Восхождение рейнджера - Филип К. Квантрелл

– Работа нестандартная и непростая… – Эшер всегда начинал торговаться с этой фразы, только на этот раз он действительно верил в то, что говорит.

– Я прекрасно знаю, о чем прошу, рейнджер. Назови цену.

– Хочу счет в Золотом форте. – Эта просьба короля явно озадачила. Золотой форт был центральным банком всего Иллиана, им владело семейство Аддаторн, присматривало за сокровищами всех королевств. – Деньги мне должны начисляться пожизненно, но вы не беспокойтесь, я человек простой, трачу мало. Второе: хочу пять квадратных миль земли на берегу, где-нибудь возле Ивовой рощи. – Вторая просьба его самого удивила. Что, рейнджер, надеешься хоть в старости пожить спокойно?

– Это все? – c улыбкой спросил Ренгар. – Желаешь уйти на покой? Не могу осуждать, время никого не щадит… – Король взглянул на руку, уже испещренную пока блеклыми печеночными пятнами. – Подумай еще. Ведь если все пройдет успешно, ты станешь героем рода людского, откроешь Иллиану врата в Золотой век.

– Так мы договорились, ваше величество?

Его работе определенно помогла бы слава, но Эшер никогда не стремился стать героем.

– Сопроводи кортеж принцессы в Велию, и сможешь начать новую жизнь. – Ренгар подался вперед. – Как я понимаю, за эту цену ты предлагаешь не только свои услуги, но и свою верность. В этом деле ты действуешь как мой представитель, рейнджер. Лорд-маршал Западного Феллиона отрядил тебе в помощь Дариуса Деваля и его Серых плащей, но…

– Серых плащей? Я работаю один.

– Больше никогда меня не перебивай. – В немигающем взгляде короля блеснула сталь. – Ты – мой представитель, не наш драгоценный Деваль. О твоих умениях ходят легенды, но подозреваю, что с аракешами даже у тебя возникнут трудности. К тому же, как ни горько это признавать, Серые плащи – лучшие бойцы в моем распоряжении, потому я их с тобой и посылаю.

– Я думал, Западный Феллион королю не подчиняется… – Что могло быть хуже, чем пойти на такое дело с Девалем и его лакеями!

– Они нуждаются в деньгах. Уверен, когда все кончится, лорд-маршал Хорварт будет у меня под дверью просить еще. И если Велия согласится платить больше, другие королевства тоже повысят ставку, захотят убедиться, что Серые плащи непредвзяты. Кроме того, если я пошлю тебя с ними, не придется рисковать жизнями велийцев. А теперь отвечай на вопрос.

Верностью Эшер не торговал. Четырнадцать лет он провел свободным и не собирался кланяться королям. Но перспектива заслуженного отдыха, вдруг замаячившая перед ним, стоила того, чтобы подыграть. А если не выгорит, можно просто уйти в тень и затеряться в огромном мире. Они никогда не найдут рейнджера, если тот сам не захочет.

– Да, можете рассчитывать на мою верность. Я буду сопровождать и защищать эльфов от вашего имени. Но имейте в виду, главный – я, Деваль должен мне подчиняться. И… – Он помедлил, раздумывая, называть ли последнее требование. – Хочу в отряд двух Серых плащей, которые меня сюда привезли.

И зачем ему это? Он сам не знал.

– Прекрасно! – Ренгар поднялся и направился к обычной двери. – Галкарус и Ловани вас проводят. Выезжайте немедленно.

* * *

Натаниэль и Элайт засели в единственной таверне, где подавали еду после полуночи. Такую пришлось искать за стенами Велии, в деревушке, раскинувшейся среди полей. За исключением двух завзятых пьяниц, ссутулившихся у стойки, таверна была пуста.

Натаниэль закидывал еду в рот, не чувствуя вкуса, – слишком увлекся, представляя, как снова и снова бьет Дариуса Деваля прямо по самодовольной роже. Элайт же скорбно смотрела на тарелку ребрышек.

– На старых скелетах и то больше мяса.

– Жуй. Если не научишься охотиться как следует, это будет последняя нормальная еда до самого Западного Феллиона.

Элайт поворчала, но все же принялась обдирать с костей жалкие остатки мяса. Натаниэль знал, что в голове она снова и снова проигрывает тот бой с бандитами. Так всегда бывало. Не та первая битва, о которой хочется вспоминать, но, по крайней мере, Элайт убила конченого ублюдка. Лицо его она запомнит надолго, оставалось лишь надеяться, что совесть мучить не будет.

– Вернемся в Западный Феллион – и что дальше? – спросила Элайт.

– Ты хорошо справилась, – сказал Натаниэль, обычно скупой на похвалу. – Включу это в рапорт, и станешь настоящим рыцарем.

Элайт эта перспектива не обрадовала. Она тренировалась восемь лет, а последнее испытание закончилось в мгновение ока. Натаниэль знал, что и месяца не пройдет, как она получит первое патрульное задание. Четыре из десяти новичков не возвращались из патруля. Он вел для себя подсчет.

Дверь таверны, распахнувшись, грохнула о стену, зарокотал гром, и в дверной проем, подгоняемый дождем и ветром, вошла высокая фигура – Дариус Деваль, мокрый, с прилипшими к лицу волосами. Натаниэль сжал кулаки.

Деваль быстро оглядел таверну и подошел к ним, мрачный, как погода за окном.

– Дариус?

Тот скривился и глянул через плечо.

– На нас возложена важнейшая задача, касающаяся судьбы всего королевства… – Он помедлил, будто у него язык не поворачивался сказать дальнейшее. – И добиться успеха мы сможем… если вы к нам присоединитесь.

Вспышка молнии высветила Эшера. Он ждал их за спиной Деваля, сидя верхом на лошади, и на его лице расплылась паскуднейшая ухмылка.

Часть 2

Глава 11. К темным берегам

Рейна свесилась с мачты, греясь в лучах полуденного солнца. Благодаря Дыханию моря, приготовленному Фэйлен, она начала наконец получать удовольствие от плавания и теперь любовалась океаном. Внизу волны пытались достать ее холодными брызгами, в небе над кораблем кружил Олли. Они вырвались из шторма в спокойные воды, но черные тучи все еще гнались за ними с юга.

Раскачавшись, она ловко соскользнула по канату и спрыгнула на палубу. Фэйлен стояла у штурвала, но управляла кораблем с помощью магии, посылая в паруса ветер. Мьориган на нижней палубе пытался связаться с Галанором, застрявшим на Драгорне. Шторм всем спутал карты.

– Прошлой ночью Мьориган говорил с твоим отцом, – сказала стоящая на носу Фэйлен. Рейна медленно подошла ближе.

– Что он сказал?

Она прекрасно знала, что ничего хорошего отец сказать не мог. Всю ее жизнь он обращался с ней как с остальными подданными: приказывал и командовал, ожидая беспрекословного подчинения. Если бы не мамина любовь, она была бы уверена, что ее произвели на свет только ради отцовского великого плана.

Но о маме лучше сейчас не вспоминать, тем более что Фэйлен говорила важные вещи.

– Он чувствует, что нам кто-то противостоит. Ни он, ни другие старейшины