За оградой Рублевки - Александр Проханов

Алюминиевый слиток, словно зеркало, в котором кривятся личины смутного времени. Разбойники, лжепророки, осквернители святынь, сатанисты. Вылетят из металла крылатой перепончатой стаей, заклюют очередную беззащитную жертву. Обидят вдову, погубят художника, затеют войну и канут, оставив на белизне алюминия красную капельку крови.

Под грохот гексагеновых взрывов в Москве, под рев «Ураганов», испепеляющих Грозный, под харкающее пламя огнеметов «Буратино», сжигающих Ведено и Шали, менялась проржавевшая кремлевская власть. Из нее извлекали сгнившие валы и колеса, заменяли новыми, неизношенными запчастями. Перекройка власти в Москве, появление новых центров влияния и угасание старых очагов приводили к перепахиванию собственности на пространствах России – в нефтебизнесе, металлургии, в банковском секторе, о чем мог бы поведать великий теоретик Ленин и о чем, за неимением Ленина, азартно сообщали газетные хроники скандалов, силовых захватов, убийств, губернаторских побед. «Левые» ренегаты, став губернаторами, усаживались в подаренные «мерседесы», передавали губернскую промышленность новым магнатам. Проваливались в преисподнюю могучие еврейские олигархи, оставляя за собой светящийся свет болотных гнилушек. Появлялись таинственные персонажи, скупавшие целые регионы с недрами, реками, малыми народами, которые ударами бубнов славили появление новых правителей. Роман Абрамович, как тихий крот, прорывший подземный ход из Кремля на Чукотку, и дальше, под Беринговым проливом, в Америку, решил повенчать нефть с алюминием. Стал основателем компании «Русский алюминий», пригласив в партнеры другого баловня новейшего российского бизнеса Олега Дерипаску, нареченного «ходячим компьютером». Оба продолжили сотворение алюминиевой империи, прерванное арестом Быкова. Советский централизм загадочным образом и после смерти своей продолжал реализацию грандиозного проекта Сибири, соединяя металл с электричеством, Красноярск с Амстердамом, власть с войной, могущество с несчастьем. Оба магната, невидимые сквозь слепящий блеск лакированных светских журналов, обнаруживают себя в тумане плавильных ванн, в проблесках высоковольтных мачт, в вареве красноярской политики, все больше обретающей цвет алюминия.

Так создается новая монополия в гравитационном поле гигантских заводов, величайших на земле гидростанций, невиданной концентрации капитала и власти. Неясно, чего в ней больше, – человеческих воли и замысла или угрюмого закона, заложенного в техносферу земли.

«Русский алюминий» соединил металлургию Красноярска и Братска. Бокситы Гвинеи, Армении, Украины, Румынии. Электростанции Енисея и Ангары. Протягивает щупальца в авиационную промышленность России, остановленную «реформаторами». Присоединяет к своей империи автомобильные заводы Нижнего Новгорода и Тольятти, создавая внутренний рынок белого металла, провидя будущие конструкции алюминиевых самолетов и автомобилей. За Компанией – второе место по производству мирового алюминия.

При неявной поддержке президента компания отвергла претензии Антимонопольного комитета, объясняя обществу, что только мощный организм монополии способен конкурировать на внешнем рынке, отстаивая «национальные интересы» России. Умные менеджеры, с легкой насмешкой в холодных глазах, объяснят вам, что сверхмонополия в руках политического руководства страны способна влиять на мировую политику не меньше, чем авианосцы и космические группировки. Что централизм монополии, присутствующей во многих регионах страны, стягивает экономическими обручами распадающиеся пространства. Что мощь монополии распространяется на увядшие, захиревшие отрасли, давая им новую жизнь. Что прибыль компании не уходит за рубеж, как было при Быкове и братьях Черных, гнавших несметные деньги через офшорные зоны, заставляя работать оборудование на износ, но остается в России, служит обновлению и развитию производства, улучшению экологии, внедрению технологий, социальному благополучию многих тысяч рабочих, которые не бастуют, не бунтуют, не ходят под красным флагом. Используя профсоюзы, устанавливают с капиталом социальное партнерство. Ездят на курорты, посылают детей в оздоровительные лагеря, отдыхают в дворцах культуры. В деятельность заводов вернулось перспективное планирование, аналог социалистического соревнования с «маяками» трудовых успехов.

Как хочется верить в эту идиллию истосковавшемуся разуму, наблюдающему повсеместный распад, воровство, догнивание великой цивилизации, созданной «красным гением», от которой каждый год отламывается сочный кусок. То взорвется и канет в пучине атомный «Курск». То сгорит сбитая с орбиты божественная станция «Мир».

