Безработный робот (сборник) - Эрик Рассел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы хотите сказать, у них на борту заразная болезнь?
— Да. На "Теллусе" одно из самых опасных заболеваний, известных человеку.
— А, значит, карантин временный, — сказал Сесмик, подходя к радиофону. — Я вызову Новую Тулсу, пускай пришлют врачей и сестер…
— Доктора и сестры тут без надобности, — негромко сказал Таунли.
— Но неужели мы ничем не можем помочь? Они же там просто сойдут с ума.
— Когда они попросят разрешения сесть, мы позволим им выйти на нашу орбиту, но только для того, чтобы произвести необходимый ремонт и погрузить провизию и топливо.
— И это все, сэр? Неужели вы больше ничем им не поможете? — Лену вспомнились долгие перелеты, в которых он участвовал, и тоска, которая разъедает душу, тоска по голубому небу, по глотку свежего воздуха, по твердой почве под ногами.
— Больше мы ничем не можем помочь. Азгардская контрольная даже и в этом им отказала.
— Но почему?
— Пять лет назад Сириус-три разрешил "Теллусу" опуститься — и теперь там бесплодная пустыня. Впервые за двести лет "Теллусу" разрешили посадку — и сейчас же разразилась катастрофа. Это космический Летучий Голландец, он будет странствовать от планеты к планете, пока не распадется на части, так было когда-то с "Теллусом-1. Тогда его команде дадут другой корабль, и эти люди и их потомки опять будут скитаться по Галактике в поисках планеты, которая пожелает их выслушать.
— Не понимаю… Я…
— Может, так оно и лучше. У Совета Галактики есть серьезные основания держать корабль в карантине, и мы будем исполнять приказ. Вернее, исполнять будете вы, — сказал директор, взглянув на часы. — Через час я должен быть на заседании Планетарного совета. Предпочел бы не сваливать все это на вас, но, если мы хотим получить новые ассигнования, мне необходимо быть на совете.
— Хорошо, сэр. Я прослежу, чтобы все было в порядке.
Директор Таунли посмотрел в сторону "Теллуса";
Волк-359, солнце Азгарда и Олимпии, осветил ржавые бока древнего корабля.
— Я постараюсь вернуться как можно скорее, но в ближайшие два-три дня командуете вы, Лен.
— Хорошо, сэр. Постараюсь быть на высоте.
— Верю, Лен, но помните, что от распоряжения совета о "Теллусе" отмахнуться нельзя, его надо выполнять без всяких изменений.
Через несколько минут после ухода Таунли в дверь постучали, вошел радист, и Лен с виноватым видом вскочил с директорского кресла.
— У видеофона капитан "Теллуса", он вызывает директора, мистер Сесмик.
— Директор отбыл на планету, — ответил Лен. — Говорить буду я.
В радиорубке у космического видеофона собрались четверо или пятеро сотрудников станции. Они уже видели древний корабль и сгорали от любопытства.
— А вот и исполняющий обязанности директора, — сказал главный связист Пол Норуич, увидев Лена. На его угрюмом лице появилась улыбка, за которой он надеялся скрыть свою неприязнь к Сесмику.
Не обращая внимания на Норуича, Лен сел перед видеофоном. С экрана на него в упор смотрел высокий человек с коротко остриженными седыми волосами, держался он так прямо, будто линейку проглотил. На нем был костюм незнакомого Лену покроя из блестящей, но уже потертой материи. Чуть позади стояли несколько мужчин и девушка лет двадцати. Она была высокая, стройная, коротко стриженая.
— Это вы и есть, мистер Сесмик? — напористо спросил седовласый.
— Да, это я, — ответил Лен, не понимая, почему незнакомец так явно нажимает на слово "мистер".
— Мы просили разрешения на посадку и хотели бы знать, почему в нашей просьбе отказано, — холодно и вызывающе продолжал тот.
— Потому… видите ли… — Лен не в силах был оторвать взгляд от высокой девушки. Она тоже глядела на него пристально, но сурово и недружелюбно. — Это распоряжение Совета Галактики, ни одна цивилизованная планета не вправе разрешить "Теллусу" сесть…
На лице капитана "Теллуса" выразилось презрение.
— При чем тут Совет Галактики? Лен выслушал еще какие-то резкие слова, потом прервал эту тираду:
— Вам будет разрешено находиться на орбите, пока вы не закончите необходимый ремонт. Провизию и топливо, сколько требуется, вам доставят.
Тут вперед порывисто вышла девушка.
— Мистер Сесмик, — сказала она, — я взываю к вам, как человек к человеку. Мы в отчаянном положении. Нам просто необходимо опуститься на планету. У нас на борту двадцать человек больны космической депрессией.
