Прелюдия любви - Джулиана Маклейн

– Ты ведь не придаешь слишком большого значения внешности, правда? Ведь внутренний мир человека гораздо важнее.

– Все так, но, не вылезая из делового костюма, ты впадаешь в другую крайность, нежели твой отец. Ты ведь все равно хочешь составить определенное мнение о себе – как о суровом телохранителе-недотроге. Но, нося облегающие платья и высокие каблуки, ты не изменишься, Джоселин.

Ты останешься такой же личностью с богатым внутренним миром. Только знаешь, мне кажется, ты так одеваешься, чтобы не подпускать к себе мужчин ближе чем на пушечный выстрел, потому что ты вбила себе в голову, что никогда не будешь счастлива.

Он поцеловал ее в лоб.

– Джоселин, я не хочу быть одним из тех мужчин, которых ты боишься подпустить к себе. В моем присутствии ты можешь одеваться, как тебе заблагорассудится. Ты в любом наряде останешься необыкновенной женщиной. Мне жаль, что твой отец придавал твоей личности столь малое значение. Он, судя по всему, не понимал, как счастлив, что у него есть любящая жена и замечательная дочь. Может, когда-нибудь он это осознает.

– Скажи, как у тебя получается так оптимистично смотреть на вещи?

– Не знаю. Наверное, на меня повлияли рассказы бабушки о моих родителях и то, что я сам о них помню. Бабушка говорила, что они жили душа в душу. У них было много общего, они любили и уважали друг друга, а мое рождение сблизило их еще больше. Мы трое были одним целым, и наша маленькая семья была главным в их жизни; не работа, не деньги, не увлечения, а только семья, наши теплые отношения друг к другу.

– Это замечательно, Донован. Ты вырос с чудесным взглядом на отношения между людьми.

Он посмотрел на нее.

– Ты говоришь так, словно сама не веришь в возможность таких отношений.

– Нет. Просто я не видела таких отношений в своей жизни. Для кого-то возможно такое счастье, но не…

– Но не для тебя?

Джоселин посмотрела на него. До встречи с Донованом она была скептиком, но он затронул что-то в ее душе, что поколебало ее уверенность в прежних взглядах. Теперь она мечтала о счастье, о красивом будущем с Донованом, хотя и до смерти боялась разочароваться.

– Хотела бы верить, что такие отношения возможны и для меня.

Его взгляд потеплел при этих словах – словах, которые говорили о том, что однажды она сможет вылезти из своей раковины, которую соорудила для себя, словах, которые вселяли в него надежду – Ты прекрасна. – Он обнял ее, и их губы сомкнулись. О всех своих страхах она подумает завтра, а сейчас целиком отдастся блаженству, которое слишком сказочно даже для романтического сна.

– Хочешь пойти наверх поиграть в «Монополию»? – спросил Донован после ужина. Было пасмурно, и они решили не вылезать из дома в этот вечер.

– «Монополия»… это новое название «Горизонтального мамбо»? – поинтересовалась Джоселин, улыбаясь.

Он рассмеялся.

– Нет, лучшего термина для «Горизонтального мамбо», чем «Горизонтальное мамбо», не найти.

Я действительно предлагаю поиграть в «Монополию».

– Тогда почему наверху? – спросила она недоверчиво.

– Я подумал, мы можем поиграть в «Монополию» на кровати в обнаженном виде.

Он настоящий Казанова! Она подскочила к нему и, обвив руками его шею, прильнула к его губам.

– Только учти, я с детства играю в эту игру. Ты не знаешь, во что ввязываешься.

Донован глубоко вздохнул, борясь с нарастающим желанием.

– Если кто-то сейчас и ввязывается в нечто опасное, так это ты. Будь осторожнее, иначе «Монополия» так и будет пылиться на полке до следующей непогоды.

Джоселин выпустила его из объятий и побежала к лестнице. Донован бросился за ней.

Он догнал ее у самой кровати и мягко опрокинул на матрас, покрывая поцелуями ее губы и глаза, светящиеся радостью.

– Давай поиграем, – произнесла Джоселин, почувствовав мощную волну вожделения.

Они встали на колени напротив друг друга, чтобы освободиться от одежды.

– Подожди, – сказала Джоселин, – мы не заперли дверь.

– Я запру. – Донован соскочил с кровати и, сделав все необходимое для их безопасности, в мгновение ока снова был рядом с ней.

Полностью обезоруженный счастливым выражением на ее красивом лице, он не мог в течение нескольких мгновений оторвать от нее взгляда.

– Ты сказочно красива, – прошептал он и, склонясь над ней, осторожно обнял, словно касаясь хрупкой драгоценности. Прижимая ее все крепче к своей груди, он почувствовал, что хочет быть рядом с ней все ночи и дни своей жизни.

Эта внезапная мысль ускорила бег крови в его венах – он навсегда хотел остаться рядом с этой женщиной. Уверенность в этом была настолько сильной, что полоснула его сердце словно ножом.

Он никогда не отпустит ее от себя.

Джоселин обвила своими красивыми длинными ногами его талию и стала покрывать поцелуями его шею.

– Джоселин, – прошептал он, гладя ее волосы, я ничего подобного раньше не испытывал.

Он потянулся к ящику за презервативом и, быстро надев его, слился воедино с такой желанной женщиной.

– Я тоже ничего подобного прежде не испытывала, Донован, – прошептала она.

Он входил в нее медленно, наблюдая за ее реакцией. За последние несколько дней он хорошо изучил ее сексуальные предпочтения и знал, как двигаться внутри нее, когда ослабить или усилить давление, чтобы доставить ей больше удовольствия. Он прислушивался к каждому удару ее сердца, к каждому вдоху.

Джоселин открыла глаза и посмотрела на него с обожанием. Они двигались в вечернем свете, и им казалось, что время остановилось. Сердце Донована переполняла любовь. Да, это была любовь.

– Джоселин! – почти крикнул он, достигнув оргазма. – Я не хочу, чтобы это кончалось.

Он имел в виду не только секс.

Сумерки сменились непроглядной тьмой, и дождь начал тихонько барабанить по крыше. С каждой секундой его монотонная песня становилась все громче, и наконец на их домик обрушился настоящий ливень.

– Похоже, сегодня не удастся полюбоваться звездным небом, – тихо произнесла Джоселин.

– Я люблю слушать дождь, – вздохнул Донован. – Он напоминает мне дни моего детства, когда мы с бабушкой ходили в походы. Нам всегда не везло с погодой, но все равно это было здорово.

– Когда я была маленькой, мы с родителями пару раз выезжали на пикник, но никогда не ходили в поход. У нас в семье вообще не было традиции проводить каникулы вместе. Мне бы хотелось сходить в настоящий поход.

– Это легко устроить.

– Да, конечно.

Он наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза, но не смог в темноте разглядеть их выражение.

– Нет, правда. Давай отправимся в поход, как только Коэн окажется за решеткой. Возьмем с собой бутылку шампанского.