Группа «Альфа» - Марсинко Ричард

Именно поэтому, несмотря на дикую усталость, я работал всю ночь, как дьявол. Я был не один. Мои ребята, после своего возвращения в Вашингтон, перевернули землю и небо в поисках нужной информации и раздобыли великолепные данные, которые я мог использовать. Но мне нужно было больше. Поэтому я послал Стиви Вандера в штаб-квартиру ВМС в Вашингтоне, где он мог «воспользоваться» терминалом компьютерной сети разведки, и приказал ему «вытянуть» всю засекреченную информацию о наших отношениях с Китаем и Россией, до которой он смог дотянуться шаловливыми лапами. Я поднял Тони Мерка из теплой постели, притащил его в квартиру военной разведки и заставил распечатать мне столько докладов управления о текущих операциях китайских разведслужб, сколько он согласился передать мне после моих долгих убеждений в необходимости этого.

Затем я разложил на полу в своем доме каждый листочек бумаги, собранный моими ребятами и мною, рассортировал их, перепроверил, просмотрел еще раз и свел все в несколько досье.

Томас Е. Крокер, генерал вооруженных сил США, председатель Объединенного комитета начальников штабов, вошел в дверь своего офиса в 6 часов 21 минуту в сопровождении двух адъютантов. Я знал одного из них, полковника О’Греди. Круглая плешь на голове и старомодное пенсне на носу делало его похожим на священника, у которого я был служкой в Нью-Браунсвике, что в Нью-Джерси. О’Греди работал с председателем более пятнадцати лет. Но второй адъютант был новый: женщина тридцати с лишним лет (гражданская с головы до ног), одетая в темно-голубой брючный костюм. Я чуть со стула не свалился от удивления. Хотя она и не носила знака службы безопасности Министерства обороны, я заметил очертания пистолета на ее талии. Но она не являлась сотрудником службы безопасности: к ее левому запястью был прикреплен стальной цепочкой личный портфель председателя для секретных документов.

Я встал, отдал честь и приветствовал председателя.

— Начинаете вместе с солнцем, генерал?

Я надеялся, что Крокер хотя бы улыбнется. Увы. Он даже не представил меня своему новому адъютанту. Просто повернулся, посмотрел на свою свиту и пролаял:

— Подождите здесь. Это у меня не займет много времени.

Затем он ткнул указательным пальцем в моем направлении, показал большим пальцем через плечо на дверь своего кабинета и произнес два слова, в которых по определению первого командира «Морских котиков» Роя Бема заключалась суть лидера: «Следуйте за мной», и резко повернулся кругом.

Я могу выполнять приказы настоящего вождя, как и любой другой человек, а Крокер соответствовал этой категории. Поэтому я последовал за генералом Крокером через просторный коридор второго этажа, мимо зала приемов со знаменами и морскими пехотинцами в парадной форме, к незаметной двери с комбинационным замком. Председатель, закрыв его от меня своими широкими плечами, набрал шифр. Затем повернул дверную рукоятку, широко распахнув дверь, чтобы я мог пронести свой вещмешок, и жестом приглашая меня войти.

Войдя, я попал в защищенное помещение для работы с секретной информацией. Такие комнаты, проверенные на отсутствие средств подслушивания, не позволяют нашим противникам, да и союзникам, узнать, что мы думаем о них на самом деле. Здесь можно говорить откровенно. Это была личная комната председателя. Но он не был единственным — каждый член Объединенного комитета начальников штабов в наши дни имеет такую. Это должно вам дать кое-какое представление об уровне паранойи в Пентагоне с приходом администрации Клинтона.

Председатель Крокер закрыл за собой дверь, затем потряс ее за ручку, чтобы удостовериться, что она действительно закрылась. Он указал мне на один из полдюжины пластмассовых стульев, окружавших небольшой стол, и приказал мне приземлить задницу.

Выполнив его приказ, я поставил вещмешок между ног.

Усевшись на край стола, он посмотрел на меня сверху вниз. Выражение его лица нельзя было назвать особенно дружественным.

