Что скрывает Эдем - Кара Грант

шептала слова своей чудо-формулы. Мои губы двигались с максимальной скоростью и с минимальной слышимостью – пускай присутствующие гадают, напеваю я песню или плету кружево вербальных чар. Мысленно поставила отметку «усвоено» напротив еще одного урока лучшего писателя Либрума.

Таким вот причудливым образом я создала «фундамент», потом наложила его на нижнюю часть капсулы. Сделала оборот, взмахнула руками, как дирижер – и радиоволновые маячки-фиксаторы, материализовавшись в воздухе, эффектно, словно гвозди, впились в черное прямоугольное полотно. С удовлетворением покачала головой в такт мелодии, изобразила волну и, став бочком, уверенными перекрестными шагами двинулась вниз.

Зрители испуганно ахнули, но подошвы моих белых скетчерсов по-прежнему крепко прижимались к сфере. Я улыбнулась, наслаждаясь произведенным эффектом, но не теряя при этом контроль над фантазией. Сделала оборот, покуражившись, потом изобразила лунную походку и только после этого сняла с шеи кулон с эфириусом, который еще утром мне выдал Верховный архонт (ибо кому охота карабкаться на висящее в центре пропасти творение писателя-новичка, которое в любой момент может развеяться). Вытащила дозатор, взмахнула рукой – и крохотная розовая капелька коснулась «фундамента», закрепляя мой прототип.

Угроза отправиться в свободный полет растворилась, и мне даже задышалось легче.

Коллеги дружно зааплодировали, господин Штольцберг послал одобрительную улыбку, и я приступила ко второй части шоу – материализации цветущего сада.

Вытащила из кармана мешочек с семенами и, пританцовывая, принялась небрежно разбрасывать их по черному прямоугольному полотну. Параллельно шептала уже привычные слова, создавая сочную малахитово-лаймовую газонную траву. Затем из моих семян появились ростки, а вскорости и фантазийные розовые кусты, приятный сладковатый аромат которых теперь стойко ассоциировался с триумфом.

Звучала бойкая темпераментная песня. Ребята свистели, громко хлопали в ладоши, подбадривая. Кое-кто даже напевал провокационный припев, который фактически содержал признание в любви, отчего губы Шона кривились в омерзительно самодовольной улыбке. Я перехватила его пристальный магнетический взгляд и уверенным тоном сказала в микрофон:

– Даниэль, помнишь, я была должна тебе желание?

– Да, – с предвкушающими нотками в голосе отозвался он.

– Твой выход.

– Понял, – с готовностью выпалил приятель. – Уже иду.

В ожидании своего компаньона (ну, это только я его ждала, а остальным было невдомек, что вместо соло был запланирован дуэт) поднялась на крышу сферы, поставила бумбокс на плечо и, аккуратно его придерживая, спустилась вниз и продолжала зажигать. Внезапно двери моего рабочего кабинета распахнулись и в воздухе возникла дорожка из желтого кирпича, по которой Даниэль, с восторгом озираясь по сторонам, направился ко мне. Протянула ему руку, помогая переместиться в другую плоскость.

– Супер! – широко улыбаясь, произнес приятель, когда оказался рядом.

Я просияла, продолжая легонько двигаться в такт мелодии и он, покачав головой, предложил: – Потанцуем?

– Давай, – весело отозвалась я и Даниэль, шутливо меня покружив, резко наклонил чуть ли не до самой травы.

– Это частная вечеринка или к вам можно присоединиться? – долетел до нас озорной голос Макса.

– Присоединяйтесь, конечно, пока есть свободное место, – прокричал в ответ мой компаньон, что послужило ребятам сигналом к действию.

Первым к нам рванул Макс, следом под ручку с Тимом Мари. Они смеялись, шутили и с восторгом озирались по сторонам. Я обняла дезориентированную подругу, желая разделить с ней свою радость и она, немного привыкнув к тому, что с этого ракурса все видится вверх ногами, расхохоталась.

– Майя! Иди сюда! – прокричали мы вместе, подзывая девчонку, но она испуганно затрясла головой, что означало «да ни за что на свете!». Хотя я буквально кожей ощущала, что ей очень хочется к нам присоединиться.

Поэтому отправила с миссией «Похищение» парней. Даниэль с Тимом настойчивыми уговорами и нахальными подталкиваниями в спину приволокли к нам Майю. Макс подбежал к Лизе, которая, выпив достаточное количество кофе, благосклонно согласилась поучаствовать в нашей авантюре. И ребята, прихватив заблаговременно приготовленные бокалы и ведерко с шампанским, оказались в моем цветущем саду. Ну вот, почти весь отдел в сборе.

