Наемник - Владимир Поселягин

– Все, можете принимать работу, – сказал он через полчаса, после того как Добрыня поднял давление в двигательном отсеке до трех атмосфер. Стандарт для проверки на утечку.

– Все в норме, – известил он.

– Нормально, – улыбнулся я инженеру.

– Тогда подтвердите прием работы.

– Да, конечно. Готово.

– Всего хорошего, если что – обращайтесь.

– Пока.

Инженер ушел довольный. Еще бы ему быть недовольным. Он неплохо наварил на мне. При монтаже выяснилось, что пустой бак для горючего, один из трех, был треснут и ремонту не подлежал, а так как обнаружил я это после подписания договора, то пришлось менять на свои. Баки были не стандартные, вот и пришлось через этого инженера заказывать их в доках, устанавливал я уже сам. Причем это был не единичный случай, на фактически последние деньги закупил холодильники и Искин восьмого ранга класса «Линкор» новейшего уровня. Именно его я воткнул в управляющую шахту и замкнул на нем управление. Так как мне нужен был помощник, друг, старший товарищ, на которого можно было опереться и с кем можно было посоветоваться, я назвал его Добрыней Никитичем. В основные настройки сразу внедрил некоторые эмоции. Вроде интереса, радости, удивления… мстительности. Главным постулатом для него было: русские не сдаются. Он уже искренне считал себя русским.

Искины восьмого поколения – это фактически личности. То есть не те, что с первого по седьмой ранг, которые считались суррогатами личности, в действительности же являясь программами. Восьмые обучались и могли развиваться. У Искинов были свои «три закона робототехники», они для них – непреодолимый барьер, так что тут можно не опасаться бунта, вроде того, что произошел двести лет назад в империи Каргонт, и использовать их как помощников. Очень ценное приобретение. Несмотря на то что на покупку ушла большая часть моих финансов, оно того стоило.

После ухода инженера рядом со мной проявилась немного плавающая голограмма Добрыни с изогнутой на восточный манер трубкой в руке. Вне корабля его возможности были ограничены. Выпустив сизый дым, он поинтересовался, кивнув на восемь контейнеров, что стояли в углу ангара:

– Что думаете делать, товарищ капитан?

Похоже, зря я просканировал свою память и отдал ее на изучение Искину. Для своего образа он выбирал разных личностей, в зависимости от разговора. Сейчас это был Сталин в своем полувоенном френче.

Тоже бросив взгляд в ту сторону, я вздохнул:

– Удалось что-нибудь выяснить?

Добрыня меня понял и, кивнув, ответил:

– Нашел одного продавца, в базах полицейских он значится как торговец краденым, но весь товар у него не бракованный, вполне на уровне.

– В полицейских базах?! Добрыня!

Искин мгновенно сменил личину на хиленького паренька с толстыми линзами очков.

– Кишка у них тонка поймать лучшего хакера Содружества.

– Ладно, давай ссылку. Я хоть и не спал почти сутки, но потерпеть смогу… Хотя пойду укол тонизирующего препарата сделаю, а то свалюсь где-нибудь.

– Возьми пояс с «Камикадзе».

– Хорошо.

Через час на орбитальном лифте я спускался на планету. Причина поиска продавца черного рынка была одна – мне нужны были запрещенные базы. Нет, не так. Запрещенные к продаже ВОЕННЫЕ базы. Дело в том, что у пиратов было кое-что ценное. Этим ценным являлись четыре боевых меха, сорок армейских скафандров высшей защиты со встроенными Искинами и кучей боевых модулей к ним. К примеру, один мех на черном рынке стоил около полумиллиона, притом что это было откровенное старье. Те, что я обнаружил в трюме, стоили от миллиона и выше. Вот и пришлось озаботиться покупкой базы «Боевые мехи», ну а так как в свободной продаже их не было, пришлось напрячь Добрыню на предмет поиска продавца, что он и сделал. Нет, конечно, можно это сделать, вернувшись, но я не оставляю дела на потом.

Штурмботы, что я починил, как раз предназначались для высадки роты космодесанта или двух мехов, так что у меня будет теперь полноценное пехотное боевое крыло… зачем-то. Главное – разобраться с покупкой баз, и можно уходить в прыжок.

Лифт был переполнен, так что я испытал неимоверное облегчение, когда вышел наружу. На контроле у выхода охрана прицепилась к моему пистолету. По статусу гражданина, как я уже говорил, у меня были бонусы, что подняло мой рейтинг, это позволяло носить оружие пятой категории. Пороховое летальное. Тем более мой статус наемника давал разрешение на ношение даже летального оружия четвертой категории. Вроде игольника или легкого лазера гражданской серии. К третьей категории относились армейские лазеры и ионники. Ко второй – бластеры. К первой – тяжелые штурмовые плазмометы. У меня в каюте, в сейфе, четыре таких лежат, трофеи с пирата. Дорогое оружие, один я сразу приспособил себе как табельное оружие, меня восхищали его хищные линии и четыре ствола.