Лен нахмурился. Он знал: если жертвы этого заболевания не проведут несколько дней на твердой почве какой-нибудь планеты, они сойдут с ума и до конца своих дней останутся буйно помешанными.
Непонятно, чем вызвано распоряжение совета, но оно слишком сурово. Разве могут повредить целой планете каких-нибудь несколько сот людей?
Он обернулся к Норуичу.
— Составьте сообщение для передачи на базу Тулсы. Сообщите, что на "Теллусе-2" есть случаи космической депрессии, и что исполняющий обязанности директора Сесмик рекомендует снять карантин и разрешить посадку.
Через четыре часа пришел ответ:
"По вашей рекомендации разрешаем "Теллусу" посадку. Посадка может быть произведена только на острове Карсон в Тайронском море. Необходимые припасы и наземный персонал доставить на остров. Корабль может пробыть на острове не больше недели. Никому, кроме жертв космической депрессии, покидать корабль не разрешается. Больных держать под наблюдением врачей и сразу же по выздоровлении отправить обратно на "Теллус". В 13.00 вернется Таунли и сменит вас, а вы немедленно возглавите операцию на острове. Это — на вашей совести".
Радиограмму подписал Дэвидсон, глава совета.
В назначенный час Лен Сесмик и два его помощника в легких костюмах поднялись по трапу "Теллуса-2".
Капитан корабля Боулак шагнул им навстречу и стал навытяжку. Одет он был еще пышнее прежнего, и, как и надеялся Лен, рядом с ним стояла темноволосая девушка.
— Добро пожаловать, сэр. Прекрасно, что вы решили посетить нас. — Капитан зачем-то приложил руку к фуражке. Лен, не поняв, что означает этот жест, как раз протянул руку, чтобы обменяться рукопожатием, и на миг наступило замешательство.
Капитан опомнился первым и, повернувшись к девушке, представил ее:
— Моя дочь, лейтенант Кэтрин Боулак. Девушка тоже почему-то поднесла руку к голове, а капитан тем временем обернулся к другим встречающим и сказал с гордостью:
— А это наш вождь, барон Курт Шустер. Барон держался еще прямее капитана, и волосы его были острижены еще короче. Он щелкнул каблуками и, не замечая протянутой руки Лена, деревянно поклонился,
— Вы очень любезны, капитан Боулак, что пригласили нас на корабль, несмотря на прием, который мы вам оказали, — сказал Норуич, когда их ввели на корабль.
Глаза девушки сверкнули.
— Нас не впервые так встречают, — сказала она. — Проклятие Совета Галактики всюду нас преследует. Капитан кивнул в знак согласия.
— За последние двести лет этот корабль садился на планеты всего шесть раз.
— Конечно, мы должны исполнять распоряжения совета… но на этот раз я их не понимаю, — сказал Лен.
— Мы идеалисты, сэр, — произнес барон. — А в этой Галактике идеалистам больше нет места.
— Мы подготовили небольшую церемонию в вашу честь, мистер Сесмик, — сказал капитан. — Может быть, когда вы посмотрите, вам все станет яснее.
— Но прежде надо предложить господам прохладительного, — вмешалась Кэтрин.
— Ну, разумеется, — сказал барон. — Гости у нас такая редкость. Не угодно ли пройти в мои апартаменты, господа?'
Апартаменты барона были необычайно просторны и роскошны даже для такого огромного корабля, как "Теллус". Со стаканом отличного виски Лен расположился в глубоком кресле в гостиной и прислушивался к беседе барона и капитана с Джонсоном и Норуичем.
— У нас всегда хватает средств на наши нужды. Любой корабль, странствующий между разными солнечными системами, может иметь на борту достаточно товаров, чтобы извлекать из них выгоду. Торговать-то нам разрешают, — с горечью говорил капитан. — Наши товары они не считают разносчиками заразы.
Лен оторвал взгляд от золотистой жидкости, светящейся в его стакане, и заглянул в фиалковые глаза Кэтрин Боулак. Она в ответ посмотрела на него так пристально, что он отвел глаза и принялся рассматривать развешанные по комнате полотнища. Они свисали с палок, и на их золотом поле красовалась зеленая планета. Кажется, он что-то читал о таких вот полотнищах. Как же их называют? А, да, — флаги. Что-то древнее, историческое, из двадцать первого века, а то и еще раньше. Жаль, что Олимпия такая окраинная, такая "провинциальная" планета. Будь у него возможность больше читать о прошлом, он, быть может, разгадал бы загадку "Теллуса".
— Не знаю, что бы мы делали, если бы Олимпия обошлась с нами так же, как Азгард, — продолжал капитан.