Каратила - Андрей Поповский

Перед клубом на скамейке сидели человек пять парней, довольно разношерстно одетых, но с обязательными кепками на головах. Они лениво переговаривались и грызли семечки, сплевывая кожуру прямо себе под ноги. Вокруг них все было просто усыпано этой шелухой.

Студенты, не обращая ни на кого внимания, спокойно прошли мимо и уже поднимались по широкой лестнице, ведущей в клуб, когда один из сидящих на скамейке аборигенов крикнул им:

— Эй парни, вы что, вчера не поняли, когда вам по хорошему сказали, что сюда ходить не надо?

— А ты, заморыш, что можешь и по-плохому? — небрежно повернув голову, презрительно поинтересовался Сэмэл.

— Могу, конечно. Давай-ка отойдем вместе за клуб, а там и поговорим.

— Хорошо, давай отойдем и поговорим.

Егор с товарищами, уже дошедшие до середины лестницы, синхронно развернувшись, спустились со ступенек и пошли вслед за четверкой парней, которые, небрежно сунув руки в карманы, вразвалочку потянулись за клуб. Пятый из сидевших на скамейке любителей жареных семечек, мелкий ханурик с хитрой лисьей мордочкой, воровато оглянувшись по сторонам, быстро шмыгнул в открытые двери клуба.

Сразу за клубом находился захламленный пустырь, густо поросший сорной травой. Сияла полная луна, заливавшая все вокруг своим холодным светом, издалека доносились музыка, лай собак и веселый визг девчонок, которых, наверное, уже кто-то щипал за задницу в знак признания их, в прямом смысле, выдающихся достоинств. В густой траве звонко пиликали беззаботные сверчки, и в общем обстановка целиком и полностью благоприятствовала хорошей классической колхозной драке, призом за которую должна была стать горячая любовь местных доярок.

Студенты окружили четверых аборигенов, Сэмэл вышел вперед. Егор держался чуть сзади. Он не хотел принимать деятельное участие в развертывающейся сцене и уже ругал себя за то, что не отговорил товарищей от этого ненужного вояжа в поселок.

— Ну и что ты мне хотел сказать, заморыш? — начал Сэмэл, обращаясь к заводиле, сухощавому жилистому парню лет двадцати пяти.

— А то, что не хер вам сюда шляться.

— А что будет?

— Ноги вам повыдергиваем и спички вставим.

— Давай попробуй, рискни здоровьем, — Сэмэл шутовски развел руки и демонстративно подставил голову. — Сделай мне больно.

В это время из-за угла выбежало более десятка местных парней, вызванных из клуба хануриком, вовремя слинявшим со скамейки.

— А-а-а-а… Глуши городских! — раздался азартный клич поселковых, и они, развернувшись полукольцом, понеслись к месту только начавшейся разборки.

Заморыш, увидев подмогу, попытался внезапно ударить Сэмэла, но тот, только этого и ждавший, ушел от удара, отдернув голову, и мгновенно всадил левый боковой точно в челюсть своему противнику, отправив его на землю.

На пустыре уже во всю разворачивалась драка. Она распалось на отдельные схватки. Местным удалось разбить строй студентов, и они навалились по несколько человек на каждого. Егор, стоявший чуть позади основной группы, оказался первым на пути разъяренных парней, спешащих на помощь своим. Он ушел в сторону от удара кулаком летящего на него здорового парняги, с разодранным в крике ярости ртом и поймал его на встречном движении мощным маваши левой ноги в солнечное сплетение. Тот захлебнулся криком и, переломившись надвое, ушел в аут. Егору некогда было смотреть, что с ним, так как на него навалилось сразу трое противников, бешено орудующих кулаками. Он ушел в защиту, качая маятник корпусом, обкатывая головой удары, сыпавшиеся со всех сторон, и ловя их на подставки локтями и ладонями.

Бум… бац…хрясть…бам… на держи сука! — Егор, выбрав промежуток между ударами, Егор снес одного из противником мощным апперкотом, добавив ему, уже в падении, хук слева. Сразу после этого он снова ушел в защиту, отбил еще несколько ударов и атаковал двумя прямыми накрест сразу двух противников, наседавших на него справа и слева. Один прямой пришелся точно в подбородок противнику, и белобрысый парень с квадратной челюстью, закатив глаза рухнул на землю. Второй удар только скользнул по лицу другого нападавшего, не причинив ему особого вреда, но Егору, оставшемуся с ним один на один, это не помешало. Он добил его жесткими ударами ног по ногам и руками в голову.

— Убью, суки! — по пустырю мчался местный бармаглот с колом наперевес.

Не разбирая, где свои, а где чужие, он стал размахивать колом как пропеллером, так что все шарахнулись в сторону от новоявленного берсерка.

