Часовщик - Пётр Макаров

   Ладно, собрались и поехали. Человек двадцать пять помещиков, это около шести десятков относительно бронированной конницы. На мой доспех, да и на Саввин, поглядывают с уважением - всё же, немногие могут выставить действительно БРОНИРОВАННОГО всадника, в хорошем доспехе. Ехали недолго, передовой дозор вернулся с интригующим сообщением - столкнулись с передовым же вражеским охранением. Натягиваем тетивы луков.

   - Хлоп-хлоп-хлоп, сыпем мы стрелами в разгоняющийся вражеский строй. Литовцы предпочитают ближний бой, в коем сильны изрядно. Совершенно в русской традиции, сойтись на нешироких полях или полянах нос к носу, и решить исход дела рукопашной. Мы стараемся использовать "прогрессивную" татарскую тактику - засыпать врага стрелами, по возможности - обойти, и еще раз засыпать. Очень немногие прикрывают коня хотя бы кольчугой, для этого нужно немало денег, и мощный конь. Кавалергардских статей, буквально - а он и сам некисло стоит.

   Но особо рассуждать некогда - развернуться для обхода негде, и острие клина, составленное из наиболее защищенных конников, сталкивается с аналогичным острием противника. Копьё ломается во второй сшибке - после первого столкновения на нем осталась мощная зарубка. Выдергиваю саблю, противник - тоже.

   Мы сходимся почти нос к носу - две бронированных статуи. Не очень удачная позиция - противник справа, неудобно действовать щитом. У меня щит не только с умбоном и окантовкой, еще посередине между ними идет дополнительная полоса железа. А изнутри - парные умбону, окантовке и "промежутку" железные же усиления. Не очень хорошо, с точки зрения мобильности, зато не развалится с трех-пяти ударов. Проверено копьем предыдущего.

   Противник пытается фехтовать - но запястье руки у него открыто. Бью сбоку, несильно - сабля вышла в эту позицию после его отбоя. Однако, для кожаной рукавицы и сухожилий - хватает. Колющий под левую пластину "скатываю", чуть подавшись назад, по этой самой пластине. Поворот корпуса довершает дело - из-под рукавицы противника просто фонтан крови.

   Следующий противник, несмотря на относительно слабое бронирование, доставил хлопот. Очень сильный фехтовальщик. Хоть я и двигаюсь раза в два-три быстрее, а обстановку оцениваю едва ли не впятеро, но его умение очень даже компенсирует недостаток скорости. Даже и елмань не слишком помогает - умелые отводы заставляют мои удары скатываться вдоль клинка. И ведь не перенаправишь саблю - только дернись перевести удар, скажем, из рубящего в колющий - откроешь подмышку. Хоть там и затянуто кольчужной сеткой, а сдержать ответный укол это место вряд ли сможет. Тогда всё - только и останется, что бросать щит, да работать с левой. До следующего умелого фехтовальщика, который меня окончательно переведет в инвалиды - и то, в лучшем случае.

   Подвело меня желание непременно радикально решить проблему, не оставлять Савве. Перс поднимается на дыбы, рука разгоняет клинок так, что выдержать удар вряд ли способно даже и оплечье куда лучшего качества. Но, когда уже сабля уже врубилась в защиту между плечом и шеей, товарищ показал класс напоследок - резко, с финтом рубанул по икроножной мышце. Прорубил тонкую защитную пластину, достал до мяса. Впрочем, ему это не сильно помогло - моя сабля, буквально смяв кольчатую бармицу, тоже достала - зато в куда более убойное место. Шея - штука такая, задеть клинком и не убить - уметь надо. А я и не учился. Хорошо достал, торможение, похоже, об позвонки.

   Следующие противники особых неприятностей не доставили - кончилась тяжелая конница, пошли налетчики победнее - не всегда и в железе. С этими проще - много убойных мест для меня открыто. Ну или тех, удар в которые просто и надежно выводит из строя, вроде запястий. По стали или железу удары, может, скатились бы - но никак не по тряпке, даже и солью пропитанной. Работаю на манер дровосека с топором - только брызги кровавые летят, вместо щепок. Каждый второй пытается достать не меня, а Перса - но вот хрен им! Щит вполне позволяет отводить, при особо хитрых ударах - жестко, поперек блокировать удары. А дальше следует уже мой удар на всей возможной скорости, или укол. Это если сразу не успел, или противником с другой стороны занят был. Классные фехтовальщики больше не попадались - или не успевали себя проявить.

