Золотой век предательства. Тени заезжего балагана - Дарья Кочерова

Она хихикнула и кокетливо подмигнула ему, чем окончательно огорошила Ямаду. Как много эта ёкай поняла о нём? Как много сумела учуять?

– Вы что, и правда можете видеть её? – в тихом голосе Уми Хаяси не осталось ни следа недавнего веселья. Ямада покосился на неё: девушка смотрела на него так, словно впервые увидела.

Ямада не видел причин скрывать то, что уже и так было ясно, и потому кивнул.

– Невероятно, – Уми покачала головой, словно пыталась отогнать от себя наваждение. – За столько лет… Вы первый, кто может видеть то же, что и я.

Ямада внимательнее присмотрелся к Уми. Если бы эта девушка обладала хотя бы малейшей предрасположенностью к овладению магией, он почувствовал бы это. Сила всегда проявляла себя и никогда не таилась от тех, кому хотя бы раз доводилось ощущать её живое биение в своих руках.

Но раз он не ощущал присутствия силы в Уми, как же она могла видеть ёкай?

– Давно вы начали видеть духов? – спросил он.

– С самого детства, сколько себя помню, – перемена, произошедшая в Уми, заставила Ямаду вернуться на прежнее место и внимательно прислушаться к её словам. – О-Кин, наша дзасики-вараси, была первой, с кем я познакомилась, – и Уми кивнула в сторону ёкай, которая, увидев, что Ямада снова на неё посмотрел, вся зарумянилась и прикрыла лицо круглым веером.

– Если ты собираешься учить Уми магии, то знай, что О-Кин тебе её так просто не отдаст, – тёмные глазки ёкай хитро сверкнули над веером. – Она уже и так пострадала от колдунов, так что хватит с неё вашего брата.

– О-Кин, ну кто тебя вечно тянет за язык? – Уми стукнула кулаком по столу и поморщилась, словно от боли, хотя удар вышел не таким уж и сильным.

– Ну и глупая же ты! – всё не унималась ёкай. – Наш красавчик же тоже колдун, вдруг он сумеет помочь тебе снять проклятие?

Ямада застыл, не в силах вымолвить ни слова. Во второй раз за этот день его тайна оказалась раскрыта, а он даже ничего не может сказать в своё оправдание.

На лице Уми Хаяси отразилась целая буря чувств: от недоверия и изумления до надежды.

– Это правда? Вы в самом деле можете колдовать?

Ямада покосился в сторону О-Кин: на лице ёкай расцвела улыбка. Похоже, она откровенно наслаждалась происходящим.

– Да, я колдун, но вам бояться нечего, – наконец заговорил Ямада. – Я дал клятву своему учителю, что не причиню вреда людям…

Осознав, что ненароком сболтнул лишнего, Горо тут же поспешил сменить тему:

– Расскажите лучше, о каком проклятии идёт речь. Быть может, я смогу вам чем-то помочь.

Уми опустила руки и теперь принялась нервно мять края рукавов.

– Оно появилось только сегодня, – начала она, зажав под рукавом правое предплечье. По-видимому, что бы ни поразило девушку, отразилось оно именно на руке.

– Я могу взглянуть?

Уми так крепко сжала ткань рукава, что на тыльной стороне ладони вздулась голубая жилка. О-Кин как-то незаметно оказалась возле Уми и теперь мягко поглаживала её по плечу.

По-видимому, придя к какому-то решению, Уми кивнула и задрала рукав до локтя. Ямада наклонился к ней через стол, чтобы получше рассмотреть багровую отметину странной формы, которая больше напоминала смазанное тавро. Он слегка дотронулся пальцем до повреждённой кожи, и тут же отдёрнул его, поморщившись от боли. Через него будто пропустили докрасна раскалённую нить из железа, и ощущение это было отвратительным. Никогда прежде ему не доводилось испытывать ничего подобного, и Ямада был абсолютно уверен в том, что повторять этот опыт ему не захочется.

Похоже, Уми тоже почувствовала боль, потому как глаза её стали блестеть чуть ярче, словно она едва сдерживала слёзы. Извинившись перед ней, Ямада склонился над проклятой меткой и принялся вглядываться в хитросплетения заклятия, уже не касаясь его.

Своими глазами Ямада видел такое сильное проклятие впервые, но от учителя Гёки он слышал, что некоторые колдуны-отступники научились вплетать в заклятия собственную кровь, чтобы усилить действие чар. Похоже, что проклятие, настигшее Уми, было как раз из таких.

Пока что ему было ясно только одно: эта проклятая метка была призвана высасывать силы из своей жертвы, передавая её жизненную силу тому, кто наложил заклятие. Прямо на его глазах метка чуть пульсировала, словно вторя биению сердца Уми. Ямада понятия не имел, что делать с этим проклятием, но и бросить Уми Хаяси наедине с её бедой он тоже не мог.

– Расскажите мне всё, что с вами произошло, – попросил Ямада. – Обещаю, я постараюсь сделать для вас всё, что в моих силах.

Дайсин, 25 лет назад

Основные силы мятежников прорвались в столицу ночью, со стороны моря. Атака была тщательно спланирована: пособники мятежников в столице начали громить лавки, и потому городская стража и небольшой портовый гарнизон оказались оторваны друг от друга. Ко всему прочему, вооружены нападавшие были не в пример лучше: что сможет противопоставить простой тэйсенский меч против ружей, купленных на деньги примкнувших к клану Мейга предателей?

Когда стало ясно, что порт защитникам столицы отбить не удастся, они стали отступать в город. Последней линией обороны должен был оказаться дворец.

Но дожидаться того момента, когда бои начнутся у самых крепостных стен, было бы в высшей степени неразумно. И потому, как только регент Сакума понял, что удержать столицу не удастся, он тут же направил в покои принцессы Химико одного из своих помощников с коротким посланием: «Столица вот-вот падёт. Вы должны бежать».

Шум сражения долетал даже до вершины холма, где стоял императорский дворец, и потому, когда принцесса получила известие от регента, с лица её мигом слетели остатки сонливости, и она, позвав к себе одну из служанок, принялась в спешке собираться.

Как личный телохранитель Её Высочества Дзин Мидзогути тоже был в покоях принцессы. Раньше он служил её покойному отцу, и потому хорошо знал, какие в дворце были заведены порядки. Обычно он стоял снаружи: лицезреть принцессу в одном лишь нижнем одеянии дозволено было лишь её ближайшим прислужницам, а никак не телохранителю. Но со слугой, который принёс послание принцессе, регент передал приказ и для самого Дзина: глаз не спускать с принцессы.

Так что Дзину приходилось тактично отводить глаза, пока Её Высочество с