По правде говоря (СИ) - Риз Екатерина

- Меня моя работа устраивает. Никто на нервы не действует и кулаком по столу не стучит. Я всё делаю вовремя, почту перенаправляю, заявки составляю… Не люблю, когда за мной следят и указывают.

- Тогда тебе нужно открыть свой бизнес, - сказала я. – Тогда сама будешь всем указывать.

Наташа лишь отмахнулась. Затем ко мне присмотрелась.

- А ты, на совсем к нам?

Я головой качнула.

- Нет, на пару недель.

- Может, останешься? У нас хорошо, спокойно. Пока, по крайней мере…

- Посмотрим, - уклончиво проговорила я.

Наташа откусила от конфеты и сделала мечтательное лицо.

- Андрей Романович интересный мужчина, правда же? Он, когда на пороге моего кабинета появился, я едва не ахнула. Всё, как в моих мечтах.

- Каких мечтах? – заинтересовалась я.

- Радужных, - фыркнула Наташа и сама же рассмеялась. – А что, неплохо было бы за него замуж выскочить. И все мои женские мытарства закончились бы в один день!

- Откуда ты знаешь? Может, у него ужасный характер? – предположила я, наблюдая за тем, как мечтательное выражение на её лице сменяется серьёзной задумчивостью и подозрением.

- Думаешь?

Я пожала плечами, подула на горячий чай.

- Не зря же он не женат.

Наташа села ровней, взглянула на меня с жадностью.

- А он не женат? Точно знаешь?

Мне захотелось глаза закатить, но я сдержалась. Вместо этого ответила:

- Кажется, да.

- Здорово. Это надо обдумать.

Я представила, как Андрей Романович возвращается из Москвы, а здесь его ждёт подарок в виде призадумавшейся на его личный счёт секретарши. Что ж, в конце концов, это не моё дело. Но любопытно будет понаблюдать.

Я взглянула на часы и поняла, что рабочий день подходит к концу. Скоро отправляться домой. Наташа вон уже и сумку приготовила, она дольше положенного на работе ни минуты не остаётся. А вот мне второй день подряд домой не хотелось. Не знаю, что у Вовки с работой, но почему-то, когда я возвращалась, а возвращалась я не поздно, примерно в семь, он уже был дома. И казалось, что дома он давно и новая должность его никак не напрягает и не меняет его привычек.

Наверное, нужно было его о чём-то спросить. Но я опасалась, что как только я произнесу слово «работа», он снова выйдет из себя, и мы начнём ссориться. А ссориться с ним я сейчас не могла. Почему-то меня не покидало ощущение, что мы с Вовкой на краю пропасти, и один из нас вот-вот в неё шагнёт. Именно кто-то один, а другой останется. И на этом всё закончится. Я не могла отделаться от воспоминаний о вечере в клубе, и дело было даже не в Андрее, не в нашем с ним поцелуе. Дело было в общем впечатлении, событиях, в том отношении, которое я встретила от близкого, как я считала, человека. И мне до сих пор было обидно. А ещё страшно от того, что я не понимала, как всё исправить. И надо ли исправлять.

Но если не надо, тогда придётся отступить?

В пять Наташа и Петр Алексеевич засобирались домой. Наташа заглянула в мой кабинет, посмотрела с ожиданием.

- А ты?

- Я, пожалуй, задержусь. Работы много.

- С ума сошла. Можно подумать, тебя кто-то проверяет.

- У меня всё немного по-другому, - попыталась донести я до неё, но Наташа от меня лишь отмахнулась. Я помахала ей рукой на прощание. Прошло ещё минут десять, и в коридоре всё окончательно стихло. Не знаю почему, но это старое здание меня не пугало, даже когда я оставалась здесь одна. Хотя, казалось, что оно живёт своей жизнью. Под крышей бесконечно что-то ухало, полы скрипели, а оконные рамы хлопали от малейшего сквозняка. К тому же, сильно пахло пылью. В каждом кабинете ещё сохранились большие шкафы с огромным количеством скопившихся за годы бумаг. Наверное, мне повезло, что меня не заставили все их разобрать, что вся нужная мне для работы документация оказалась на флэшке. Иначе за двухнедельный отпуск я бы работу не закончила. Даже за месяц не закончила бы.

Я поднялась из-за стола, подошла к окну и выглянула на улицу. Рабочие всё ещё суетились перед распахнутыми воротами в производственный цех.

