Зловещий детдом - Альберт Байкалов

– Уводите.

На плечо легла рука.

Матвей развернулся и встретился взглядом с Мартой. Мысли вихрем пронеслись в голове. Сможет ли она в кратчайшие сроки собрать доказательства его невиновности? «Конечно, сможет, – он улыбнулся своим сомнениям. – Дешин поможет».

Колган недолго думал, каким образом в этот раз решить проблему с Ткачевыми. Нет, теперь он не станет действовать в открытую и не пойдет к ним с тем, чтобы убить. И дело не в том, что, как говорится, примелькался. Просто Колган никогда не повторялся. Если первый план по каким-то соображениям не сработал, то для второй попытки он разрабатывал другой. А о нем Колган задумался в тот момент, когда Ткачевы вдруг сообщили, что гибелью Суркиных в Кряжках занялся какой-то Кораблев. Именно тогда он с ходу сориентировался и потребовал у них адрес хозяина квартиры.

Ничего не подозревая, Татьяна тогда рассказала, что Зыбин Федор Степанович живет в деревне Федорки. Семидесятилетний пенсионер раз в два месяца приезжает на стареньких «Жигулях» за деньгами, привозит молодым картофель и проверяет свое жилище. Колган также знал, что к Ткачевым пенсионер относится с отеческой любовью. В девяностых годах Зыбин имел свою мастерскую по ремонту машин. Однако, не выдержав конкуренции, быстро прогорел, и с тех пор работал автослесарем. После смерти жены сдал квартиру и переехал в оставшийся от родителей дом. Продолжая подрабатывать ремонтом машин, в деревне пользовался уважением. Ткачев успел похвастать, что им Зыбин тоже помог с ремонтом двигателя и практически не взял денег. Колган намеревался наведаться к старику под видом незадачливого автолюбителя. С этой целью он поставил аккумулятор и завел давно стоявшую в одном из съемных гаражей и ожидавшую своего часа «Волгу». На этой машине много лет назад они с Лапшой начинали свою карьеру, выдавая себя за работников социальных служб, журналистов, представителей администрации… Лимузин эпохи лихих девяностых, с проступившими сквозь белую краску над арками рыжими пятнами ржавчины, помнил не только номера самых разных областей. Его крышу не раз украшали так называемым «синим ведерком», а лобовое стекло спецпропусками несуществующих организаций. Но времена неумолимо меняются. Как ни старается президент привить любовь чиновников к отечественному продукту промышленного производства, они упорно закупают для своих целей комфортабельные «БМВ» и «Мерседесы», тем самым усложняя жизнь многочисленным мошенникам и бандитам, которым для придания антуража и соответствия образу приходится от этой моды не отставать.

За размышлениями Колган не заметил, как кончился асфальт. В себя пришел от того, что машину несколько раз подбросило. Он до минимума сбавил скорость. Недовольно урча двигателем, машина стала раскачиваться на ледяных волнах намерзшего грунта. Колган огляделся. Этот участок ремонтировался. Как это всегда бывает в России, кому-то приспичило перекопать его поперек, да еще в середине зимы. Рядом, у насыпи, стоял желтый экскаватор, уронив уставшую руку-ковш на кучу смерзшегося песка. С другой стороны скучал вагончик, у которого валялись несколько труб, и ни души… В конце заснеженного поля, через которое тянулась лента шоссе, белели шифером дома. Над некоторыми вверх поднимались столбы дыма, напомнив Колгану визит в Кряжки. Не исключено, что и здесь он призовет на помощь огонь.

«О чем это я? – неожиданно подумал Колган, ощутив неприятный прилив жара. – Какой пожар? Средь бела дня тебе из деревни не выехать незамеченным! К тому же не исключено, что полиция пожелает допросить последнего клиента деревенского умельца. Кто-то сумеет вспомнить номер машины, пробьют по базе, и выяснится, что он ну никак не может оказаться на белой «Волге», поскольку лишь два дня назад был похищен в Москве из зеленого «Ситроена».

Снова начался асфальт. Навстречу проехала грузопассажирская «Газель», следом «УАЗ».

Конечно, вечером или вообще ночью вопрос с ключами решить легче. Но Колган уже сегодня планировал проникнуть в квартиру, которую снимают Ткачевы. Он чертыхнулся, включил правый поворот и, прижавшись к обочине, остановил машину. Некоторое время Колган сидел, навалившись на рулевое колесо, и глядел на дымящиеся трубы, пытаясь разобраться в собственной логике. Неожиданно он вдруг с ужасом понял, что впервые за много лет дал сбой. Колган не только стал действовать, не до конца продумав детали предстоящих действий, его потрясло то, что он морально не готов к работе. В чем дело? Он даже потрогал лоб. Может, нездоровится?