Егор, уже расправившийся со своими противниками, оказался как раз на пути у парня, размахивающего колом. Тот выпуская из ноздрей пар вперемешку с соплями, несся на него, не разбирая дороги, как взбесившийся носорог. Взмах колом и кажется, что удар придется прямо в незащищенную голову, но Егор, крутнувшись волчком на левой ноге, ушел вниз, выполняя правой ногой обратную подсечку "хвост дракона". Его нога как гигантский циркуль подшибла берсерка с колом. Ноги парня взлетели выше головы, и он грохнулся на спину, выронив кол. Егор сразу, как учил Артур, в перекате на земле добил его, сильно ударив ногой по дуге в голову. Потом он вскочил и кинулся на помощь Сэмэлу, который в тот момент, отбивался от двух поселковых, стараясь беречь свою ушибленную правую руку.

Когда Егор побегал мимо затаившегося на земле заморыша, сбитого ловким ударом Сэмэла в начале драки, тот, уже вполне оклемавшись, исподтишка, прямо с земли всадил ему перочинный нож в правое бедро, чуть повыше колена. Егор, почувствовав внезапную резкую боль в бедре, оглянулся и увидел радостную кривую ухмылку заморыша. Еще не поняв, что случилось, он с размаха ударил его ногой в лицо, вбив гадкую улыбку в его гнилые зубы. В горячке, совершенно не обращая внимания на боль в ноге, он спешил на помощь товарищу. Егор срубил мощным ударом одного из противников Сэмэла, а со вторым тот справился сам, отправив его на землю мощным апперкотом. Сразу после этого, яростно крича, Сэмэл погнался еще за одним местным парнягой, драпавшим от него во все лопатки.

Остановившийся Егор, быстро оглядел поле боя. Местные либо со стонами ворочались на земле, либо разбегались кто куда. Наконец пульсирующая боль в ноге напомнила о себе, и он, потрогав намокшую штанину, с удивлением увидел кровь у себя на ладони.

— Егор нам валить надо! — подскочил Сэмэл. — А то эти козлы подмогу или ментов приведут. Что это у тебя на руке?

— Да вот этот гад зацепил ногу чем-то, ножом, наверное. Я что-то на ней стоять совсем не могу, — ответил тот, тщетно в темноте пытаясь посмотреть, что же там у него с бедром.

— Стас, помоги, — Сэмэл и Стас дружно подхватили Егора под руки и бегом потащили его с пустыря в сторону дороги.

Он бежал, поддерживаемый с боков двумя товарищами, с каждым шагом прихрамывая на раненую ногу все больше и больше. Адреналин схватки уже ушел, и боль в ноге была очень острой. Егор перестал опираться на нее и старался помогать волокущим его парням, прыгая на одной ноге. Наконец, самый мощный из студентов — атлет Стас взвалил раненного себе на плечи, и они побежали дальше.

Через полчаса парни, из последних сил несшие на себе Егора, были уже в лагере. Там они занесли его в палатку и положили на кровать. Кто-то побежал за дежурным офицером. Раненый лежал на кровати и слабо улыбался. Всю дорогу он зажимал рану рукой, но все же штанина полностью намокла и сильно пропитавшись кровью Наконец подбежавший дежурный офицер разрезал ее ножом, чтобы посмотреть, что там у него с ногой и не сдержавшись громко выругался.

— Чтоб вас всех… Только этого нам не хватало. Андреев, что случилось? Как тебя угораздило?

— Товарищ майор, да я вышел погулять, хотел ногой по дереву ударить, а там, видимо, что-то торчало — вот я и пробил ногу.

— Не спалось значит, тебе спокойно, решил бля, значит, на ночь глядя, в лесу ногами помахать?

— Ага.

— Ладно, потом разберемся. Быстро в машину его!

Раненого отнесли в видавший виды командирский "уазик". Рядом с водителем сел один из оставшихся на ночь в расположении части офицеров, собравшихся на шум, и машина с пробуксовкой рванула с места, навсегда увозя Егора из лагеря.

Через полчаса он уже лежал на операционном столе в Майкопском военном госпитале и думал об иронии судьбы, которая привела его точно в такое же травматологическое отделение, как и то, в котором он еще недавно пил чай с Яной. Невыспавшийся и злой дежурный хирург, поднятый с жесткой и неудобной кушетки, время от времени шумно зевая, колдовал около ноги Егора.

— Придется тебе немного потерпеть. Обезболивающего у меня нет, — сказал он раненному, вводя зонд в рану.

Егор стиснул зубы от острой боли в бедре

— Почти насквозь ногу пробил. Ну и как же вас угораздило, молодой человек?

— Ночью по лесу гулял и наткнулся на что-то. Наверное, гвоздь из дерева торчал.