Казачество в 1812 году - Алексей Шишов

Бригада генерал-майора В. Т. Денисова 7-го в составе:

Донской казачий Денисова 7-го полк (командир – войсковой старшина Г. П. Победнов 1-й).

Донской казачий войскового старшины И. И. Жирова полк.

Бригада генерал-майора Д. Е. Кутейникова 2-го в составе:

Донской казачий подполковника К. И. Харитонова 7-го полк.

Симферопольский конно-татарский полк подполковника князя К. Балатукова 1-го.

Помимо разночисленных бригад платовского летучего казачьего корпуса в состав сил 1-й Западной армии входили следующие отдельные полки иррегулярной конницы:

Атаманский казачий полк Донского войска полковника С. Ф. Балабина 2-го.

1-й Бугский казачий полк есаула С. Ф. Жекула.

1-й Башкирский конно-казачий полк майора М. М. Лачина.

1-й Тептярский полк майора Н. А. Тимирова 1-го.

Донская конно-артиллерийская 12-орудийная рота № 2 (командир – войсковой старшина П. В. Суворов 2-й).

Всего в составе иррегулярных войск 1-й Западной армии числилось (на 24 августа): 72 конные сотни и 12 орудий; около 5600 человек. Все полки состояли из 5 сотен, кроме Атаманского полка, имевшего 7 казачьих сотен. Полного, то есть штатного, состава даже близко не имела ни одна из казачьих сотен, ни один полк.

Помимо этих сил, в состав 1-го резервного кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта, генерал-адъютанта Ф. П. Уварова входили казачьи гвардейские части – Лейб-гвардии Казачий полк (3 эскадрона) и гвардейская Черноморскоя сотня, состоявшая при этом полку. Они входили в состав 2-й бригады корпуса вместе с таким же легкоконным Лейб-гвардии Гусарским полком.

Лейб-гвардии Казачьим полком командовал генерал-майор, генерал-адъютант граф В. В. Орлов-Денисов. Он же стоял во главе бригады. Гвардейской Черноморской сотней командовал войсковой старшина А. Ф. Бурсак 2-й.

Иррегулярными войсками 2-й Западной армии командовал генерал-майор А. А. Карпов 2-й. Его штаб состоял из: обер-квартирмейстера – капитана Свиты Его Императорского Величества по квартирмейстерской части И. И. Шица и дежурного штаб-офицера есаула Н. Л. Денисова. В состав казачьей конницы (она делилась не на бригады, а на отдельные отряды) багратионовской армии входили:

Донской казачий полковника А. И. Быхалова 1-го полк.

Донской казачий войскового старшины И. В. Грекова 21-го полк.

Донской казачий полковника О. В. Иловайского 10-го полк.

Донской казачий полковника Т. Д. Иловайского 11-го полк.

Донской казачий войскового Карпова 2-го полк (командир – войсковой старшина П. А. Калинин).

Донской казачий войскового старшины Д. Д. Комиссарова 1-го полк.

Донской казачий подполковника Г. Г. Мельникова 4-го полк.

Донской казачий Сысоева 3-го полк (командир – есаул Т. Т. Рыковсков).

Донская 12-орудийная конно-артиллерийская рота № 2.

Всего в составе казачьих войск 2-й Западной армии (на день 17 августа) числилось 40 сотен (3016 человек) и 12 конных орудий. Все полки были 5-сотенного состава. В них на день 26 августа тоже отмечается большая убыль личного состава.

Таким образом, в Бородинском сражении участвовало около 9,5 тысячи человек иррегулярной (казачьей) конницы при 24 орудиях Донской артиллерии. В это число не входят казачья гвардия, 2-й Бугский казачий полк (5 сотен) подполковника М. А. Немцо-Петровского, состоявший, как конвой, при главной квартире 1-й Западной армии, и 3-й Бугский казачий полк (5 сотен) майора К. И. Селистратова, состоявший в конвое главной квартиры 2-й Западной армии.

…Участие казачьих войск в «битве гигантов», как порой называют генеральное сражение «грозы 12-го года», выразилось, прежде всего, в рейде на левый фланг позиции Великой армии платовского летучего казачьего корпуса и кавалерийского корпуса генерала Уварова. Сам рейд, его организация и результаты вызывают много споров среди исследователей в силу многих обстоятельств, что подтвеждается мемуаристами и умозаключениями отечественных и зарубежных историков на протяжении последних двух столетий.