Поправив пояс, я обошел что-то обсуждавшую молодежь, стоявшую рядом с проезжей частью, и подошел к остановившейся машине такси. Пропустив выпорхнувшую из нее девушку в облегающем платье, я придержал дверцу, собираясь сесть:

– Ну, вот мы и встретились… – услышал я сзади старческий дребезжащий голос, в следующее мгновение почувствовал ослепительную боль в затылке, и наступила темнота.

Очнулся я от похлопывания по щекам. Сфокусировал взгляд на парне, что отходил от меня с пустым инъектором в руках, мне это почему-то не составило труда, попытался потереть затылок. Этому мне помешала стальная цепочка от наручников.

– Шеф, он очнулся, – посмотрев куда-то мне за спину, сказал парень с инъектором.

– Очнулся? Это хорошо, – ответил старческий, смутно знакомый голос.

Я лежал голым на чем-то, похожем на каталку, пристегнутый к никелированным перильцам, идущим по бокам, однако это не помешало мне изогнуться и обернуться. Как ни странно, голова не болела. Явно лекарствами накачали.

– Ну конечно, кто же это может быть! Вас не устроила наша прошлая сделка? Так, по моему мнению, цена была даже занижена.

Позади каталки в кресле сидел знакомый старикашка, что покупал у меня драгоценности. По бокам от него стояли двое громил, не те, что были с ним в кафе, другие.

– Мне кажется, ты мне кое-что должен. Драгоценности оказались фальшивыми, – мерзко усмехнувшись, сказал старик.

Судя по всему, меня банально разводили. В принципе, в сети я читал о подобном, да и Иём рассказывал. Ограбить могли запросто, тут главное – не нанести травм, несовместимых с жизнью, а если уж нанес, то должен вызвать «скорую». Отобрали, грубо говоря, заставили тебя перевести тысяч пятьдесят кредитов, да еще под протокол, так потом попробуй докажи, что тебя принудили. Даже если принудили, протокол-то есть. С кораблями и то такое бывает, хоть и редко. Проанализировав слухи в сети и свое положение, я понял, что оставлять в живых меня никто не будет. Старику это просто невыгодно. Свидетели ему ни к чему.

– Чушь. Вы получили вместе с драгоценностями и документ экспертизы, – стал тянуть время я.

– Да мне плевать на эту поддельную бумажку. Ты должен – значит, заплатишь. Тут в новостях показывали, что ты крейсер нашел, вот я и думаю, что он будет достаточной ценой за это кидалово.

– А не слишком?

Стоит рассказать об одной особенности нейросети. Вести общение можно только там, где есть стационарные системы входа в Глобосеть. Они есть на кораблях, на базах, в городах, но в открытом поле ты не сможешь выйти в сеть, спутники его не накрывают, если только доедешь до какой-нибудь фермы. В городах тоже есть мертвые зоны. В данный момент мы находились именно в такой, так как в углу рабочего стола моргала антенна с поиском сети. Хотя, возможно, была всего лишь включена глушилка.

Мысленно отправив сигнал поиска, я едва заметно улыбнулся, пояс был рядом.

– Не слишком. Тут действует закон. Закон силы. У кого деньги – тот сильнее.

Вспомнив любимый фильм «Брат», я усмехнулся и покачал головой.

– У тебя много денег и что? Я вот думаю, что сила в правде. У кого правда – тот и сильней. Вот ты ограбил или обманул кого-то, денег нажил, и чего? Ты сильнее стал? – Я покачал головой. – Нет! Не стал. Потому что правды за тобой нет, а тот, кого обманул, за ним правда. Значит, он сильнее.

– Ты считаешь себя сильнее? – снова мерзко усмехнулся старик. В отличие от него, один из охранников нахмурился и покачал головой.

– Да, считаю. Расстегните наручники, верните одежду, оружие и… выдайте небольшую компенсацию. Может быть, я тогда забуду.

– Убить, парень, не так просто, как тебе кажется. В первый раз всегда тяжело.

– Мне было четырнадцать лет, когда я убил своего первого, не помню, чтобы переживал или страдал. Ну так как? – Я звякнул цепочкой наручников. – Расстегнешь?

– А если я прикажу своим людям сломать тебе ноги?

– Знаешь, что мне нравится в торосском металле? – медленно спросил я, без опаски посмотрев на бугаев.

– Что?