Мой герой - Нора Робертс

— Порой трудно предположить, чем обернется однажды принятая помощь, — прошептала Эстер, думая о Миче. — И мы иногда забываем быть благодарными, когда нам ее предлагают. — Она одернула себя и прикрыла папку рукой. — Мистер Гринберг здесь?

— Только что подошел.

—Прекрасно, пусть войдет, Кей. — Она углубилась в дела, потом остановилась. — Кей, откопайте для меня где-нибудь копию «Кто есть кто».

Глава 6

Он был миллионером.

Когда Эстер добралась до квартиры, она все еще пребывала в состоянии глубокого, изумления. Ее сосед снизу, с босыми ногами и в рваных джинсах, оказался наследником одного из самых больших состояний в стране.

Эстер сняла пальто и, против обыкновения, отправилась в гардеробную, чтобы его повесить. Человек, проводящий время за написанием еженедельных выпусков похождений Капитана Зака, на самом деле происходит из семьи, которой принадлежат лошадки для игры в поло и загородные виллы. Причем сам он живет на четвертом этаже самой заурядной многоэтажки в Манхэттене.

Она ему безусловно нравилась. Надо было быть глухой и слепой, чтобы этого не заметить, и тем не менее, хотя она знала его уже несколько недель, он ни разу не упомянул о своей семье или своем положении в обществе, чтобы произвести на нее впечатление.

Кто же он такой? Только ей начало казаться, что она стала его понимать, как он вновь оказался для нее незнакомцем.

Надо бы позвонить ему, сказать, что она уже дома и пора отсылать Рэдли обратно. Эстер смотрела на телефон с чувством стыда и смущения. Она прочла ему нотацию о том, как нехорошо красоваться перед Роузеном, а потом в мягкосердечной и немного снисходительной манере простила его. В конце концов, все закончилось именно тем, что она ненавидела больше всего на свете. Она опять оказалась в дураках.

Чертыхаясь, Эстер сняла телефонную трубку. Ей стало бы значительно лучше, если бы она смогла запустить Митчеллу Демпси Второму этой телефонной трубкой в голову.

Она уже набрала половину номера, когда услышала радостные вопли Рэдли и топот за дверью. Эстер открыла дверь в тот самый момент, когда Рэд выворачивал карманы в поисках ключа.

Оба они были с ног до головы в снегу. Он уже начал таять, стекая с шапочки и ботинок Рэда. Их вид безошибочно свидетельствовал о том, что они просто валялись в сугробах.

— Привет, мам. Мы были в парке. Мы заскочили к Мичу, чтобы взять мою сумку, а потом поднялись сюда, так как решили, что ты уже дома. Пошли с нами на улицу.

—Я не думаю, что одета подходяще для ведения снежных войн.

Эстер улыбнулась и отряхнула снег с шапочки сына. Мич отметил, что при этом она старается как можно меньше встречаться с ним взглядом.

— Так переоденься. — Мич прислонился к дверному косяку, не обращая внимания на стекавший с его обуви снег.

— Я построил крепость. Пожалуйста, пойдем, посмотришь. Я уже начал играть в снежки, но Мич сказал, что надо пойти проверить, как ты там, чтобы ты не беспокоилась.

Эти слова заставили ее поднять на него взгляд.

—Благодарю за заботу.

Мич внимательно ее рассматривал, слишком внимательно, подумала Эстер.

— Рэд сказал, что ты умеешь лепить прекрасных снежных воинов.

— Ну пожалуйста, мам. А что, если внезапно потеплеет и весь снег завтра растает? Это парниковый эффект. Я читал об этом.

Эстер попала в ловушку и прекрасно это сознавала.

— Хорошо, пойду переоденусь. Почему бы тебе не приготовить для Мича горячий шоколад?

— Отлично.

Натаявший с Рэдли снег образовал большую лужу на полу около двери.

—Ты должен снять ботинки, — сказал Мичу Рэд. — Мама рассердится, если ты испачкаешь ковер.

Когда Эстер ушла к себе в комнату, Мич расстегнул пальто.

—Не будем доводить ее до бешенства.

Через пятнадцать минут Эстер переоделась в вельветовые джинсы, просторный свитер и старые ботинки. Вместо красного пальто на ней был синий, видавший виды пуховик. Когда они отправились гулять по парку, Мич держал в одной руке поводок Таса, а другую убрал в карман. Он не мог точно ответить на вопрос, что же было такого привлекательного в простом и незамысловатом виде одетой по-домашнему Эстер, ведущей за руку сына. Мич не знал, почему ему так хочется проводить с ней время, но именно он надоумил Рэдли предложить маме прогуляться вместе с ними по парку, именно ему пришла в голову идея вытащить ее на улицу.

Мич любил зиму. Он сделал большой глоток свежего, холодного воздуха, когда они оказались на мягком, глубоком снегу Центрального парка. Снег и жалящий морозный воздух всегда восхищали его, особенно когда вокруг стояли одетые в белое деревья или когда где-то впереди ждал снежный замок, который еще предстояло построить.

Когда он был мальчишкой, его семья предпочитала проводить зимы на Карибах, вдали от того, что мама называла «грязь и неудобства».

Мичу нравились подводное плавание и горячий белый песок карибских пляжей, но ему никогда не казалось, что пальмы способны заменить новогоднюю елку.

Больше всего Мич любил зимы, которые ему удавалось провести в загородном доме своего дяди в Нью-Хэмпшире, где было достаточно лесов, чтобы бродить, и гор, чтобы лазить. Забавно, он как раз хотел съездить туда на несколько недель, пока двумя этажами выше не поселились Уоллесы. Ему только что пришло в голову, что он забыл и думать об этих планах, как только увидел Эстер и ее сына.

А теперь она была смущена, раздосадована и чувствовала себя не в своей тарелке. Мич повернулся и посмотрел на нее в профиль. Ее щеки уже порозовели от мороза. Эстер сделала так, что Рэдли оказался между ними. Интересно, понимает ли она, насколько очевидна ее стратегия. Нет, она вовсе не использовала сына, как часто поступают многие родители, старясь извлечь из отпрысков максимальную пользу для реализации своих амбиций или планов. И он уважал ее за это, уважал даже больше, чем мог выразить. Однако, поместив Рэда между ними, она словно свела Мича до уровня друга своего сына.

Да, он был этим другом, подумал с улыбкой Мич. Но будь он проклят, если позволит себе на этом остановиться.

— Вот крепость. Видишь? — Сгорая от нетерпения, Рэдли потащил Эстер за руку, заставляя бежать за собой.

—Впечатляет, не правда ли? — Прежде чем она смогла уклониться, он будничным жестом

положил руку ей на плечо. — У него и вправду здорово получилось.

Эстер постаралась не замечать теплоту и силу его прикосновения, углубившись в осмотр творения рук своего ребенка. Стены крепости были более полуметра высотой, гладкие, как камень, с одной стороны к ним примыкала круглая башня в метр высотой. Сделали они также и арочный вход, достаточно большой, чтобы Рэдли мог через него протиснуться. Когда Эстер подошла к крепости, она увидела, как Рэд по-пластунски вполз в ворота и неожиданно возник уже внутри снежного замка, приветственно размахивая руками.