Дилижансом, дирижаблем - Степан Кулик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Будем надеяться… – пожал плечами сотник.
– Что-то не так?
– После привала басурмане усиленно путали следы. Мои следопыты считают, что большая часть чамбула не вернулась за кордон, а по-прежнему находится где-то здесь. И если девушки с ними… Разумность башибузуков – последнее на что можно рассчитывать.
– От судьбы не уйдешь… Господь милостив. Что известно о тех двух пассажирах, которые выкупили Орденскую бронь?
Сотник дернул щекой, мол, а чем жизни достойных братьев важнее остальных, но свое мнение оставил при себе.
– Ничего конкретного. Пока не стемнело, отработали два следа. Один, не самый многочисленный, привел в плавни. Там басурман ждали лодки. Из-за наступившей темноты, поиски пришлось прекратить. Оставили засаду. А утром два разъезда пройдут по берегу. Не исключено, что это уловка… Басурман могли отвезти в сторону, где снова высадили на наш берег. Второй след, примерно в дюжины полторы коней, направляется на запад. Мы прошли по нему десять верст и тоже ждем рассвета. Почва там каменистая… Но, я думаю – это смертники. Приманка. Потому что есть и третий след, самый хитрый… Отделился от основного и повернул на север. Если б Василий до ветру не отъехал… В общем, могли не заметить. Ловок, шельма…
– Один?
– Нет, кажись, двое… Ночь, будь она неладна… Инженер паробус с мертвецами привел на станцию где-то в третьем часу. Пока от него более-менее вразумительного ответа добились не меньше часа угробили… Он же сумасшедший. Хорошо с ним карлица была, подтвердила рассказ. Пока нам дали знать… Честно говоря, я до последнего не верил… Но, там столько крови пролилось, что до сих пор смертью пахнет. Одного я так и не понял: как сам Копытин там оказался?
– Интересный вопрос, – согласился Никитин. – Есть у меня одна мыслишка в запасе… Будем надеяться, что с рассветом мы сможем найти ответ. А заодно и все прочие узелки размотаем…
Глава девятая
Утро 16-го июля. Херсонская губерния. Воздушный шар инженера Копытин. Местность Крутой ЯрРазбудил воздухоплавателей не петушиный крик, а возмущенный клекот орла. Огромный беркут, распластав крылья парил в каких-нибудь десяти метрах от аэростата, возмущенно косясь на диковинную штуку, посмевшую вторгнуться в его владения. Глаз орла недобро посверкивал, и вполне вероятно, пернатый хищник намеревался в бою отстаивать свои права на территорию.
Вряд ли атака беркута могла повредить крепкую оболочку шара, но рисковать Александр не собирался. В этом вояже и так слишком многое отдано в руки судьбы. А как гласит одна из главнейших солдатских заповедей: «На Бога надейся, но и сам не плошай».
Князь привстал на колени и взял в руки карабин.
Его движение не осталось незамеченным зоркой птицей. И если орел мог и не разбираться в аэростатах, то что такое человек с ружьем, знал наверняка. Беркут взмахнул метровыми крыльями, и мгновенно поднялся над шаром. И уже там, в безопасности, возмущенно заклекотал. Но сражаться с человеком все же расхотел. Так что когда орел в очередной раз возник в зоне видимости, то был уже размером с жаворонка.
– Родион, просыпайтесь, готов биться об заклад, такой красотой вам любоваться еще не доводилось.
– Ой, да летал я вашим Аэрофлотом… – пробормотал сквозь сон спутник, нехотя разлепляя глаза. – Позовите стюардессу. Кружка эспрессо или мокачино мне бы сейчас не повредила. И вообще, день приезда и день отъезда не считаются. Это во-первых…
Просыпаться Родиону совершенно не хотелось.
Сырость, неопределенность местонахождения, канонада не приближающейся, но и не отстающей грозы не способствовали приятным сновидениям. И когда сон все же сморил аэронавтов, они большей частью беспокойно ворочались, вскрикивали и бормотали что-то в кошмарах. Соответственно, заснули по-настоящему, только под утро после того, как буря растеряла силу, а вместе с ней поутих и ветер.
Но, понемногу ясность мыслей возвратилась, и Родион вспомнил, что находится не дома. Ни во-первых, ни во-вторых…
– С добрым утром, князь. Как почивали?
– Благодарю. Отменно, – в тон ответил Александр. – Перина душноватая и сенник немного сбился, а в целом весьма недурственно. А вы, друг мой, я вижу – не в восторге?
Родион собирался продолжить легкий треп, но как раз поднялся на ноги и окончательно продрал глаза.
– Боже мой! Какая красотища… Знаете, князь, мне кажется, если бы все люди могли хотя бы изредка воспарять, как птицы, – ни у кого даже сомнения не возникло бы в божественности создания.
