Доминирующая раса - Ольга Онойко

Наверно, дети будут похожи на него…

Арис обернулась и встретила мой взгляд. На ее лице появилась и пропала вежливая улыбка. Она снова уткнулась в справочник, нашла там что-то. Уголки накрашенных губ довольно приподнялись.

Местра Арис закрыла сеанс, сверила время и уверенным шагом направилась ко мне.

Надо же. А я думала, она меня не узнала.

— Местра Джанарна? — бархатно уточнила Арис. — Превосходно выглядите, милочка. Прошу прощения, я не стала звонить вам там, на Фронтире. Я нашла другого оператора.

И она уселась рядом со мной. С высокомерием, совершенно ребяческим в своей наивности. Ха! Я почти улыбнулась.

— Рада за вас. Я все равно не смогла бы оказать вам услугу. Вы ведь искали туроператора.

Какая у нее дорогая тушь. А ресницы подкачали. Странно, что такая шикарная дама, как Арис, не хочет разориться на импланты.

— Я не понимаю, — почти капризно сказала она.

— Я экстрим-оператор.

— И в чем разница? — она нервно щелкнула замком сумочки. — Экстремальный туризм, разве нет?

Тьфу ты. Сейчас как раз очередной боевичок про нашу сестру вышел. Ну, как она может не знать, кто мы такие? Неужели действительно интересуется только модой?

— Нет. Некоторым образом спецназ.

Ненавижу так говорить. Настоящие спецназовцы нас готовы с кашей съесть.

У Арис задрожали губы. Она немного отодвинулась от меня.

— Какой ужас!

— Что же в этом ужасного?

Нет человека, мнение которого интересовало бы меня меньше, чем мнение чудеснейшей местры Арис. Оно меня развлекало. Только и всего.

— Это ужасно, — безапелляционно объявила местра. — Кровь, вонь! И эти слюнявые звери! Фу!

Я изумленно моргнула.

— А где же ваш… нукта?

— Поми-илуйте! — пропела Арис; я уже видела этот нежный оскал. — Они сейчас не в моде. Пришлось отдать его на усыпление. Теперь у меня кошечка.

И эту кошечку ты тоже отдашь на усыпление, когда в моду войдут ушаны. Или гигантские стрекозы с Терры-3, смышленейшие, между прочим, существа. Или пушистые змеи с Локара. Или собаки. Кошечка, сумочка, туфельки, какая разница? Вышло из моды, и все…

Мне вдруг стало интересно.

— Местра Арис, позвольте полюбопытствовать.

— Да-а?

— Что вы хотели найти на Фронтире?

— О! — сказала она, и глаза ее загорелись. — Может показаться глупым, но я совсем недавно узнала, что это… это Ррит Кадара! Удивительно. Утонченно. Я сразу же поняла, что это моя мечта. В смысле, конечно, сафари.

Так я и думала.

— Вот! — радостно выдохнула Арис и полезла в сумочку. — Я долго не знала, что заказать, такой интересный оттенок, но ни один металл не подходит для оправы.

Брелок для ключей. В сечении он был не ромбовидный, а округлый. И длинный. Для местры Арис загнали женщину.

И почему из тебя не сделали полированный скелет?

Ррит — мощно вооруженный вид. Они хищники. У них на мордах написано, какие они хищники. Их предки были отнюдь не хорьками. Инстинктивная поза угрозы ррит — их оскаленные клыки бросают человека в дрожь и холодный пот. Никогда не видела нукту, угрожающего мне. Говорят, это сама смерть.

Когда воины ррит смотрели на меня в пустыне, мне было страшно. Они бы меня убили. И я хотела, чтобы Аджи разорвала их. Но все же…

Охота длится не меньше суток. Иногда до трех. Ррит невероятно выносливы. Но даже их силы кончаются. И тогда у полуживой добычи выламывают клык. Или выдирают когти. Иногда еще что-нибудь отрезают. Убивают редко, но случаются среди туристов и любители черепов.

Егеря порой охотятся для себя. У них своя доблесть. Не трогают женщин. Хвастаются случаями, когда воин был до того измучен, что не потребовалось его фиксировать.

— Это была женщина, — сказала я.

— Да? — удивилась Арис. — Никогда бы не подумала. Такая здоровенная! Фу! Ужасно уродливая. И как они только размножаются?

— Думаю, друг для друга они красивы…

Арис тряхнула волосами.

— Животные! — сказала она почти удивленно. — Знаете… там, когда ее… когда это существо загнали, я посмотрела и подумала — да ведь это животное! Как они могли строить корабли? Летать в космос?

Ррит были доминирующей цивилизацией Галактики задолго до того, как человек изобрел порох. И они считали людей животными. Как и всех остальных, впрочем. Раньше считали. Надо сказать, что в отношении бус и брелоков люди взяли пример с самих ррит. Во время войны те делали украшения из костей пленных.

Помню, я как-то в кафе сидела неподалеку от парочки нкхва. Те болтали и перешучивались. Я уже говорила, что юмор нкхва нам понятен. Проблема в том, что он бывает трех видов — черный, абсолютно черный и ультрафиолетовый.

— Ррит делали пояса из ребер х’манков, — сказал один. — Х‘манки теперь делают бусы из их клыков. Высокоцивилизованные расы, что ж ты хочешь!

— С ррит хоть зубы можно поиметь, — отвечал второй, поквакивая. — А с нас, бедных лягух? Только шкурку на абажур.

Это их очень развеселило. Хорошая шутка. Они и говорили-то на SE, всеобщем английском, чтобы люди понимали.

— Эй, х’манка! — хихикая, окликнул меня первый. — Не смотри на нас с таким ужасом! Мы всего лишь маленькие жабки!

Они совершенно не похожи на лягушек. За исключением некоторых черт амфибий. Если уж искать похожее земное животное, то это будет геккон. Но нкхва нравятся именно лягушки.

Местра Арис с удовлетворенным видом покрутила в пальцах свой брелок. Женщины ррит не ходят в пустыню. Среди них нет «неадаптированных» — тех, кого настолько терзает стыд и жажда мести, что они готовы погибнуть, лишь бы погибнуть в бою. Это привилегия исключительно мужчин. Я не верю, что Арис не знала, кого для нее загоняли. Она, скорее всего, специально за это доплачивала.

— Что привело вас на Землю-2?

Я сперва даже не поняла, кто говорит. Арис белозубо улыбалась, чуть склонив голову.

— Дела, — сказала я наконец.

Объявили посадку. Вот счастье-то.

— А я — к друзьям, — мило поведала она. — Ваш рейс? Увы, мой через полчаса. Приятно было пообщаться.

Я машинально пожелала ей удачи. Наверное, мужчины от Арис без ума. Холеная куколка опаснее огня. Любительница острых ощущений.

Я вот не люблю острые ощущения. То есть, конечно, они — моя работа. И я ничего не имею против. Но сверх рабочего времени — не хочу.

3

Пока экраноплан мчался над штормовым морем, успело стемнеть. Значит, уже не сегодня.

Завтра.

Лайт еще пока не знает, что ждет. Что ждет именно меня. Но мы обрадуемся друг другу, когда встретимся. Меня снова станут перекидывать через спинной гребень, втаскивать куда-нибудь с помощью хвоста и просить почесать шейку. Я буду ползать на коленках с бутылью растворителя, оттирая с пола липкие слюни. И ругаться. Он может оказаться легкомысленным, как Ирлихт или Файр, замкнутым и суровым, как Кинг, величественно-спокойным, как Рекс.