Столетовы. Часть 1. Верьте в любовь, девчонки! - Лена Гурова

– Я пойду переоденусь.

– Ты стыд свой не прикрывай, всё равно примочки будем делать.

Когда Елена вышла, всё было разогрето, подано, разложено.

– Пожалста.

– Сервис.

– Приятного аппетита.

Лена в длинной тоненькой маечке и лосинах, явно ольгиных, выглядела совсем девочкой. Если бы не синий кружок на шее. Он не давал покоя Сергею.

– Давай, я его заклею. Вон Дора всяких штучек надавала. Ну страшно смотреть.

– Как Дора?

– Это уж я не знаю. – И отдал Елене записку.

Не дожидаясь разрешения, быстро прилепил пластырь.

– Ну еще раз, приятного аппетита.

Зазвонил телефон. Лена дёрнулась и застыла. Телефон всё звонил. Она подошла.

– Да! У нас вообще-то ночь. Соображёметр включи. Где ты? Вот и сиди там. Никаких разговоров не получится.

Довольно долгое молчание.

– Хорошо. Завтра.

Опять молчание.

– Я тебя не пущу. Если хочешь спать на коврике перед домом, милости просим. Всё, позвони утром. Гуд бай! Всё, всё на сегодня…

Елену трясло. Она никак не могла взять себя в руки. Глаза на пол лица, закушенная нижняя губа, руки, сжатые в кулачки.

– Он тебя бил? Скажи, бил? – Всё-таки, Сергей задал этот мучивший его вопрос.

– Нет! И не пытай меня! Я всё равно не расскажу!

– Изнасиловал?

– Он – мой муж, как такое может быть?

– Хорошо, скажу по-другому. Он взял тебя против твоей воли.

Как он понял? Как догадался? Столетова не было в её жизни сто лет. Она уже и не чаяла когда-нибудь увидеть его, а уж так общаться и подавно. А тем более, после того, что произошло с ней. Как капля живой воды, одна за одной, одна за одной, Сергей врачевал её надломленные силы. Она вцепилась в него, сама толком не осознавая это, как за спасательный круг. Серёжкозависимость очень быстро набирала ход, возвращая её к жизни. Она любит этого такого близкого, такого родного человека.

Слёзы хлынули потоком, как всегда. Если уж ревём, то водопадом. Майка сразу намокла и через тонкий материал проступил ещё один синий кружок.

– Я убью его!!! Мне это ничего не стоит! Я даже знаю как! Превращу в один здоровый синяк эту скотину. А ну-ка покажи, где там у тебя ещё есть следы бурной страсти?

Сергей в запале сорвал с Елены майку. Она инстинктивно закрылась руками, уронив голову в ладони. Он очень медленно развёл их и обомлел: женская грудь в обрамлении жёлто-синих клякс… Да какая грудь! Только Афродиту лепить! Упругая, с торчащими вверх ярко-розовыми сосочками…Зрелище не для слабонервных.

Сергей рванул на кухню, притащил дорины примочки. Понатыкал везде, где надо и не надо. Снял свою рубашку, надел на Елену. Уложил. Вспомнил про губы. Поднял. И не удержался – поцеловал, очень осторожно, почти прикоснулся. Лена ответила. Он ещё раз поцеловал, она потянулась к нему. Серёжка не поверил своим ощущениям. Неужели? Притянул её к себе и уже по-настоящему припал к её губам.

– Ой, больновато. А как хочется…

– Если больновато, то перехочется. Подставляй, буду мазать, – и закрыл ей рот наклейкой. – Вот, хоть помолчишь. Ложись, уже поздно. Я буду с тобой. Не бойся, против твоей воли ничего не будет.

– Господи, какой воли… – И отвернулась к стенке.

Сергей лёг рядом, подтянул её к себе поближе, накрыл и заснул в состоянии полного блаженства. И Лена тоже. И проснулись они тоже одновременно. И опять поцеловались как школьники.

– Горькая ты, моя женщина.

Губы у Елены действительно были горькими. От мази. Или? Как ему хотелось почувствовать малиновый аромат на её тёплых и мягких губках, зацеловать все шрамики на них, запечатать уже своими губами и не отлипать до скончания века.

К обеду приехала мама. И рассказала, что к ним ночью ломился пьяный в дупель Игорь. И соседи сдали его в кутузку.

– Пьяный Игорь? – удивилась Елена. – Да он, кроме шампанского на праздник и коньячка по рюмочке с друзьями ничего и никогда. А я и думаю, что это он не звонит? Но его же надо вызволять, поговорить уже, и пусть едет к своей мамочке.

Мама с Сергеем понимающе переглянулись. Ну опять они, заговорщики.

– Ну вызволять его есть кому. А к нам сегодня приедут все дети. Надо подготовиться. Слушай, Елена, а ты ведь действительно осталась без вещей, вон ольгино напялила. Она тебе задаст. Даст что-нибудь ещё надеть. – Посмеялась мама.

– Ничего, мамуль. Я заработаю, да и расчёт должны прислать. Прорвёмся.

– У тебя же там столько всего красивого. Здесь такого и не купишь. Всё равно жалко.

– А ручки на что? Не сошьём, так свяжем. Не свяжем, так сошьём.

Они втроём довольно быстро всё приготовили. Сергей нарубил дров на шашлык. И помогал чистить овощи. Получалось у него прямо по-мастерски.

– Где это или кто это тебя научил так картошку чистить? Твои доказательства и эксперименты? – бросила Елена.

– Жизнь, моя дорогая, жизнь. Я люблю делать всё хорошо, если уж взялся. – не принял подачу Сергей.

Стала съезжаться молодёжь. Олька с банзайским криком влетела вперёд всех и повисла на шее своей сестры. 18-летняя, тоненькая, талия осиная, с короткой стрижкой, глазищи такие же зелёные, как и у Лены. Ой, как хороша! Глаз не отвести.

– Ты меня задушишь.

– Ленка, Лена, Леночка… Ля-ля-ля…

Мама Зина замерла посреди гостиной, залюбовавшись своими дочерьми. Да и папа, и остальные…

– Я сейчас, – бросила Ольга и вылетела на улицу.

Назад она несла какой-то диковинный цветок. У Лены была страсть к цветоводству. Но предпочитала она цветы в поле, на клумбе или в горшках.

– Вот, через полстраны везла. Рододендрон. Летом даже на улице может расти.

– Как ты его допёрла?

– А, у меня есть кому. Потом. Ты надолго?

– Потом – в унисон ответила старшая.

Какой получился чудесный вечер. Папа, мама, Вениамин Павлович, Дора, Вадим со своей женой Светой, Людка, любимая подружка Наташка, Костя с Алисой, Виктор со своей Наташей. Ольга привезла свою любимую собаку Асту (у них две собаки, обе овчарки, но Кара – чёрная, ленина любимица). Новые соседи с другой стороны, Галина Даниловна и дядя Коля, пришли знакомиться с Леной. Они что-то обсуждали с Сергеем, благодарили его, женщина обнимала, целовала в щёчку. Он открыл ящик комода, что-то вытащил, отдал дяде Коле. И опять у Елены кольнуло: "Как у себя дома".

Все пили, ели, танцевали. Девчонки пели романсы.

Подъехали Витторио с Алицией. И привезли коньки. Оказывается, папа с Сергеем (опять с Сергеем) сделали освещение на пруду, расчистили снег, и местная детвора