«Какого черта? – ужаснулся Колган и оглянулся по сторонам, словно испугавшись, что его мысли здесь кто-то мог подслушать. – Как я мог решиться на такую авантюру? В один день отправить на тот свет сначала хозяина квартиры, а потом и ее жильцов. Постой, – он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. – А почему бы и нет? Разве в этом городе нет, например, черных риелторов? В этом случае правдоподобен и мотив. Кто-то решил завладеть трехкомнатной квартирой почти в центре города. Однако упрямый хозяин наотрез отказался ее продавать. Более того, если учесть, как оставшийся практически один на целом свете Зыбин относится к своим постояльцам, нетрудно подумать, что они и есть главное препятствие на пути решения вопроса».

«Уймись, Колган, – осадил его другой голос. – Ты хочешь найти оправдание своей ошибке! Выбрось из головы. Лучше поищи место, где спокойно выкрутишь сливную пробку из нижней крышки картера, сольешь масло и выведешь двигатель из строя. Конечно, не до конца. Пусть появится стук. Потом надо будет снова залить масло и ехать в деревню. Старик наверняка не откажет тебе в ремонте. Работа займет как минимум сутки. Если учесть, что живет он один, оставит на это время у себя. Просто, перед тем как направляться к нему, нужно будет приобрести в магазине пластилин. В этом случае Зыбин остается живой и невредимый, а ты – с оттисками ключей».

Найдя выход, Колган, наконец, почувствовал облегчение. Как бы он ни старался, одновременная гибель связанных между собой людей однозначно спровоцирует серьезное расследование. Полицейские с ходу уцепятся за усыновление. Быстро определятся с мотивом. Как ни крути, выйдут на директора детского дома, а дальше дело техники. Весь ужас был не оттого, что план заведомо оказался провальным. Колгана напугало, что он едва не претворил его в жизнь еще неделю назад. Лишь случай спас его от этого! Тогда соседка Ткачевых помешала начать с деревни тем, что собралась сначала позвонить Зыбину. Колгану с трудом удалось убедить ее не делать этого.

Не доезжая до села, на развилке, Колган повернул руль вправо и вдавил педаль подачи топлива в пол. Машина медленно, нехотя стала набирать обороты. Сверчками запели под капотом пальцы.

– Ты, старушка, словно почувствовала, что тебя немного подпортить решили, – повеселел он и включил магнитолу.

Из динамиков раздались методичные удары в барабан.

Медленно обогнув село, машина въехала в лес. Колган сбавил скорость и почти сразу увидел небольшой мост, перед которым в сторону от шоссе уходила накатанная грунтовка. Колган сбавил скорость и повернул руль.

Через километр дорога пошла вдоль занесенного снегом пруда, берега которого обозначали торчащий из сугробов камыш и верхушки кустиков.

Колган увидел с другой стороны развалины каких-то сооружений. По всей видимости, здесь когда-то располагалась молочная ферма или свинокомплекс. Длинные, похожие на бараки здания вместо крыш украшали несуразные, похожие на ребра стропила, на которых лишь местами остались лепестки почерневшего шифера. Часть стен была разобрана. Туда тоже часто ездили машины. На снегу были следы грузовиков. Неудивительно, жители окрестных деревень потихоньку улучшали свое благополучие за счет былого процветания колхоза.

Не раздумывая, Колган свернул на проселок.

Въехав во двор, границы которого обозначали покосившиеся столбы, он с ходу увидел небольшую эстакаду и даже вскрикнул от радости. Это подарок. Теперь не придется лежать на холодной земле! Причем снег вокруг нее был убран. Обрывки промасленных тряпок, упаковки полиэтилена, болты говорили о том, что здесь до сих пор занимаются ремонтом.

Колган лихо въехал на эстакаду и заглушил двигатель. Выйдя наружу, осторожно, чтобы не свалиться вниз, прошел вдоль корпуса к багажнику. Вынув бутыль из-под незамерзающей жидкости, взял инструментальный ящик и стал спускаться вниз.

Матвей шел вдоль путей. Так некстати перегородившему путь к поезду составу, казалось, не будет конца и края. Вот уже кончился перрон. Матвей спрыгнул на насыпь и двинул по щебенке.

– Матвей! – раздался откуда-то сбоку крик.

Он присел и увидел под вагоном Марту. Странно, она перебралась через первый рельс и теперь стояла, согнувшись, и смотрела на него умоляющим взглядом.

– Ты куда пошла?

– Тебя искать! – сквозь слезы крикнула она. – Уже объявили, что наш поезд отправляется, а тебя все нет.