Позывной «Хоттабыч» 3 - lanpirot

– Не ссы, Мимарка – теперь не обидим! – оптимистично ответил я, пристально вглядываясь в глаза азиата.

– А ну-ка, подвинься! – Прозвучал в голове Магистра мысленный голос Кощея. – Сейчас мы им устроим ознакомительную экскурсию по моей усыпальнице.

Черт! Я даже дернулся, когда при очередном движении век азиата, его глаза вновь изменили цвет и заискрились фиолетовыми сполохами молний.

– Командир, смотри! – Я указал оснабу на изменившиеся глаза диверсанта.

– Теперь вижу, Хоттабыч, – произнес Головин, на этот раз «срисовавший» произошедшие изменения в облике диверсанта. – Очень интересный эффект: особенно эти пляшущие в радужке «молнии».

– Ну-ка, хлопчики, – тем же «замогильным» гулким голосом, словно идущим из пустой бочки, произнес азиат, – помогите-ка мне забраться на этот на этот костяной трон. А то я как-то измельчал в последнее время…

– С ума сошел? – нервно воскликнул Магистр. – С чего это бы я измельчал.

– Ё…… ……. …… ……… …… …….. ………! – мысленно выругался Кощей, основательно повысив Мамиру уровень владения русским матерным на пару-тройку «пунктов». Азиат таких виртуозных «оборотов» никогда в жизни не слышал.

– За языком следи, Твое Бессмертие! – ядовито прошипел Магистр. – Лучше вообще молчи, чтобы окончательно все не испортить.

– Как же вы мне все дороги! – чертыхнулся Кощей. – Дайте только до Силушки моей дотянуться… В твоем несовершенном теле, она мне, отчего-то, совсем неподвластна.

– Надеюсь, богатырской? – поинтересовался Мамир, хорошо знакомый с русскими народным эпосом – былинами, где главный антагонистом[38] зачастую и выступал сам Кощей… Правда, отчего-то, он в ста случаях из ста был непременно бит богатырями. Но, в сказках абсолютное «добро» обязательно побеждало такое же абсолютное «зло». Однако в жизни, зачастую, происходило все с точностью до наоборот. Да и сама жизнь была уж и не такой откровенно «черно-белой».

– Куда этим задохликам против меня! – самодовольно заявил Кощей. – Правда, с Ильей Жидовином[39], тем что из Мурома, как-то раз серьезно пободаться пришлось. Да и то, не своей он Силушкой воспользовался, а того же клятого Святогора.

Глава 12

Удивленно почесав затылок, я поинтересовался у азиата:

– Ты насколько измельчал, Мамирка? По твоей интонации можно подумать, что великаном раньше был, типа нашего Кощеюшки.

– Да так, к слову пришлось… – забираясь на Костяной Трон, произнес тибетец. – Шутка, что ль, дурацкая такая… – И он натужно засмеялся.

Мы с командиром многозначительно переглянулись – со сменой глаз и голоса разительно поменялось и поведение Мимара, словно в его оболочке находился совсем другой человек.

– Не передергивай! – предупредил Кощея Магистр. – И без того перебор! Они нас давно раскусили.

– Не бзди, Вторник – прорвемся! – В очередной раз не стал слушать новоявленного советника Бессмертный. – Сейчас все будет, только доберусь до одного Артефакта.

– Видел, командир, – шепнул я на ухо Головину, – у него даже моторика другая…

– Да, – ответно прошептал оснаб, – складывается такое впечатление, что «шкурку» нашего узкоглазого друга одолжил на время кто-то другой. Но точно сказать этого невозможно: иногда побочные проявления иных Даров просто мозги накребень заворачивают…

Азиат, тем временем, вскарабкался с нашей помощью на высокий Костяной Трон Кощея, где с царственным видом расположился на широком седалище. Раскинув руки в стороны, Мимар попытался достать ладонями до противоположных подлокотников, в оголовки которых были вмонтированы два хрустальных «шара», имитирующие с поразительной точностью человеческие черепушки. На них, по всей видимости, покоились ладони великана, когда он еще восседал на своем месте. Вот до этих черепушек и старался одновременно достать двумя руками азиат.

Он пыжился, корчил рожи, пытаясь дотянуться, но у него это не очень-то получалось – не хватало какой-то малости. Как говорится – руки коротки. Наша троица, оставшаяся у подножия трона, с умилением на лицах наблюдала за его ужимками.

– Мимарка, тебе, может, помочь? – ехидно поинтересовался я. – Спускайся обратно, мы тебе руки немного вытянем!

– Не смешно! – рыкнул азиат.

Его льдисто голубые глаза яростно сверкнули. Вот ей-ей, они даже начали светиться в сумраке усыпальницы, «перебивая» мерцающий свет огня в чашах подле трона. Молнии в радужке заискрили интенсивнее, а руки с тихим хрустом немного удлинились.

– Ты чего творишь, сволочь! – заверещал Магистр, «отодвинутый» Кощеем от управления собственным телом. Но насладиться сполна накрывшей острой непереносимой болью общий для обоих организм, «милостиво» разрешил и ему. – Больно же как, сука! Ты же сейчас мне суставы с корнем вырвешь.

– Терпи, Вторник! – проскрипел дрожащим голосом Кощей, видимо, испытывающий те же самые болезненные ощущения. Его личность уже полностью адаптировалось к нервной системе азиата. – Мне тоже не сладко! Но по-другому никак! Нужно «замкнуть цепь», чтобы получить управление… Не мешай.

Я заметил, как лицо азиата перекосило от боли. Он судорожно сжал челюсти, так что зубы скрипнули. На лбу выступили крупные капли пота, а из открывшейся старой раны на губе на подбородок побежала струйка крови. Видимо, этот «фокус» давался ему нелегко, но он продолжал тянуться и тянуться, неизвестно каким образом удлиняя руки. Мышцы рвались, лопались сухожилия и связки, того и гляди, навернется сложная суставная капсула локтя – и все, амба! Без нормального целителя инвалидность обеспечена! Не думал, что когда-нибудь буду свидетелем подобного «суицидного членовредительства», да еще с помощью Магии. Чудны дела твои…

– Мимарка, ты это, прекращай безобразить! – Я попытался хоть как-то образумить сбрендившего диверсанта. – Давай еще подумаем, мож, и придумаем, как нам отсюда выбраться! Незачем так убиваться! Возись потом с тобой… – добавил я чуть позже, чтобы этот психопат не услышал.

Но он и не слышал, Магистр едва не визжал от боли, запертый в собственном теле, но не имеющий к нему доступа. Всем сейчас управлял Кощей, древний маньяк, возрожденный его собственной глупой выходкой, о которой азиат пожалел уже тысячу раз.

– Н-да… – Кряхтел от боли и Кощей, продолжая рвать себя на части тем небольшим количеством Силы, которое оказалось ему доступно в этом жалком теле. – Куда как «неприятные» ощущения… Я, вот, грешным делом, любил раньше людишек на дыбе растягивать… – Мысленная речь Бессмертного время от времени прерывалась от очередной обжигающей волны боли. –