Девять с половиной - Марина Рыбицкая

Совместными усилиями они все же пробили дополнительный выход наружу из пристройки, проломив глинобитную стену, и выпали на свежий воздух, сразу переставший быть свежим.

Когда в проломе нарисовался Агилар и узрел скромно сидящую меня, то застыл у фонтана каменным изваянием, булькая негодованием.

– Что-то случилось? – подняла я брови.

– А где?.. – открыла рот госпожа Сирейла.

– Кто? – еще невиннее спросила я.

– Мужчина! – выкрикнула голубая с ненавистью.

– Этот? – залезла я в фонтан и выудила насильника.

– У меня морковка замерзла! – радостно сказал двоюродный дядя. – И персики тоже замерзли! А рыбки красивые!

– Что с ним? – отмер Агилар, переставая вытаскивать саблю, и начал пристально вглядываться в лицо родственника.

– Ты меня спрашиваешь? – уставилась я на него, бдительно не выпуская норовившего вырваться из рук и окончательно заморозить морковку мужчину. – Я его сегодня в первый раз вижу, а ты его всю жизнь знаешь! Вот ты мне и скажи, что с ним такое?!

– А почему у тебя губы разбиты? – перенес свое пристальное внимание с родственника на меня Агилар и нехорошо прищурился.

Тут наш дядя подпрыгнул за бабочкой и дал мне затылком по зубам.

– Еще объяснения нужны? – сплюнула я кровь, ощупывая зубы и потихоньку запихивая нагло лезущие наружу клыки. – Я, понимаешь, спасаю от гибели твоего родственника ценой своей красоты, а мне в ответ что?

– Что? – поднял брови немного отошедший от гнева Агилар.

– То-то и дело, что ничего! – фыркнула я, вытаскивая из фонтана несостоявшегося насильника и вручая остолбеневшему племяннику. – На свое сокровище! Полови с ним… – глянула на притихших женщин, – куриц!

Подошла к держащим мешок с камнями стражникам. Заглянула внутрь:

– Это мне? Как мило! А почему камни не помыли и не отполировали? – Отобрала мешок, взвесила в руке и…

Бац! – досталось госпоже Сирейле.

– Это за то, что оставили несчастного дядю без присмотра!

Бац! – припечатала мешком голубую.

– Это за то, что выбрали в няньки меня! У меня же нет никакого опыта!

Голубая кулем свалилась к моим ногам.

– Прекрасно! – обрадовалась я и немного попинала для оживления.

Голубая не оживилась и почему-то не обрадовалась.

– Ну и ладно, – не стала я расстраиваться. Подобрала эту плесень и начала утрамбовывать в мешок.

– А-а-а! – завопила голубая, становясь фиолетовой. – Не надо! Не надо меня топить!

– Фу! – принюхалась я. – Кто-то уже утонул! – И вручила ценный приз Агилару: – Это ваше!

Пока немного ошалевший мужчина освобождался от камня на шее с камнями в мешке, я подошла к Саиду и попросила:

– Пожалуйста, отнеси меня на мой матрас. Я устала. – И покачалась для достоверности.

Евнух бережно подхватил меня на руки и поинтересовался:

– Почему туда, госпожа Амариллис? У вас теперь свои покои!

– Саид, я хочу отдохнуть, – постучала я его по лбу. – А не упокоиться! Неси куда сказала!

Агилар тут же уронил голубую на землю и отобрал меня у Саида:

– Сам отнесу!

Я прищурилась и спросила:

– А там будет тихо, много секса и еды?

– Там будет все, что ты только захочешь, сегилим, – легко поцеловал уголок моего разбитого рта Агилар, прижимая к себе под потрясенный вздох присутствующих. – Но вместе со мной.

– Беру! – не стала я спорить, обнимая за шею и приникая к нему.

– Тетя! – заорал двоюродный дядя, достаточно шустро передвигавшийся на четвереньках. – Тетя, хочу с тобой! Ты страшная и добрая!

– Ширин! – позвала я, состроив рожицу. – Приручи это недоразумение, пока я страшно добрая!

И меня унесли, потом увезли, а потом уложили туда, где было тихо, много секса и еды.

Глава 18

И просила всего-то ничего – еды и покоя. Получила верблюда. Стою и думаю – подарок или намек?

– Мы уезжаем! – заорал Агилар, проскакивая наружу через весь дворец. – Быстро!

– Господин чего-то желает? – закачала к нему корытами… бедрами прекрасная когда-то одалиска, эдак телеги две сладостей назад. И состроила моему мужчине глазки, прикрывая нижнюю часть лица покрывалом.

– Желает! – сорвал с нее головное покрывало Агилар, набрасывая на мою персону.

Пахнуло тяжелыми сладкими духами.

– Окончательно решил уморить? – вынырнула я из-под ткани, оглушительно чихая. – Мало мне всего, так давай еще вонючей тряпкой заткнем?!!

