Незримые твари - Чак Паланик

- Ведь это такое огромное свершение, - сказала Брэнди. - Стать девушкой, знаете ли. Навсегда.

Принимая гормоны. Весь остаток жизни. Таблетки, пластыри, уколы, - весь остаток жизни. А что если найдется кто-то, хоть один человек, который ее полюбит, который принесет счастье в ее жизнь, полюбит такой как она есть, без гормонов, косметики, одежды, обуви и операций? Ей надо хотя бы немного поискать такого в мире. Брэнди все это объясняет, а сестры Реи принимаются реветь, раскачивая и забрасывая сумки "Америкэн Тоуристер" в машину.

И вся сцена была бы такой душещипательной, и я бы тоже расхныкалась, если бы не знала, что Брэнди - мой погибший брат, и человек, от которого она ждет к себе любви - это я, его ненавидящая сестра, которая прикидывает, как его убить. Да. Я прикидываю: рассчитываю, как убить Брэнди Элекзендер. Я, которой осталось нечего терять, рассчитываю страшную месть в свете фонарей.

Дайте мне жестокие мстительные фантазии работающего механизма.

Вспышка!

Только дайте мне первый же удобный случай.

Вспышка!

Брэнди за рулем, оборачивается ко мне, ее глаза обрамлены паутинками туши и слез, она спрашивает:

- Слышала про стандартные директивы Бенджамина?

Брэнди заводит машину и газует. Бросает стояночный тормоз и сгибает шею, рассматривая дорожное движение. Говорит:

- Целый год мне приходится жить на гормонах в новой половой роли, до вагинопластики. Это называется Курс Реальной Жизни.

Брэнди сдает на улицу, и мы почти сбежали. Одетые просто и с шиком ребята из команды спецназа, вооруженные слезоточивым газом и полуавтоматическим оружием, несутся мимо швейцара в золотых галунах, который держит им дверь. Реи бегут за нами, машут и шлют воздушные поцелуи, и ведут себя очень похожее на уродливую подружку невесты: спотыкаясь и запыхавшись вылетают на тротуар, и грохот их каблуков достигает небес.

В небе светит луна. Здания офисов каньоном обрамляют улицу. В багажнике по-прежнему Манус, а между мной и моей поимкой уже изрядное расстояние.

Брэнди кладет открытую ладонь мне на ногу и сжимает мне коленку. После поджога и похищения, думаю, меня хватит и на убийство. Может быть, оно даст мне проблески внимания: не хорошего и славного, но по-прежнему национального медиа-класса.

"ДЕВУШКА-ЧУДОВИЩЕ УБИВАЕТ ГЕЯ-ПРИЯТЕЛЯ: СОБСТВЕННОГО ТАЙНОГО БРАТА".

- Остается восемь месяцев моего годичного КРЖ, - говорит Брэнди. - Надеюсь, следующие восемь месяцев у тебя будет, чем меня занять?

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Полжизни я провела, прячась в ванных комнатах богачей.

Перенесемся обратно в Сиэтл, во время, когда мы с Брэнди и Сэтом снова в пути, охотимся за наркотой. Перенесемся в день после той ночи, когда мы ходили в Космическую Иглу, прямо в этот миг, когда Брэнди развалилась на спине по гладкому полу центральной ванной. Первым делом я помогла ей снять костюмный жакет и расстегнуть задние пуговицы блузки, а теперь сижу на крышке унитаза, повышая дозу валиума, с постоянством китайской водяной пытки бросая таблетки в ее рот в стиле "Незабудка". С валиумом, говорит девочка Брэнди, фишка в том, что он не снимает боль, но она тебя хотя бы не нервирует.

- Вмажь меня, - просит Брэнди, складывая губы бантиком.

С Брэнди фишка в том, что у нее такая высокая толерантность к наркотикам, при которой нужна целая вечность, чтобы убить ее. Этот факт, плюс то, что она такая вот большая, почти вся из мускулов: тут чего угодно понадобятся многие пузырьки.

Роняю таблетку валиума, маленькую, нежно-голубую, очередную шероховато-голубую таблетку; голубого цвета в стиле "У Тиффани", словно дар от Тиффани, таблетка валиума вверх тормашками проваливается в глубину Брэнди.

Костюм, из которого я помогла Брэнди выбраться - от Пьера Кардена, в стиле Космический эры, сплошь белоснежный: на вид свежая и стерильная, прямая трубчатая юбка оканчивается строго над коленями; жакет кажется чем-то безвременным и клиническим из-за простого покроя и рукавов на три четверти. Блузка под ним без рукавов. Туфли белые, виниловые, на квадратном каблуке. Такую подборку хочется дополнить счетчиком Гейгера вместо сумочки.

В "Бон Марш", когда она выходит подиумным шагом из примерочной, я могу только хлопать в ладоши. На следующей неделе, когда она пойдет относить вещи назад, нужно ждать послеродовой депрессии.