– Кристина! Йелло! – хором прокричала наша компания, пританцовывая.

Они переглянулись, и господин Фейн галантно предложил руку куратору.

– Почему бы и нет. Прототип в продажу поступит еще не скоро. А мне не терпится его испытать, – усмехнулась Кристина и протянула ему руку в ответ.

Вместе они церемонно поднялись по материализованной дорожке к моей капсуле, а дальше мы всем скопом помогли им сменить плоскость и познать прелесть зеркального пространства.

Пока Даниэль пытался откупорить бутылку шампанского воображаемым штопором, Макс с Тимом делали ставки, куда же угодит пробка. Но траектория ее движения ничем не отличалась от привычной, так что ребят постигло разочарование.

Мы хохотали, чокались бокалами, но тут внезапно мой взгляд зацепился за ноги в белоснежных брюках. Шальная идея лампочкой Эдисона загорелась в голове, и я, шаловливо закусив губу, обратилась к Верховному архонту:

– Господин Штольцберг, не желаете ли к нам присоединиться?

Ребята, сообразив, чего я добиваюсь, с энтузиазмом подключились к уговорам:

– Давайте! Здесь классно!

Верховный архонт медленно повернул голову к господину Феррену, окинул его испытующим взглядом, будто бы обдумывая, чью сторону принять. Шон выглядел мрачным, Ирена переводила острый взгляд с меня на него, господин Шульте пребывал в легком недоумении.

– Не беспокойтесь, это вам не полеты на экспериментальных кабриолетах без защитного купола. У меня все безопасно, – не удержалась я от подколки.

Господин Штольцберг криво усмехнулся, оценив шутку, и под бурные аплодисменты поднялся в мой сад.

– Поздравляю, Карина, ваш проект однозначно удался, – тихо сказал он, принимая бокал.

– Спасибо, – просияла я. – Мне самой до сих пор не верится, что все получилось, как надо.

– Даже более чем. Уверен, вас в Эдеме ждет блестящее будущее. – Я смущенно улыбнулась, и господин Штольцберг, уловив перемены в моем настроении, решил сменить тему. – Научите меня танцевать ваш победный танец?

Я с готовностью кивнула. Кто посмеет отказать Верховному архонту ФФЗ?

В общем, моя презентация прошла феерично. А когда народ наконец стал расходиться и мы с ребятами начали выбираться на крышу, я отключила все свои датчики. Что ж, ценный материал собран. Осталось его обработать и придумать, как приспособить к делу.

Вечером курьер мне принес красные розы от господина Феррена с изумрудным колье и предложением встретиться. С украшением разделалась по стандартной схеме, то есть вернула отправителю. Что касается приглашения, то решила его проигнорировать. И вместо того чтобы скоротать вечер субботы в компании бывшего любовника, отправилась в Пантеон на зов шатра воспоминаний.

Шон звонил пару раз, сообщил господину Николасу свой номер и просил с ним связаться.

Но я уже мысленно поставила в наших отношениях точку, поэтому упорно придерживалась тактики дистанцирования. Хотя соблазн увидеть его снова и возникал. Но всякий раз напоминала себе его слова «я вызову тебе таксолет» – и чувства уступали место рассудку. Мне казалось, что господин Феррен все понял и больше не станет меня беспокоить. Однако я ошибалась.

Кажется, это было во вторник. Я сидела на лугу около мандариновой рощи в своем роскошном белоснежном шатре, увешанная датчиками и накидывала формулу материализации, как внезапно раздался звонок.

– Шон Феррен запрашивает разрешения войти, – оторвал меня от важного занятия компьютерный женский голос.

Первой мыслью было притвориться, что никого в сфере нет. Но так поступить было бы слишком малодушно. К тому же это можно было легко проверить. Поэтому, обреченно вздохнув, тихо сказала:

– Разрешаю, – и нехотя выбралась из своей уютной фантазии.

Быстро привела в порядок прическу, огладила плиссированные складки розового шифонового платья. Туфли валялись где-то под столом, но всякое желание лезть за ними туда мгновенно испарилось, стоило лишь представить кривую ухмылку господина Феррена, заставшего меня в такой интересной позе. Так что нежданного визитера пришлось встречать босиком.

Двери капсулы распахнулись – и первый писатель Либрума уверенной размашистой походкой прошествовал внутрь. Однако резко остановился, с интересом разглядывая обстановку. Сосредоточенное выражение его лица неожиданно сменилось каким-то удивленно-восхищенным и мягким, что ли.

– Красиво – протянул Шон, тепло улыбнувшись. – Теперь понятно, почему ты пахнешь мандаринами, – добавил он ласково.

От этого комплимента сердце в груди сжалось, но я приказала себе не поддаваться