– Это лучшие духи из Корзуда! – возмутилась женщина, прикрываясь ладошками.

– Это? – не поверила я и еще раз осторожно понюхала. Заметила: – Мне таки кажется, что бодяжили эти духи в ближайшей чайхане. Поймали скунса, сделали ему «хана», добавили настой прогорклых масел… – Тут я еще раз понюхала. – И жасмин для ароматизатора.

Агилар старался не скалиться в открытую.

– Женщина, – повернулась я к одалиске. – Вас нагло надули!

Та моргнула и отвела ладошки от лица, явив себя миру. Мир в нашем лице примолк, переглянулся, и я скомкала головное покрывало, сунула Агилару, шепнув:

– Отдай обратно – ей нужнее!

В этот момент появился Саид, дирижирующий вереницей слуг, нагруженных тюками и мешками. И Ширин, которая тащила за ухо двоюродного дядю хозяина, приговаривая:

– Я те дам заглядывать под подол!

– Я все равно ничего не видел! – орал мужчина, обиженно кривя губы. – Там шаровары! Так нечестно!

– А этих ты зачем с собой берешь? – полюбопытствовал Агилар, ставя меня на землю и принимая из рук Саида чадру. – Оставь его здесь.

– Чтоб за несчастным снова недосмотрели? – вытаращилась на него я. – Вдруг ему попадется кто-то более беспечный? И устроит длительные заморозки овощей и фруктов? Потом же только выкинуть придется!

– Почему тебя это так волнует? – нахмурился хозяин, заворачивая меня в слои ткани с окошком из конского волоса. – Я имею в виду его возможности получать удовольствие.

– Как здорово! – вырвался от Ширин дядя и поскакал к ближайшему верблюду. И недолго думая дернул несчастную животину за куцый хвостик. Верблюд дал дяде пендаля и послал в поильное корыто. Окунувшись с головой, тот выскочил и счастливо прокричал мне: – Тетя, смотри! Здесь вместо рыбок лягушки! – Он выудил одну у себя из шаровар.

И как она туда просочилась? Никак в заначке сидела!

– Удовольствие он может получать и без того, о чем ты подумал, – хмыкнула я, наблюдая в частую клеточку за процессом спасения лягушки от человека. – А вот как он будет размножаться, сейчас не волнует ни его, ни меня. В крайнем случае ему Саид все на картинках покажет. Это у тебя в гареме последняя мода.

– Какая мода? – нахмурился Агилар, подталкивая меня к верблюду.

– Картинки рисовать, – простодушно рассказала я последние сплетни. – Рисуют твой… жезл по памяти и доказывают друг другу, кто именно прав и в чем. Так день и проходит.

– А предпоследняя какая мода была? – начал злиться непонятно на что Агилар.

– Дилдо мерили, – не менее честно ответила я. – И сравнивали. По последним слухам, ни одного одинакового не оказалось. Так что ты человек многогранный и переменчивый!

– Шайтан! – почему-то сильно обиделся Агилар и все же подвел меня к верблюду. – Этот твой.

– Замечательно, – порадовалась я за животное. – Он об этом, надеюсь, знает?

Из дворца выскочила юродивая и, размахивая чем-то крепко зажатым в обеих руках, понеслась прямиком к нам.

– Смотри! – непонятно каким образом опознала она меня в коконе из ткани. – У меня теперь два «господина»! Правда, красивые?! – И разжала кулаки, показывая два потертых заменителя мужчин.

– Марьям, – наклонилась я к ней, – вот твой господин. – И показала на Агилара.

Юродивая посмотрела на деревяшки, потом на мужчину, покачала непокрытой головой и твердо заявила:

– Не похож! – И пошла показывать свои приобретения дяде.

Они сразу нашли общий язык и через какое-то время играли в битву, используя заменители вместо сабель.

– Какой любопытный способ, – заинтересовалась я. – Я думаю, этим еще никто не сражался.

Но Агилару почему-то было скучно и совсем не смешно. Или он узнал о себе много нового?

Я знакомилась с верблюдом, пользуясь моментом, пока кто-то подсчитывал, сколько нужно палачей для наказания всего гарема, и не мог рассчитать, потому что на одного экзекутора приходилось десять с половиной наложниц. И хозяин, скорее всего, никак не мог определить, как нужно делить – вдоль или поперек.

Мне хотелось подсказать, что можно по диагонали, но я ни разу не подстрекатель. Так что пусть сам до этого додумывается!

Наконец, так ничего и не придумав, Агилар дал отмашку погонщику верблюдов, и тот подбежал к нам. Приказав верблюду улечься, погонщик согнулся в раболепном поклоне. Агилар легко меня поднял и усадил промеж горбов животного, дав в руки поводья. Убедившись, что сижу я крепко зажатая и никуда сбегать не собираюсь, гыкнули, поднимая верблюда.