Переключимся на завтрак этим утром, когда Брэнди и Сэт ввалились с выручкой за наркоту: мы едим привезенный в номер заказ, а Сэт говорит, что Брэнди могла бы отправиться в путешествие во времени в 1950-е, и прилететь с другой планеты, и четко вписаться. С планеты Крилон, он говорит, где синтетические гнущиеся глэм-боты подправляют тебя и проводят липосакцию жира.

А Брэнди спрашивает:

- Какого еще жира?

А Сэт говорит:

- Обожаю представлять, как ты могла бы объявиться в 1960-х из далекого будущего.

И я добавляю еще премарина в следующую Сэтову порцию кофе, и еще дарвона Брэнди в шампанское.

Переключимся обратно, на нас в ванной комнате, - на Брэнди и меня.

- Вмажь меня, - просит Брэнди.

Ее губы вяло шевелятся и растягиваются, а я роняю еще один дар от Тиффани.

Ванная, в которой мы прячемся - как обратная сторона декоративной отделки. Вся заделана под грот на морском дне. Даже роскошный телефон имеет цвет морской волны, но если посмотреть в иллюминаторы-окна, обрамленные медью, то снаружи виден Сиэтл с вершины Кэпитол-Хилл.

Унитаз, на котором я сижу, - просто сижу, под моим задом, слава Богу, опущенная крышка, - этот унитаз как большая керамическая ракушка, привинченная к стене. Раковина умывальника - половина керамической ракушки моллюска, тоже привинченная к стене.

Брэнди-ленд, площадка сексуальных забав, несущаяся к звездам, просит:

- Вмажь меня.

Перенесемся в тот момент, когда мы сюда прибыли, а риэлтер оказался обычным здоровенным громилой. Одним из эдаких футбольных стипендиатов со сросшимися посередине бровями, которые забыли получить хоть какое-нибудь образование.

Я бы сказала - вроде меня с моими шестиста задолженностями, - это если бы могла говорить.

И вот, наш агент в стиле "клюшка в миллион долларов", бросившая свою профессию, в знак благодарности данную ей товарищем по учебе, которому нужен был зять, способный не уснуть за время шести-семи игр кубка. Хотя, может, я сужу чересчур строго.

Брэнди превзошла себя в женственной слабости. Перед этим самым парнем в синем двубортном сержевом костюме, с развитой Y-хромосомой, перед парнем, из-за огромных лап которого даже большие руки Брэнди кажутся меньше.

- Мистер Паркер, - говорит Брэнди, рука которой тонет в его лапище. В ее глазах словно проплывает лирический саундтрек Хэнка Манчини. - Мы с вами общались сегодня утром.

Мы стоим в гостиной дома на Кэпитол-Хилл. Еще один из роскошных домов, где все в точности такое, каким видится. Тонкой работы розы тюдоровской эпохи из лепной глины, а не медная штамповка или стекловата. Безрукие туловища обнаженных греков - мраморные, а не из глины с мраморной отделкой. Шкатулки с тиснеными крышками не покрыты эмалью под манеру Фаберже. Эти шкатулки - и есть коробочки работы Фаберже, и их одиннадцать штук. Кружевные салфетки под ними - не машинной работы.

Кожей обтянуты не только корешки, но и передняя и задняя обложки каждой книги на библиотечных полках, и все страницы разрезаны. Не надо даже ни одну книгу вынимать, чтобы убедиться в этом.

Риэлтер, мистер Паркер; его ноги по-прежнему торчат из задницы по стойке "смирно". Спереди видно, что места в штанинах достаточно, чтобы ожидать под ними трусы-"боксеры" вместо обычных подштанников.

Брэнди кивает в мою сторону.

- Это мисс Эрден Скоушиа, из компании "Скоушиа: Сплав леса и бумажные работы", - очередная жертва Проекта Реинкарнации Свидетелей Брэнди Элекзендер.

Огромная кисть Паркера заглатывает мою маленькую ладонь, - рыбина и рыбешка, - целиком.

Крахмальная сорочка Паркера наводит на мысли об угощении на чистой скатерти: она такая гладкая и броская, что на столешницу его обширной груди хочется подать напитки.

- Это, - Брэнди кивает в сторону Сэта. - Названный брат мисс Скоушиа, Эллис Айленд.

Рыбина Паркера сжирает рыбешку Эллиса.

Брэнди говорит:

- Я и мисс Скоушиа хотим пройтись по дому и осмотреться самостоятельно. Эллис морально и эмоционально возбудим.

Эллис улыбается.

- Мы рассчитывали, что вы за ним присмотрите, - говорит Брэнди.

- Запросто, - отвечает Паркер. Говорит:

- Само собой.

Эллис улыбается и двумя пальцами тянет Брэнди за рукав костюмного жакета. Эллис просит:

- Не оставляйте меня слишком надолго, мисс. Если мне не дать сколько нужно таблеток, у меня может случиться какой-нибудь припадок.