   Ф-фу, вроде бы вырвались. Разворачиваю Перса, уделяю чуть больше внимания ране на ноге. До того только приглушал боль чуть-чуть. Не такая уж и критичная рана - всё-таки, наголенник я не зря надевал, придержал он клинок. Оглядываю Савву - вроде цел. А дальше начинается развлечение в стиле, столь любимом засадными полками, и прочим спецназом - стрельба в спину. Лук у меня неплохой, только и перерывов между выстрелами, чтобы дрожание его плеч унялось до допустимого. Бью обычными "противопехотными" - с самыми дешевыми и массовыми наконечниками. Зато стрелы мои, не раз ими бил, ощущение "проводки" - стопроцентное. Спину далеко не так хорошо бронируют обычно, как грудь, да и бить стараюсь в относительно открытые места. По дуге с центром вашего покорного слуги растет буквально кровавая дуга, да и Савва в меру сил и умения помогает. Где он не достигает успеха, скажем, если тегиляй хорошо в соли выварен, помогаю я. Представьте себе пулемет в тылу наступающей плотным строем колонны - похожий эффект. Магазинная несамозарядная винтовка такого не даст. Кое-кто пытается развернуться - но у меня ведь и бронебойные есть - м о и, с мягким тонким медным аэродинамическим наконечником, и добротным основным - с плоским, чтобы не рикошетил, торцом.

   Как раз уже срезни кончались, когда стало ясно - победа наша, безоговорочно. Вражеский строй пройден уже в нескольких местах, литовцев окружают и зажимают даже не в клещи - в полноценное окружение. И всё, трындец котенку - было нас поровну примерно, да осталось московско-тульского войска куда больше. Кой-кто из литвы еще пытается сопротивляться - но их выбивают стрелами и саблями. Будь ты хоть сто раз великий фехтовальщик, когда зажимают с трех сторон - смерть верная.

   Сижу, никого не трогаю, примус починяю. В смысле, себя и Савву - его достали, всё же, в икру. Чтобы вообще целым выйти - нужен доспех вроде Максимиллиановского, с толстыми пластинами. Вариан попроще - кираса, желательно с ребром посередке - чтобы зазор до тела был. Но тогда тебя или конь не поднимет, или стрелять не сможешь. Наши доспехи по идеологии - как средний танк. В меру защищен всадник, не слишком ограничена подвижность. И то, это для неслабых телом, вроде меня и Саввы. Даже и нам плечи оттягивает к концу дня здорово, это при гренадерских габаритах и постоянной практике в кузне у Саввы. У меня - при подпитке "ци". Один хрен, безо всякой драки после хорошей тренировки тело прямо гудит.

   Забавно, опять попал в "небоевые". Отрядили нас к воеводе, доставить пленных. Не слишком почетно - но кто-то это должен делать, почему бы и не легкораненым бойцам?

   Воеводский лагерь - это действительно лагерь, не стоянка, как у нас. Шатры никто не разбивал еще, едва съехались.

   Пленных мы привезли всего пятерых - всё же, большая часть литовцев полегла, или очень серьезно ранена. Начни такого допрашивать - окочурится, даже если довезешь.

   - Будешь говорить? - воевода, кажется, готов хоть сам языки развязывать. И то сказать - явно не с основными силами мы столкнулись, так - более-менее сильный передовой отряд. Поместье какое неожиданно, с налету взять, отряд, вроде нашего, при удаче, не более. А побили близко к Туле, значит, основное войско тоже недалеко. И к моему поместью, кстати, тоже. Не до игр в права человека сейчас, нужна информация о положении противника - быстро нужна.

   - Дай-ка его мне, воевода. Попробую разговорить.

   Кат воеводин смотрит как-то странно - не из почетных работенка. А мне, почему-то, безразлично сейчас - зато, кажется, сумею разговорить, даже и побыстрее, чем штатный палач.

   Как-то странно смотрит воевода - я что, отлил прилюдно, что ли? Да наплевать, нужно дело сделать, общественное же мнение, как обычно, не спрашивают. Степан Авдеич, после кивка воеводы, толкает ко мне уже "подготовленного", в одних штанах, пленного.

   - Савва, шило моё дай. - всегда с собой у меня малый ремонтный комплект - шило, дратва, куски кожи, ну и из слесарного кое-что. Доспех поправить, ремни поврежденные сшить у упряжи, чтобы не остаться небоеспособным после первой же сшибки. Вот и сейчас пригодится.

   Зачем нам грубые, европейские пытки? Есть ведь у человека немало зон повышенной чувствительности. Обхватываю пленного, так чтобы мои кисти на локтях лежали. Шило в левой руке, ищет слабо прикрытую точку на локтевом суставе.

   - Савва, ремень ему в зубы, быстро!

   - Ы-ы-ы! - а как ты хотел, дорогой, это средневековье, христианское милосердие здесь не все и в церкви блюдут. Ну, может, не милосердие, а заповеди - но время, один хрен, не блещет гуманностью. Глаза у пленного - молодого еще парня - демонстрируют упорное нежелание говорить. Прямо мальчиш-Кибальчиш какой-то, из советских легенд для младшеклассников. Зрачки расширены, но еще не сломан, стойкий наш. А ежели так?