Чистое, словно вымытое грозой, небо раскинулось во всю обозримую ширь, невесомым, шелковым шатром накрывая степь, больше всего напоминающую кукольный мирок, а не топографическую карту, как из иллюминатора самолета. Сказочную сцену, просыпающуюся для очередного представления, вместе с розовеющим восходом.
– А разве кто-то в этом сомневается? – недоуменно переспросил Александр. – В Божественном Акте Творения?
Вместо ответа, Родион сделал печальное лицо и горько вздохнул.
– В каком ужасном мире, вам пришлось родиться… – повторил уже однажды высказанную мысль князь. Но в этот раз продолжил ее неожиданным умозаключением. – А знаете, мне тут подумалось, что не зря Господь удостоил некоторых из вас возможностью попадать к нам. Стало быть – заслужили пожить по человечески.
– Спасибо, ваше сиятельство. Отрадно ощущать свою избранность. Но, не претендую. Таких как я в моем мире миллионы… Если не миллиарды.
– Об этом не нам судить, – остановил его не терпящим возражения тоном Александр. – Лучше возблагодарим Иисуса Христа за день вчерашний и посмотрим, где бы приземлиться. Честно говоря я не отказался бы поплескаться в ручье и ощутить под ногами твердь более надежную, чем корзина из ивовых прутьев.
– Всецело поддерживаю… – Родион указал на Шона, безмятежно справляющего легкую нужду, забравшись на край люльки и повиснув на вантах, удерживаясь одной рукой. – Можно, конечно, и так. Но, боюсь, в обществе не поймут. Как считаете?
– Шон, негодник! – возмутился князь. – Ты хоть посмотрел, что под нами? А если бы там были люди?
– Шон смотрел… – ответил тот, запахивая халат и запрыгивая обратно в корзину. – Никого нет. Нигде нет…
Карлик был прав. В обозримом пространстве не было видно ни одного строения или какого иного свидетельства человеческого жилья. А это, с учетом высоты полета, примерно на пятьдесят верст вокруг.
– Интересно, куда нас занесло? – заинтересовался Родион. – Пусто, как в первый день, того самого творения, о котором вы упоминали, князь. Надеюсь, моя «проходимость» не заразна, и нас не перебросило в очередной раз? Только теперь к началу мироздания.
Александр пригляделся внимательнее.
– Не волнуйтесь. Сдуло нас от Бессарабии на весьма приличное расстояние. Без курвиметра точно не скажу, но, если считать от Аккермана, то верст на триста с гаком.
– Ого! Как на экспрессе прокатились!
– Точно. К счастью, ветер не менялся, так что мы по прежнему в России, и местность эта мне знакома…
– Уверены? – Родион недоверчиво оглядел пустынную степь. В Бессарабии тоже деревни не наползают друг на дружку, но все же – круг диаметром в сто километров хоть одно-два поселения непременно захватил бы. А тут, и в самом деле, как на заре человечества. Даже спокойно пасущееся стадо диких сайгаков в наличии.
Князь улыбнулся.
– Вообще-то, офицерам положено уметь читать карты и ориентироваться на местности с высоты птичьего полета. Но, тут другой случай. Приходилось в кадетском корпусе по топографии зачет сдавать. Как раз по Херсонской губернии. Видите вон тот водоем?
Александр указал рукой в направлении фиолетово-темной кляксы. С северной стороны оттененной еще более жирным и темным росчерком – небольшим лесочком.
– Если мне не изменяет память – это место носит название Крутой Яр. Водоем стратегического значения юго-восточнее от Николаева и северо-западнее Херсона.
– Князь, – Родион уловил за нарочито бодрым тоном скрытую тревогу. – Прошу прощения, но кажется, вы что-то скрывает. Нет?
– Ничего такого, что вы не можете увидеть сами… – Александр пнул пустую канистру из-под сжиженного газа. – У нас большее нет горючего. Как и попутного ветра.
– Я в географии не силен, – почесал затылок Родион. – Тем более, здесь. Но это значит, что за ночь мы промахнули мимо не только Аккермана, но и Одессы?
– Совершенно верно, – торопливо подтвердил князь, словно радуясь, что можно поговорить о чем-то еще. – Доводилось бывать?
– Только в своем мире. Там это огромный город, морской порт, курорт… С миллионным населением и таким же товарооборотом.
– А у нас Одесса всего лишь уездный городишко. Пыльный, скучный и жаркий. По одной простой причине – здесь почти нет питьевой воды… Кстати о воде… – князь снова указал вперед. – Там нас ждет целое озерцо для омовения, дрова для костра. Так что еще нужно для счастья паре воздухоплавателей? Отдохнем, приведем себя в порядок и подумаем, что делать дальше. А то, признаться, во время ночной канонады и фейерверков, мысли мои разбегались прочь, при каждой вспышке молнии. И чем ближе она сверкала, тем проворнее они прятались.