Мой мобильный запел знакомую мелодию, я оглянулась, посмотрела на него. Разговаривать настроения не было, но нельзя же продолжать отмалчиваться, обходить друг друга стороной даже дома? Нужно мириться, если мы в ссоре, налаживать отношения, если у нас возникли проблемы…

- Я заберу тебя с работы, - сообщил мне Вовка, когда я ответила на звонок.

- Заберёшь? - удивилась я. Посмотрела на разложенные вокруг меня стопки бумаг. – Вообще, я хотела задержаться, поработать, - намекнула я ему.

- Не выдумывай. К тому же, родители приехали, все тебя ждут.

Я выключила телефон и вздохнула. Вот только этого не хватало. Но жаловаться и противиться я не могу. Это не моя квартира, свои правила я устанавливать не могу, права не имею. Настораживало то, что родители Вовы приехали вместе и решили остаться с ночёвкой, оставили на соседей дом и хозяйство.

- На обследование приехали, - сообщила мне Лидия Николаевна за ужином. – Поживём несколько дней, чтобы из деревни в больницу не мотаться. А тут поликлиника под боком. А я пока за вами присмотрю, - порадовала она. Правда, Вовка улыбался, он, по всей видимости, был маминой заботе рад, а вот я с трудом заставила себя раздвинуть губы в улыбке.

Пётр Иванович, сидя за столом, без конца оглядывался, будто не в своей квартире находился. Вскоре стало ясно почему.

- Что-то вы кухню совсем запустили, - проговорил он, в конце концов. – Ремонт не собираетесь делать?

- Нет, - ответила я, а Вовка со мной одновременно:

- Сделаем, пап. – И мы уставились друг на друга с непониманием.

Лидия Николаевна же взглянула на меня с укором.

- Вика, ты же молодая девушка. Неужели тебе не хочется чистоты на кухне?

- Хочется, - отозвалась я, стараясь не смотреть на формальную свекровь. – Вот только денег у нас на ремонт нет.

- Будто вас о многом просят, - легко отмахнулась Лидия Николаевна. – Обои переклеить, да линолеум поменять. Можно ещё люстру и занавески заменить. А то всё старенькое какое-то.

- Мы об этом подумаем в следующем месяце, да, Вик? – влез Вовка, стараясь всеми силами угодить родителям.

А я взяла и кивнула, соглашаясь. Сказала:

- Да, конечно. В следующем месяце Вова получит первую зарплату, и мы подумаем о ремонте. Очень серьёзно подумаем.

Вовка устремил на меня возмущённый взгляд, а я ему улыбнулась.

- Он ведь рассказывал вам про работу? Я так рада, что он доволен!

Лидия Николаевна потрепала сыночка по голове. И попросила:

- Расскажи ещё раз. Чем ты будешь заниматься?

Вовка принялся рассказывать, а я слушала и понимала, что особого восторга в его голосе я уже не слышу. И правильно, ведь чтобы ходить ежедневно на работу, как раньше, нужно вставать по утрам, куда-то идти, что-то там делать… Работать, одним словом. А у Вовки запал, кажется, закончился.

- Зачем ты родителей подначиваешь? – выговаривал он мне позже, за закрытой дверью спальни, когда мы отправились спать. С родителями в одной квартире сидеть до утра за компьютером было невозможно, и Вовка ещё из-за этого готов был впасть в депрессию. То и дело посматривал на дверь в большую комнату, в которой на ночлег устраивались его родители. Родительская комната была проходной, и это, конечно, было неудобно, лишний раз из спальни не выйдешь, тем более незаметно, будешь бояться помешать. Придётся смириться. Но мне, судя по всему, смириться и перетерпеть было куда легче, чем их сыну.

- Я не подначиваю, - возразила я. – Говорю, как есть. Денег ни на какой ремонт у нас нет, даже на минимальный.

- Не придумывай, - рассердился Вовка. В постель лёг, накинул на себя край одеяла, а руку положил под голову. Посматривал на меня с неудовольствием. – Всё у нас с деньгами нормально. Ты на подработке, я… на зарплате.

Я кивнула, соглашаясь. И тут же поинтересовалась:

- А ты сегодня на работу ходил?

- Конечно, - удивился он. Решил оскорбиться: - Ты мне не доверяешь?