Морской волк - Владислав Олегович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И… охранять Петра Егорыча. Поскольку непростой он снайпер, а всему фронту известный. Как мне товарищ капитан самолично сказал: от пули издали никто не застрахован, но вот если фрицы вас в ближнем бою зажмут и Петра Егорыча убьют, а ты живой останешься, трибунал тебе обещаю. Тебе на что ППС даден, красноармеец Булыгин, для красоты, что ли? Так вот и таскаю. По лесу за спиной на «сбруе» специальной «фузея» разобранная, в руках ППС, а у Петра Егорыча СВТ с оптикой. Он, кстати, ворчит, что вроде у мосинки бой точнее был, если вдаль. Но вот если вблизи от взвода отстреляться, то конечно.
Снайперы, они тоже на разряды делятся. Самые низшие, это те, кто только в пехотной цепи может бегать, вот положено по новому уставу в каждом взводе или даже отделении снайпера иметь! Хотя их даже снайперами не называют, а по-уставному – «старший стрелок», кто тут стреляет лучше. На тебе винтарь, причем даже без оптики, с диоптром. Нет, это тоже важно, что в атаке пулемет фрицевский выцелить, что в обороне офицеров выбивать. Хотя фрицы, как Петр Егорыч говорит, тоже ученые стали. Это раньше их офицер в фуражке бегал, пистолетом махал, теперь же от рядовых не отличается почти. Та же каска и шинель. А вот винтовку брать им гордость не позволяет, только МР-40, как их унтерам и фельдфебелям. Ну значит, и нам ясно, кого…
Старший стрелок – это тоже привилегия. И снайперский доппаек, сушеная черника, и ефрейтором станешь после первого боя, где хорошо себя показал. А главное, из них, наиболее отличившихся, в настоящие снайперы и выходят. Если только ты не сибирский охотник и не чемпион по стрелковым состязаниям. Этих сразу могут разрядом выше определить.
Выше – снайперы-охотники, это уже настоящие снайперы. Их, по уставу, в батальоне, или даже в полку, может быть взвод или лишь отделение… По-разному бывает. У них главное – умение не только стрелять, но и думать. Маскироваться, подкрадываться, сутками лежать в засаде… прикинуть заранее, где и когда враг подставится. Особенно если против тебя – снайпер немецкий. И также на тебя охотится. Вот тут уж, кто кого. Часы, а то и сутки ожидания… и единственный выстрел. Эти снайперы и на нейтралку уйти могут, там лежку оборудовав, и даже за фрицевские траншеи, если в группе штурмовой.
И наконец, снайперы «тяжелые». Их в батальоне, на пятьсот человек, или в целом полку, на две тысячи, может быть один, двое, трое… А может и вовсе ни одного. Это – самая высшая категория. Во-первых, тут считать надо, как профессор математики, на предельную дистанцию выстрел, столько поправок учесть! И ладно бы только плюс-минус, так ведь еще и эти, коэффициенты, когда умножать приходится, в уме, и буквально за секунды! Во-вторых, с тяжелой «фузеей» не побегаешь, потому позицию надо выбирать с особым умом, права на ошибку уже не будет. В-третьих, именно их чаще привлекают к снайперским дуэлям, когда у фрицев снайпер на участке фронта появился и надо его истребить. Ну и в-четвертых, ответственность. Вот кто для «тяжелого» снайпера самая важная по уставу цель?
Это мне Петр Егорыч еще в первый день вдолбил. Ты в тире до войны был хоть раз, знаешь, там очки разные даются за разные мишени. Так и тут. Одно очко, фриц обычный. Два – пулеметчик. Пять – унтер, с автоматом. Десять – офицер пехотный. Двадцать – расчет пулемета-станкача на позиции. Пятьдесят – снайпер. Столько же – офицер штабной. Ну и сто – артиллерийский корректировщик-наблюдатель.
Отчего последний больше всех? Так он столько дров наломать может, если огонь по нашим позициям прицельный, фрицевской тяжелой батареи, а то и дивизиона? И это цель именно для нас, и не полезет корректировщик вблизь, на большой дистанции работать придется, лишь мы и достанем. И пули наши любое полевое укрытие пробивают. Так что – зорко гляди, и если в кустах, на возвышении особенно, оптика блеснет, сади туда всю обойму, не давай работать этим гадам! И будет тебе после огромное спасибо от нашей пехоты.
Ну этот зверь за две недели один лишь раз попался. Именно так и было. Наши бой ведут, и вдруг я заметил, блеснуло что-то на краю ельника, на холме. Так Петр Егорыч туда все пять патронов и высадил. Пехота после рассказала, нашли там два трупа, телефон и прибор артиллерийский разбитый. А нам после – благодарность перед строем. Так и на медаль заслужу.
Наши немцам как врезали подо Мгой. Так те и драпают. А наши следом. Линии сплошной в этих лесах и болотах нет. Потому идем сейчас на охоту. Там, между болотами, которые даже зимой не замерзают, место открытое… И если фрицы от нас на запад убегают, то никак им того места не миновать. А мы на гриве засядем, там ельничек еще, спрячет нас. Пришли, окопчики даже успели отрыть. А если фрицы минометами нас накроют, чтоб пересидеть можно было?
Дистанция метров восемьсот. Тут даже СВТ достанет. Но Петр Егорыч приказал готовить «фузею». Хотя СВТ тоже рядом положил. Ты, говорит, корректируй – а я постреляю.
Светло уже. Во, идут фрицы! Пешим порядком, голов двадцать. Один, гусь важный – в кожаном пальто! Или шинель черная, эсэс? И рядом с ним еще двое в фуражках. Офицеры? Ну с богом!
Я лучше Петра Егорыча видел. Вот непруха. Это надо ж было «кожаному» фрицу поскользнуться