«Предистория» рейда корпусов атамана Платова и генерала Увалова на Бородинском поле описана мемуаристами не раз. Не оказался в стороне и Карл фон Клаузевиц, известный военный теоретик и историк, одно время служивший в русской армии в чине подполковника Свиты Его Величества по квартирмейстерской части. В своем известном военно-историческом труде «1812 год» Клаузевиц описал то, как в кутузовской ставке в Горках принималось решение о проведении на поле Бородина кавалерийского рейда:

«Около 8 часов утра, находившаяся по ту сторону Колочи деревня Бородино, которую защищал один егерский полк, была уже потеряна, и бой продолжался за обладание расположенными в центре укреплениями. Со стороны русских было принято решение организовать наступательный маневр против левого фланга французов.

Дело в том, что на правом фланге русских генерал Платов с двумя тысячами казаков занялся розыском брода через Колочу, переправился через нее и был крайне изумлен, не найдя почти вовсе неприятеля там, где предполагалось все его левое крыло….

Короче говоря, Платов отправил к Кутузову принца Гессен-Филиппстальского, сопровождавшего его в качестве добровольца, чтобы сообщить главнокомандующему о сделанном им открытии и предложить двинуть значительную кавалерийскую массу через брод, чтобы ударить в слабый пункт противника.

Принц Гессенский – молодой неопытный офицер, который, пожалуй, больше самого Платова был увлечен этой идеей, обратился к полковнику Толю и так живо изобразил ему это дело, что оно в первую минуту действительно представилось чем-то значительным. Толя удалось привлечь на сторону этой идеи; он тотчас поехал к князю Кутузову, который расположился у небольшой деревни Горки.

Автор, состоявший тогда в должности обер-квартирмейстера при первом кавалерийском корпусе (Уварова), находился в свите своего генерала как раз у Кутузова, когда подъехал полковник Толь. Последний только что вернулся с левого фланга и сделал доклад Кутузову, что все обстоит превосходно и что князь Багратион отбил все атаки. (В первые два часа боя иначе и быть не могло.)

В этот же момент пришло ошибочное донесение, что Мюрат взят в плен в центральном укреплении, временно очищенном русскими и затем снова занятом ими. Это вызвало взрыв энтузиазма, многие высказывались за то, чтобы немедленно сообщить это известие войскам; некоторые более хладнокровные генералы полагали, что ввиду полной невероятности такого известия следовало бы подождать подтверждения; впрочем, этому рассказу верили в течение целого получаса, хотя Мюрат так и не прибыл, что объяснили тяжелой раной, полученной им. Теперь нам стало известно, что то был не король Неаполитанский, а генерал Бонами, получивший тяжелую рану и оставленный французами при отступлении.

Среди общего энтузиазма и под радостным впечатлением благоприятного оборота, который принимало сражение, полковник Толь доложил Кутузову предложение принца Гессенского; сразу было видно, что Толь, чересчур увлеченный общим настроением, поверил, что сильная диверсия кавалерийского корпуса на левом фланге противника даст новый могучий импульс всему делу и, пожалуй, приведет к успешному решению сражения.

Итак, он предложил воспользоваться для этого силою в 2500 коней легкой гвардейской кавалерии, остававшейся пока совершенно праздно позади правого крыла. Кутузов, выслушивавший все донесения и речи совершенно с рассеянным видом, и лишь время от времени отвечавший: «Хорошо, сделайте так», и на это предложение сказал: «Ну, что же, возьмите его!»

На кавалерийский рейд в левый фланг позиции Великой армии главнокомандующий М. И. Голенищев-Кутузов возлагал большие надежды (документально не подтвержденные), о которых историки ведут полемику по сей день. Он был недоволен действиями прежде всего атамана Платова, а не генерал-адъютанта Ф. П. Уварова. Только этим можно объяснить так трудно воспринимаемый факт, что Кутузов при всем своем отеческом отношении к русскому воинству не дал хода платовскому рапорту о представлении к награждению отличившихся на Бородинском поле из его летучего корпуса.

Более того, сам Матвей Иванович, имевший впечатляющее созвездие орденских пожалований от своих и европейских монархов, за генеральную баталию Отечественной войны 1812 года не был награжден никак. На него, пусть и не на самое долгое время, легла опала главнокомандующего.

Ожидания от кавалерийского рейда корпусов Платова и Уварова в оценках мемуаристов из числа высшего командного состава разнятся. Так, генерал от инфантерии М. Б. Барклай де Толли в «Изображениях военных действий 1-й Западной армии в 1812 году» отмечал:

«Князь Кутузов отрядил 1-й кавалерийский корпус к Москве реке для нападения на левый фланг неприятеля с помощью казаков генерала Платова, если б сие нападение исполнилось с большой твердостию… то последствия оного были бы блистательны».