Любовный эксперимент по-американски (СИ) - Елена Армас

— Вряд ли здесь можно жить. — Я попытался улыбнуться и, судя по ее реакции, не слишком преуспел. Скорее наоборот, изобразил недовольную гримасу.

— Не следует за меня переживать, и нянчить не нужно, — с откровенным удивлением возразила она.

— Кто тебя нянчит, Рози? — вырвалась у меня горькая усмешка.

— Я — всего лишь подруга твоей двоюродной сестры, — сказала девушка, не переставая о чем-то напряженно думать. — Ты и так много для меня сделал: разрешил остаться в квартире Лины, выслушивал мой бред… Даже защищал от мистера Аллена, хотя вовсе и не был обязан.

На этот раз я пришел в замешательство.

— Но… мы ведь друзья.

— Серьезно?

Я замешкался с ответом, и тут до нас донесся голос… сверху.

— Что там у вас за шум-гам?

Задрав голову вверх, я обнаружил заглядывающего в дыру незнакомца, облаченного в клетчатый халат, и вскинул брови. Тот продолжал выступать:

— Вы мешаете нам разговаривать!

Полагая, что зрение меня обманывает, я подошел ближе к пробоине, прищурился, рассматривая мужчину, и, невольно передернувшись, хмыкнул:

— Por el amor de Dios[19], Рози! Он без нижнего белья… Ты видела? Его причиндалы свисают, как…

— Здравствуйте, мистер Браун, — выразительно пожав плечами, перебила меня девушка. — Надеюсь, у вас все в порядке!

— Рози… Но почему… — простонал я и лишь ошеломленно охнул: — Господи…

— Не переживай, — закатила глаза она. — Уже имела удовольствие, и не раз.

У меня отвисла челюсть, и я, спохватившись, захлопнул рот. Что тут сказать? В голове словно щелкнуло реле. Бери ее в охапку, закинь на плечо и уноси отсюда как можно быстрее!

— Рози, — медленно и осторожно забормотал я, — пойдем домой.

Она слегка вздрогнула.

— Все мои вещи здесь.

— Приготовлю что-нибудь вкусное на ужин, и на этом довольно, — не сводя с нее глаз, уговаривал я. — Завтра встанешь свеженькая, как чайная роза, и выполнишь свой план по написанным словам.

— Ага, — раздраженно фыркнула Рози, хотя, судя по лицу, готова была уступить. Вымоталась… — Хоть что-то я еще могу?

— О чем ты?

Она лишь покачала головой.

— Что ты имеешь в виду? — понизив голос, мягко спросил я. Похоже, она недоговаривает. — Можешь мне доверять, Рози.

Девушка молча скрестила руки на груди.

— Рози… — Я подошел ближе, ощущая непонятную тревогу. — Что происходит?

Она по-прежнему молчала, даже не смотрела в мою сторону.

— Эй, Ро…

— Ничего! — громко выпалила она, заставив меня дернуться. — Ничего не происходит!

Девушка почти кричала, ее губы тряслись. По-моему, даже зубы постукивали друг о друга.

— Все прекрасно и замечательно!

— Рози, — шептал я, придвигаясь все ближе. — Эй, cariño, в чем дело?

Девушка поникла и тяжело задышала, на глаза навернулись слезы.

— Да ни в чем, — пробормотала она, а потом плотину прорвало: — В потолке моей квартиры жуткая дырища! Тупые ремонтники будут возиться куда дольше, чем я рассчитывала. Тебе доставляю неудобства, потому что полгода врала отцу и теперь не могу у него остановиться. Брат наверняка влип в какую-то неприятную историю, у меня осталось меньше двух месяцев до сдачи рукописи, а там конь не валялся, потому что я застряла. Не пишется, понимаешь, Лукас? Ты сегодня увидел хаос, в который превратилась моя жизнь! Мало того, утром начались месячные, и теперь я до смерти хочу налопаться круассанов, точнее — кронатов, а купить их уже не успею, потому что фирменная пекарня будет закрыта, когда мы наконец уберемся отсюда!

Я ошеломленно застыл, наблюдая, как Рози хватает ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

— Так что все нормально! — продолжила она, снова меня напугав. — Ну, разные мелочи выбивают из колеи. Но я — Рози. Я привыкла держать себя в руках — это у меня получается лучше всего. Умею владеть собой. — Она всхлипнула. — А сейчас просто… просто…

Из уголка ее глаза скатилась одинокая слеза, и я, обняв девушку за плечи, прижал к груди.

— Не переживай.

Передвинул ладонь к ее затылку, пытаясь успокоить.

— Все равно справлюсь, — глухо пробормотала она в мой свитер. — Я Рози, у меня все под контролем.

Тело соседки вздрагивало в моих объятиях, и я уперся подбородком в ее макушку.

— Ничего особенного не случится, если ты на время потеряешь самообладание, Грэм, — увещевал ее я, мягко покачивая из стороны в сторону. — Имеешь право.

— Не хочу, чтобы меня видели в подобном состоянии! Особенно ты… — Она снова всхлипнула. — Такая становлюсь страшная, когда реву…

— Страшная? Что за глупости!

Она издала придушенный вздох, согрев дыханием мою грудь.

— Ты слишком милый, Лукас, я не заслужила.

— Просто честный, — искренне возразил я.

Особенно ты, сказала Рози… Ладно, над этим подумаем потом.

— В любом случае иногда выпускать из себя пар — естественно.

— Наверное, — всхлипнула она, зарывшись в мой свитер. — Так или иначе, терпеть не могу свою плаксивость.

Мне кое-что пришло в голову. Попробуем осушить слезы.

— Ты ведь познакомилась с моей бабушкой — тогда, на свадьбе?

Рози кивнула.

— Так вот… Последний раз, когда я был в похожем состоянии, но пытался делать вид, что все прекрасно и замечательно, бабушка запустила в меня деревянной ложкой. Угодила точно в лицо.

Ожидал чего угодно — вздоха, смеха, однако Рози задумчиво протянула:

— Люблю твою бабушку.

— Ее сложно не любить. А потом, если смотреть правде в глаза, я, скорее всего, заслуживал получить ложкой в лоб.

На этот раз девушка вроде бы усмехнулась — во всяком случае почти.

Вот и отлично. Надо закрепить успех, пока она снова не заплакала.

— Кстати, этой ложкой бабушка помешивала спагетти на плите, поэтому после ее броска я выглядел так, будто сразился с банкой томатного соуса. Да, она еще крикнула: «Tontos son los que hacen tonterías!» — глуп тот, кто совершает глупые поступки.

Запустив пальцы в волосы Рози, я рассеянно потеребил мягкие завитки. Она не отстранилась, и я руку убирать не стал.

— Бабушка была права. Действительно глупо притворяться, что ты в порядке, когда все из рук вон. Чем крепче закупоришь бутылку, тем сильнее выстрелит пробка. И скорее раньше, чем позже.

Рози помолчала, а у меня последняя фраза оставила во рту горький привкус. Мы стояли в тишине, прижавшись друг к другу и покачиваясь из стороны в сторону.

Наконец девушка заговорила, и на сей раз ее голос не дрожал:

— Лукас…

Обниматься дальше смысла уже не было, однако я не двигался и лишь промычал в ответ нечто невнятное.

— Что ты пытался закупорить? Ну, когда бабушка метнула в тебя ложку…

Вопрос застал меня врасплох, хотя несколько секунд назад я едва не признался в своей трагедии.

— Я…

Горло перехватило спазмом, однако я не последовал собственным советам и