Дикий Огонь (СИ) - Смирнова Екатерина Александровна

- Меня тревожит, что вы сами себе не нужны, Ваша Светлость. Но вы нужны мне. Если вы себя загубите, у меня ничего не останется в этом мире.

Констанс вздохнула.

- Ладно, Шаоме, уговорил, демонология подождет. Но только на эту ночь, слышишь? Только на эту ночь.

***

Она выполнила обещание. Поспала до утра.

Альберт, Тибольд, гарнизон, указы. Наскоро проглоченный обед. Указы, Тибольд, Альберт, гарнизон. Рыцарь Лаэрэдс из Лаэрэдса, Шамор, какой же ты придурок, за что только Альберт кормит тебя с руки. Нет, мы не двинемся прямо сейчас в освободительный поход на север, распевая песни, ибо того желает Светозарный, исчезни. Альберт, Шаоме, Тибольд. Тибольд, Тибольд, Тибольд, вдруг именно сегодня решивший принять живое участие в государственных делах. Альберт, убери руки. Альберт, не сегодня. Я устала.

Она устала, и этой ночью у нее много дел. Впрочем, как и всегда.

Если б кто-то написал методичку юного колдуна, на первой странице следовало вывести: «Не заигрывайте с Изнанкой». Но Констанс юной уже была. Она с ней не просто заигрывала, она прямо-таки играла на ней с оркестром, била в барабаны.

Изнанка. Населенная монстрами, пожирающими все живое, и злобными демонами, мечтающими поглотить наш мир. Проникающими в дыры в ткани реальности и охотящимися на колдунов. Становящимися все сильнее после вызванной Шамором катастрофы. Один из которых помогает злейшему врагу, величайшей колдунье в мире. Зачем?

Лофт отбросила книгу в сторону и раскрыла следующую. Что мы знаем о демонах? Только то, они одержимы идеей обрушить свой мир на наш и заселить его чудовищами. Что мы знаем о погибающих людях и горящих городах? То, что в последнее время они встречаются чаще, чем ромашки на лугу. Негусто.

Фаирасису что-то нужно от нее. Но что? И когда он выставит счет?

Очередной трактат оказался таким же бесполезным. Ничего путного, только повторяемые из поколения в поколение старые сказки. Значит, пора навестить библиотеку. Повелительница Магии накинула плащ и открыла портал домой. В конце концов, негоже Императрице Иссианской совсем не бывать в Иссиане.

Комнаты замка Иссианского поражали воображение красотой и роскошью. Раньше. С воцарением Констанс на смену роскоши пришла практичность. Практичный стол, практичный стул, практичные кресла и диваны – вот и все убранство кабинета блюстителя трона, что еще нужно?

Сафим, как всегда, вздрогнул, когда она появилась из ниоткуда. Могущественный Повелитель Льдов, спасенный ей от смерти, преданный, как три Шаоме вместе взятые. Лучший местоблюститель, которого можно пожелать. И имеющий ту же привычку работать по ночам.

- Я ждал вас вчера, Ваша Светлость.

На столе двумя безукоризненно ровными стопками были сложены бумаги. Кажется, даже количество листов в них было одинаковым. Констанс вспомнила оставленный ей в Файизине бардак.

- Дела, - Лофт опустилась в кресло. – Что нового?

- Милостью Великого Древа в Империи все спокойно, - поклонился сухощавый колдун. - Я правлю вашим именем, Ваша Светлость.

- Не Великого Древа, Сафим. Нашей с тобой милостью.

- Вашей милостью, Ваша Светлость. Я всего лишь скромный слуга.

- Ты себя принижаешь, Сафим. Без тебя тут все развалится.

Колдун разулыбался. Левый глаз у него периодически дергался, и эту странность не мог вылечить ни один целитель. Никто даже не мог понять, откуда она взялась. Только один колдун с запада болтал что-то то ли про нервный пик, но ли про нервный тик.

Местоблюститель, Лофт знала точно, был давно и безнадежно в нее влюблен, и потому прекрасно подходил на свою должность. Правил Иссианом во славу и именем Императрицы, которая безжалостно его использовала. Одна из самых мерзких вещей, которые приходят вместе с властью – необходимость использовать людей, которые тебя любят.

Констанс, не утруждая себя заклинанием, кивнула на шкаф с винами. Сафим заулыбался еще шире, двери распахнулись, бутылка и два бокала поплыли на стол. Местоблюститель перехватил один из них в воздухе, собственноручно разлил вино, унизанная перстнями рука почтительно протянула ей бокал. Все истинные иссианцы любят золото и украшения и не считают зазорным демонстрировать богатство всем и каждому. Забавно, он чуть ли не единственный уроженец Алого города среди ее ближайших советников. Впрочем, Иссиан всегда напоминал рынок в базарный день: толпа людей разных национальностей, верований и цветов кожи галдит и пихает друг друга локтями.

- В Файизине все спокойно, Ваша Светлость?

- Единственное беспокойство, которое может причинить мне Файизина, это насравший на голову голубь. И то вряд ли: Шаоме закроет меня собой, оградит от опасности. Ах да, еще этот твой святоша. Зачем ты его мне навязал?

- Затем, что вы оскорбили церковь, Ваша Светлость.

Констанс залпом осушила бокал, шевельнула пальцами, бутыль опрокинулась над ним вновь. Сафим, великий ценитель вин, поморщился. Бедняга видеть не может, как его изысканные вина, которые полагается смаковать, хлещут, словно пойло в трактире. Но Императрица все делает быстро, увы.

- Церковь – не юная девственница, утрется. К тому же, это было семь лет назад, можно бы уже утешиться.

- Увы, церковь не имеет привычки утешаться столь быстро, как юная девственница в чужих объятиях. Надо периодически бросать святошам кость, пусть видят, что мы несем слово Светозарного на завоеванные земли.

- На земли, где подавляющее большинство населения и так ему и поклоняется? – с сарказмом уточнила Констанс.

- Тогда зайдем с другой стороны – местные охотнее примут вашу власть, зная, что вы одной с ними веры.

- Ты не поверишь, Сафим, когда загораются их дома и погибают родичи под нашими копытами, вопрос веры как-то перестает их заботить. Церковь должна вилять хвостиком и не тявкать, пока я ей не позволю. Что бывает, если бросать ей костей без счета, мы уже видели на примере Иерама Первого. Местный аналог ордена Святого Скипидара мне здесь не нужен.