Корсиканский гамбит - Сандра Мартон

“А что, если бы не было этой игры в карты? И я просто попросил бы тебя поехать со мной? Ты бы поехала?”

Она прикусила губу. Похоже, это был голос Макса. Неужели он и вправду так ее спросил? Нет. Не может быть. Он же знал, что не услышит того, что ему хочется.

А может, наоборот?

Франческа закрыла глаза. Вся беда в том, что прошлой, ночью она слишком много выпила. Не будь этого, она сегодня проснулась бы в своей комнате в отеле, а не в каюте на яхте. И Макса тоже нельзя винить ни в чем. Он же оставил ее на палубе, а сам пошел вниз. “Я вернусь через несколько минут”, – сказал он.

Или что-то в этом роде, неважно. Она собралась его ждать, а вместо, этого заснула.

Девушка со стоном закрыла лицо руками, потом немного помассировала виски. Признайся честно, Франческа. Ты была мертвецки пьяна, а совсем даже не спала. И Макс, найдя тебя в таком состоянии, решил, что самое лучшее – это дать тебе проспаться на борту “Млечного Пути”, а утром благополучно доставить в Монако. Франческа уронила руки на колени. Это ли не повод для сплетен? Яхта Макса причаливает к пристани, и с нее сходит Франческа во вчерашнем вечернем наряде.

Она мысленно встряхнулась. Что толку теперь сокрушаться? Она завернулась в покрывало и встала с кровати. Яхта скоро причалит – путь от Ниццы до Монако не должен занять много времени, – и надо к этому моменту привести себя в порядок. Нахмурив брови, она начала оглядывать каюту. Где же ее платье? Ни в ногах кровати, ни на обитом ситцем стуле у окна его не было. Наверное, в шкафу. Тот, кто ее раздевал, должно быть…

Она замерла. А кто ее раздел? Кто стянул с нее платье и уложил на эти атласные простыни?

В дверь тихонько постучали. Франческа еще больше запахнулась в покрывало и повернула голову на стук.

– Кто там?

– Buon giorno, signorina.[29]

Голос, вежливый и приятный, принадлежал девушке.

– Войдите, – разрешила она.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла молодая девушка в черном платье и белом фартучке.

– Signorina, – она приветливо улыбнулась, – io porto il suo caffe,[30] – сказала она, потом пересекла комнату и поставила на ночной столик маленький поднос, заставленный едой.

Франческа кивнула:

– Спасибо.

Девушка снова улыбнулась:

– Non сe de che, signorina. Che cosa posso fare per lei?[31]

Франческа с улыбкой покачала головой:

– Прошу прощения, я не говорю по-итальянски.

– Ah, si, io capisco. Maria, – девушка показала на себя. – Io sono Maria, signorina.[32]

– Далеко ли до Монако, Мария?

– Mi scusi?[33]

– Монако. Скоро ли мы причалим?

– Ah, Monaco. Si, si. – Мария налила в чашку кофе и поставила ее на столик. – Monaco e lа,[34] – сказала она, кивая головой.

Франческа тоже удовлетворенно кивнула. Значит, она правильно рассудила, с облегчением подумала девушка. Интересно, сообщил ли Макс Чарлзу о ее вынужденной задержке? Надо полагать, что сообщил, иначе брат изведется, беспокоясь за нее.

– Вы не знаете, кто-нибудь позвонил моему сводному брату?

Мария непонимающе улыбнулась.

– Mi scusi, signorina. Non parlo inglese.[35]

– Вы не говорите по-английски? Ну а кто-нибудь на судне говорит? Есть кто-нибудь… Est-ce que une personne, кто… кто parlez inglese?[36]

Девушка захихикала, услышав эту чудовищную смесь итальянского с французским, но, похоже, все-таки поняла.

– Si. Don Maximillian parla inglese.[37]

Она добавила что-то еще, спросила что-то, и Франческа сразу догадалась, о чем речь.

– Нет, – быстро ответила она, – не надо беспокоить синьора. Мне не нужен переводчик, пока я одеваюсь. Кстати, а где мои вещи? Моя одежда? – Она рукой коснулась платья девушки, потом указала на себя. – Вы не знаете, где мое платье?

Лицо Марии просияло. Она радостно закивала и раскрыла дверцу стенного шкафа.

– Essi sono molti vestiti per la signorina.[38]

Шкаф был заполнен женской одеждой: все полки сверху донизу были набиты платьями, юбками и чем-то вроде спортивной одежды. Единственное, чего не было среди этих вещей, так это вечернего платья Франчески. Она вздохнула. Что поделаешь? Придется позаимствовать что-нибудь из этой, видимо оставленной одной из подружек Макса Донелли, одежды. А потом она ему все вернет.

– Grazie, Maria.[39]

Некоторое время ушло на то, чтобы убедить девушку оставить Франческу одну и дать ей возможность одеться самой. Наконец Мария удалилась. Две чашки крепкого черного кофе вместе с аспирином, который Франческа нашла в соседней ванной, прояснили голову. А облачившись в белые хлопчатобумажные брюки и бледно-желтую тенниску, она сразу же почувствовала себя человеком. На самой нижней полке Франческа отыскала несколько парусиновых туфель и кожаных плетеных сандалий. Выбрав одну пару, она нацепила их на ноги, причесалась и только тогда перевела дух.

Осталось последний раз увидеться с Максом. При дневном свете это будет не очень трудно сделать, а потом она в целости и сохранности прибудет в Монако, к Чарлзу.

Но почему она так нервничает? Франческа помедлила около двери. Мария называет Макса доном Максимиллианом, так же как и Луиджи вчера вечером. Тогда это показалось ей пустым притворством, как и легкий акцент Макса, и его итальянские словечки, но сегодня, несмотря на солнечный день и знакомый бодрящий запах кофе, этот старомодный титул вдруг обрел реальное и неожиданно зловещее звучание.

Это просто глупо, твердо сказала себе Франческа. Пригладив пальцами волосы, она распрямила плечи и шагнула в коридор.

На яхте все было тихо. Сандалии, которые она надела, оказались немного велики и все время шлепали по полу. Она шла к кают-компании, преодолевая невольное желание пойти на цыпочках. Все двери кают были закрыты, и она подумала, что, может, придется покинуть “Млечный Путь”, так и не увидев Макса. Конечно, надежда на это весьма слабая, но вполне реальная. По всей видимости, сейчас еще очень рано, и он, наверное, спит в своей каюте. Да, подумала она, разворачиваясь обратно, почему бы нет? Зачем хозяину “Млечного Пути” вставать спозаранку? Он может отлично…

– Доброе утро.

Франческа удивленно подняла голову. Макс стоял, опираясь о перила, и улыбался. У девушки мелькнула мысль, что он специально поджидает ее здесь, и ей стало не по себе. Она оглядела его. Сегодня он был одет совершенно необычно: на нем были узкие линялые джинсы и такая же линялая тенниска с эмблемой Колумбийского университета. Макс был не брит – темная щетина покрыла его щеки, – а разметавшиеся от ветра волосы в беспорядке падали на лоб. Вот тебе и “дон Максимиллиан”, подумала Франческа.

– Хорошо спала?

Она с трудом сглотнула.