— Ты помнишь, на что особенно я обратил твое внимание перед началом недавних учений? — Он не ожидал ответа, поэтому я понял, что вопрос был чисто риторический. — Я предупредил тебя, чтобы ты не оставлял ни малейших следов. — Сделав паузу, он набрал воздуха и рявкнул: — Проклятье Господне, Дик, сейчас мой гребаный журнал входящих документов выглядит, как простыня из калифорнийского публичного дома времен золотой лихорадки. — Он хрустнул суставами пальцев и подвинулся поближе, буравя меня глазами. — За последние пару дней здесь разверзся кромешный ад и, кажется, из-за тебя. Во-первых, кто-то из Белого дома позвонил министру обороны и пожаловался, что ты и какой-то идиот из разведуправления интересуетесь программой настолько засекреченной, что даже я не знаю всего ее содержания. Затем вчера кто-то еще в Белом доме сказал советнику по вопросам национальной безопасности Томпсону, что причиной провала операции по освобождению заложников в Йокосуке являешься ты. Томпсон пошел, разинул свою грязную пасть и рассказал об этом президенту. Результат? Он подпалил мою проклятую богом задницу перед тем, как я поставил его на место. Потом поступила куча запросов из Совета национальной безопасности о том, почему ты был нами туда направлен. Дик, об этом должны были знать только ты, я, министр обороны и президент. И, кроме того, меня огорошил твой старый приятель Виктор Гринков. Он хочет неофициально встретиться в Риме, чтобы поговорить о пятидесяти миллионах долларов, которые мы изъяли с его тайных банковских счетов. Министр обороны приказал мне поговорить с ним. Это только начало.

Я знаю, что офицеру с орлами на петлицах прерывать того, у кого там красуется четыре звезды, невежливо. Но сейчас наступил момент, когда это стало необходимым.

— Генерал, — обратился я к Крокеру. — Я не мог связаться с вами ни с борта «Принцессы Нантонга», ни со «Скорпиона». И уж, конечно, не собирался оставлять сообщение кому попало. Я понимаю, что переговоры с Гринковым необходимы. Но, я думаю, вам лучше взглянуть на то, что я привез с собой из-за океана, перед тем как вы надерете мне задницу.

Одна из черт характера, которая восхищает меня в Томасе Е. Крокере, — это то, что он не страдает от синдрома «дубленых затылков», поразившего сегодня столь многих представителей нашего высшего командования. Крокер готов вас выслушать. Он может выгнать вас на улицу, узнав вашу точку зрения, но сделает это только после того, как непредубежденно взвесит все за и против.

Председатель поднял руки вверх, как будто сдавался, и прорычал:

— О’кей, Дик, тебе слово. А потом я закончу. — Он поднялся с края стола, на котором сидел, и подошел ко мне.

Я расстегнул молнию вещмешка, достал из него пачку картонных папок, на которых аккуратно проставил номера, и разложил их на столе. Затем я расстегнул китель, вынул из внутреннего кармана два сложенных листа ксерокса, расправил их, разгладил и тоже положил на стол под пристальным взглядом председателя. Это были, конечно, копии обложек технических описаний «Большого Брата».

Глаза председателя округлились.

— Где ты, черт…

— В сейфе на борту «Принцессы Нантонга», — выпалил я, не дав ему договорить. — Поэтому, генерал, как насчет того, чтобы разрешить мне устроить небольшое шоу и рассказать о том, что не давало мне заснуть последние дни.

Глава VIII

После моего часового монолога, настала его очередь. Он больше не обвинял меня ни в чем. Я сидел и слушал генерала Крокера, подводившего итоги нашей беседы, пользуясь заметками, сделанными во время моего доклада. Он пришел к следующим выводам:

Первое. Генерал, так же как и я, считал — китайцы ведут наступательную политику в азиатско-тихоокеанском регионе и, что гораздо опаснее, в отношении Соединенных Штатов. Не нужно обладать допуском к совершенно секретной информации, а достаточно лишь читать газеты и смотреть телевизор, чтобы понять — Пекин делает все возможное для расширения и усиления своего политического и экономического влияния там.