Неужели здесь, среди хлюпающего металла, электрических и магнитных полей, в этой накаленной слепящей купели, получает крещение долгожданный младенец, имя которому «национальные интересы»? Неужели эта гроздь гигантских заводов и электростанций, железнодорожных узлов и прокатных станов – и есть те самые «полюса развития», куда следует вкачивать небогатые, сохранившиеся после разорения ресурсы, чтобы из этих «полюсов», как из плодоносных почек, ударили побеги русской цивилизации XXI века? Неужели прибавочная стоимость от продажи алюминия на мировых рынках питает не чужие заморские империи – их «боинги», небоскребы, межпланетные станции, а возвращается домой, в Россию, пополняя казну налогами, оплодотворяя русские пространства, на которых в последние советские годы страна, черпая из общенациональной копилки, могла строить два новых города в год? Кто эти таинственные хозяева компании, демонизированные патриотической прессой и проигравшими, укатившими за рубеж олигархами – «глобалисты» и творцы еще одной транснациональной корпорации, выпивающей из государства последние соки? Или «национальные предприниматели», сдвигающие с мели осевший корабль российской промышленности?

Убедиться в этом можно, лишь исследуя тайную бухгалтерию компании, ее связь с нефтяным дочерним бизнесом Абрамовича, невидимые глазу перемещения его капиталов, прямые и косвенные результаты вложений. Получает ли в итоге российская армия, воюющая в Чечне, новые типы приборов ночного видения? Прибывают ли вклады в национальную компьютерную сеть? Снижается ли зараженность населения туберкулезом и СПИДом? Увеличивается ли рождаемость в русских семьях? Начинает ли звучать на телевидении русская народная песня?

Такого анализа нет. Бухгалтерия компании носит закрытый характер. Алюминиевый монстр, созданный не трудами металлургов и химиков, а захваченный Абрамовичем и Дерипаской в кровопролитных «алюминиевых войнах», этот монстр не питает, а иссушает страну. Алюминиевое солнце не озаряет Родину, а погружает ее во тьму, как ослепительное светило в черном небе на картинах художников-космистов.

Компания в крае ведет сразу несколько войн. Одна – с РАО ЕС, с Чубайсом. Тот диктует высокие электротарифы, умертвившие российскую экономику. Компания нуждается в дешевом электричестве, снижающем стоимость выплавляемого алюминия. Война ведется успешно. Уже директором «Красэнерго» поставлен человек «Российского алюминия». Компания строит собственную ЛЭП от близкой Красноярской ГЭС к заводу, к плавильным печам, в обход магистральных сетей. Когда линия будет построена, простым нажатием рубильника Чубайс будет «отключен», и его ненавистная народу голова станет в бессильной злобе грызть обесточенные провода. Что, впрочем, будет являться победой Компании, но не всей российской промышленности, питаемой из общей сети.

Вторая война – с закованным Быковым, который томится в тюрьме, не отдает Абрамовичу свои кровные или «кровавые» акции. Мешает монополии, подстрекая своих сторонников в крае, готовых на выборах отдать голоса подследственному народолюбцу. Компания нервничает, засылает в камеру к Быкову гонцов, которые просят, грозят, торгуются, показывают ему виды Канар и Борнео, но тот «ботает с ними по фене» и выставляет вон. Компания страстно желает, чтобы Быков был осужден. Паша-Цветомузыка, главная улика Быкова, не исчезает из подконтрольных компании телеэкранов, хотя уже сам в тюрьме.

Третья невидимая миру война в бархатной форме начинается с геополитическим конкурентом – компанией «Норильский никель», захватившей север баснословно богатого края. Два великана, медленно взрастая, напоминают баобабы из «Маленького принца», готовые разорвать своими узловатыми, роющими корнями незадачливую планету. Сталинский гигант «Норильский никель», построенный «зэками», составлявший жемчужину советской экономики, сегодня, под дланью Потанина, является мировым монстром, питающим Красноярский край налогами, а мошну хозяев баснословными прибылями. Цель сражения двух монстроидальных конкурентов – посадить в Красноярске «своего» губернатора, который обеспечит победившей стороне доминирование. Льготные тарифы, распределение финансовых потоков, преимущество в переделе собственности – за это неслышно разгорается борьба на подступах в краевое Законодательное собрание, куда обе компании проталкивают своих депутатов. Незримо, словно большая вода на плотину, начинают давить на политические процессы в крае огромные деньги. Захват телеэфира, «пиаровские» акции, тайный подкуп кандидатов, переговоры со всеми партиями, в том числе, с конкурентами. Нынешняя фаза соперничества отмечена выработкой правил, осторожным зондированием, установлением разделительных полос и границ. Край поделен на временные сферы влияния. Заключен своеобразный красноярский «Пакт Риббентропа – Молотова», по которому каждой из сторон отведена своя зона влияния. Этот пакт носит временный характер и будет нарушен без объявления войны, когда настанет черед выбирать губернатора. И тогда мы увидим взрывы гигантских информационных бомб, испепеляющие пожары компроматов, ядовитые дожди из миллионов долларов. И множество калек, изувеченных в этой беспощадной информационной схватке.