сравнении с нескончаемым кошмаром этой ночи!

Подкрепившись черным кофе, сервированным на Центральной станции, вся правительственная комиссия опустилась в глубинные секторы «мозга», то есть в «грудную клетку», где и сам Ли еще ни разу не бывал.

Ствол главного грузового подъемника шел вниз от Центральной станции еще на добрую милю! Прозрачные стенки клети открывали вид на новые выработки, пройденные на различных глубинах. Для проходки применялись исключительно электрические машины или химические материалы, потому что взрывные работы могли помешать работе «мозга». Строительство производило такое впечатление, будто огромный небоскреб монтируется не вверх, а вниз, в глубину. На всем пути они видели параллельную шахту с прозрачными колоннами, наполненными янтарной жидкостью: позвоночный столб «мозга».

На самой глубине, внизу, руководство перешло к агентам контрразведки. Эти господа стремились к одному: давать как можно меньше информации. Словно видения, мелькали десятки извилистых штолен, пробитых в скальном грунте; фары узкоколейных электровозов, проносящихся по штольням, напоминали горящие глаза каких-то неведомых животных. Дорогу преграждали десятки стальных дверей. Управляемые фотоэлементами, они неслышно распахивались по сигналу провожатого. Наконец группа сенаторов добралась до цели.

— Это атомная электростанция.

С головокружительной высоты они могли бросить взгляд на нечто отдаленно напоминающее сухой док. В центре его возвышался как бы опрокинутый: корпус океанского великана-корабля. Вся эта гигантская машина-автомат была рассчитана на производство многих миллионов киловатт электроэнергии по принципу полного самообслуживания. Она была способна вырабатывать электрический ток годами и десятилетиями, причем ни одна ее часть не двигалась и нигде не было видно ни одного человека.

Гостям предстали удивительные установки для терморегуляции и кондиционирования воздуха; они увидели громадные столовые, жилые помещения, кухни, конференц-залы… Построенные на случай войны, готовые в любой момент к вводу в действие, они покамест, в дни неустойчивого мира, зияли сонной пустотой.

Но самое грандиозное (а для доктора Ли и самое зловещее) впечатление производили так называемые ПКЧ. Сопровождавшие группу охранники расшифровали это сокращение как производство критических частей. На первый взгляд эти производства ничем не отличались от обычных фабрично-заводских цехов. Ряды станков, расставленных наискось, тянулись справа и слева вдоль лент конвейеров. Слышался характерный металлический лязг, резкий звук универсальных сверлильных станков, тяжелые вздохи гидравлических прессов. Лишь через минуту у посетителя появлялось неясное ощущение какого-то беспокойства, а затем он осознавал, чего же не хватает этому производству. Оказывается, не хватало всего лишь… человеческих существ!

— Где же рабочие? — спрашивали сенаторы. — Где слесари, сборщики? Разве здесь никого нет?

— Ни живой души! — отвечали им. — Автоматизация стопроцентная.

Гости постояли у конца поточной линии. Каждые двадцать секунд автомат изрыгал готовый электромотор. Конвейерная лента несла новорожденную машину к испытательным стендам.

— Итак, это производство «А». Сколько же всего таких производств?

— Алфавита как раз хватает.

— Что выпускают остальные?

— Наиболее важные детали. В основном электронные лампы разных типов. Мы не уполномочены вдаваться в подробности.

— Чудесно, не так ли? — произнес один из делегатов.

«Ужасно, — решил про себя Ли. — Развитие „мозга“ почти закончено. Его эмансипация почти завершена!»

Электропоезд доставил всю группу обратно, к главной шахте «позвоночника». Все увидели, что и здесь, на самом дне «грудной клетки», царство «мозга» далеко не кончается, потому что огромные кабели вели отсюда снова в глубину, будто прямо к центру земли.

— Куда ведут эти кабельные линии?

— Они связаны со всеми главными производственными предприятиями страны, со средствами управления важнейших транспортных узлов. В скором времени к «мозгу» будут подключены все автопилоты, все автоматические устройства, управляющие движением самолетов в воздухе, кораблей в океане и поездов на железных дорогах.

— Это замечательно! — в восторге, завопил сенатор Клайтон из Теннесси. — «Мозг» обеспечит нам молниеносную победу в атомной войне! Только граждане свободной демократической страны могли добиться такого полного господства над силами природы!

В одно мгновение мысли доктора Ли пролетели все пространство от Тихого до Атлантического океана, от Берингова пролива до Панамского канала… Как видение, предстала его мысленному взору громадная страна, охваченная щупальцами чудовищного спрута. «Ужасно! — думал он. — Ужасно, что граждане великой демократии вырыли здесь, в этой безыменной горе, могилу своей свободе!»

Это фантастическое путешествие по подземной стране чудес достигло кульминационной точки именно в тот момент, когда все решили, что осмотр окончен и больше ждать нечего. Лифт поднял делегацию к Центральной станции, где под гигантским куполом сияло в ослепительных огнях вокзальное кафе и где сам доктор Говард Скривен, свеженький как огурчик, несмотря на четвертый час утра, встретил своих высокопоставленных гостей.

Гости уселись в ряд, как во французских ресторанах, и лишь только они обратили свои нетерпеливые взоры к буфету, как перед ними появилась изящная дама в черном, с золотой короной волос. Она шагнула в сторону, подняла вверх два пальца, и… в огромном зале начались такие события, как будто Аладин потер свою волшебную лампу!

Под своды купола вступили Гог и Магог. Выкрики удивления и испуганные взвизгивания вскоре сменились аплодисментами и хохотом:

Гог и Магог несли гостям напитки и закуски на подносах. Роботы сервировали угощение с достоинством и ловкостью опытных официантов. Внешне им был придан вид двух бессмертных героев из мультипликационных фильмов Уолта Диснея: знаменитый Микки-маус на задних лапках и добродушного Дональда Дака, — в этом виде они, — разумеется, никому не внушали страха!

Гог и Магог были образцами продукции двух автоматических поточных линий. Выпускались они в «грудной клетке» одним из тех автоматических заводов, которые не были показаны вашингтонским гостям. Роботы Гог и Магог предназначались для обслуживания стратегически важных, но еще не полностью автоматизированных производств, чтобы сделать и эти производства независимыми от ненадежного человеческого элемента. Оба типа роботов, как Гог, так и Магог, еще не вышли из экспериментальной стадии, но уже поражали высоким классом точности в работе. По размеру и по форме оба они напоминали человеческие фигуры, но отличались друг от друга своей конструкцией. Гог — робот для легких операций — управлялся посредством гироскопической системы, которая обеспечивала ему вертикальную позицию; он передвигался на двух коротких ногах, в то время как Магог, предназначенный для тяжелых работ, бесшумно и быстро катался на резиновых гусеницах, словно миниатюрный танк. Оба действовали руками, необычайно длинными, обезьяноподобными. Весь замечательный опыт протезирования человеческих органов, накопленный медициной после второй мировой войны нашел здесь свое применение. Конечностям обоих роботов была придана необычайная подвижность и чувствительность, вплоть до суставов пальцев, управляемых посредством гидравлики.